Мгновение назад показно неторопливый и якобы уставший
«второй» со всей внезапностью, на какую был способен, совершил выпад, метя
острием Сварогу в шею. Майор чуть отклонил туловище назад и контрударом отвел
от себя вражий клинок. Но выпад, оказалось, задумывался как ложный. И меч
«второго», отбитый Сварогом, незамедлительно пошел вниз по дуге и должен был
завершить замысел Сварогова недоброхота, войдя новоиспеченному графу лезвием в
бедро ладонью выше коленного сгиба. Исполнено все было безукоризненно.
Перекрыть сталь сталью майор не успевал. Но спасли реакция и десантная выучка.
Спасли буквально в последний миг, швырнув тело в сторону, прочь от летящего
клинка. Майор (он же граф и маркиз) упал на ковер, перекатился, вскочил и вновь
изготовился к продолжению поединка.
«Все то же самое, – вздохнул Сварог про себя, –
старая моя беда, плохо контролирую ноги. Что этот гад и учуял, что делает ему
честь. И раньше, бывало, пропускал удары в голень, по колену, в бедро. Правда,
мечом до сегодняшнего дня меня разрубить не пытались. Эх, долбил же мне
инструктор по рукопашке – о низе думай. Кстати, а не пора ли заканчивать
утреннюю разминку?»
Сварог перекинул меч из руки в руку, крутанул вокруг
запястья – все это сближаясь с супротивником, – и сделал уже свой выпад.
«Второй» проморгал выпад, и Сварог, выполнив по всем правилам отвлекающий
маневр, зацепил клинком его правый локоть.
– Браво. – Герцог два раза приложил ладонь к
ладони, что, должно быть, означало бурные рукоплескания. – Насколько я
понимаю, на этом и кончаются ваши успехи, вице-камергер?
Он так издевательски подчеркнул это «вице», что даже Сварогу
было ясно: Молитори рассчитывал за труды праведные подняться гораздо выше в
табели о рангах – но сидеть ему, похоже, в вице-камергерах до самой смерти и в
полном бесславии. Если не отнимут и то, что есть.
Жалкий вид доктора подтверждал эту гипотезу. Оба сановника
поворачивались к двери.
– Подождите! – Сварог, убрав в ножны меч, рванулся
к ним. – А мне… Что мне теперь делать?
Они переглянулись, слегка пожали плечами.
– Да делайте что хотите, право, – сказал
герцог. – У вас тут где-то замок, я полагаю? Подробности – у этого вот
господина. – Он показал через плечо большим пальцем на доктора Молитори,
едва заметно склонил голову и вышел. Следом удалился его спутник, так и не
проронивший ни слова во время странной аудиенции. Дверь за ними затворилась как
бы сама собой.
– Подробности, – сказал Сварог.
– Что? – Доктор покосился на него непонимающе,
зло.
– Герцог вам велел посвятить меня в какие-то
подробности.
– Да какие вам еще подробности? – прямо-таки
стоном вырвалось из щуплой груди бедняги доктора. – Подробности… Здесь
вам, во всяком случае, делать больше нечего. Ступайте в парк и избавьте меня от
вашего присутствия…
– Между прочим, я к вам не набивался в гости, –
сказал Сварог, чуточку разозлившись. – Так что извольте-ка объяснить
внятно, что мне теперь делать.
– Вот как заговорили, – с грустным сарказмом
покачал головой доктор. – Сообразили, что со мной теперь можно не
считаться…
– Да бросьте вы, – сказал Сварог
примирительно. – Я-то при чем? Должен же я знать, что со мной произошло.
– Провалились в дыру во времени, – отрезал
доктор. – Есть такие… Угораздило ступить не туда и не вовремя…
Сварог ни капельки не верил. Но видно было, что большего от
доктора не добиться.
– Ну а что мне делать?
– Идите в парк, – сказал доктор. – Я
распоряжусь, чтобы вызвали вашу виману. И прощайте, смею думать.
– Я вне себя от счастья, видя вашу столь сердечную
заботу обо мне, – сказал Сварог. – Очень вам признателен, милорд
вице-камергер…
– Я не милорд, – сказал доктор столь печально, что
Сварогу стало его жаль, и он великодушно утешил:
– Ничего, глядишь, и станете…
Судя по лицу доктора, Сварог сболтнул совершеннейшую глупость.
И если Сварог хоть чуточку разбирался в людях, у него теперь имелся личный враг
– нужно надеяться, не способный на серьезные пакости. Личный враг – с первых
минут пребывания здесь, где ничего не знаешь и ни в чем не разбираешься? Черт,
скромнее надо жить, скромнее…
Он махнул рукой и пошел к двери. Помедлив на пороге, все же
обернулся:
– Скажите хотя бы, где я?
– Это называется Талар. – Доктор раздраженно
сделал рукой широкий жест. – Или – Великий Талар.
– Страна?
– Планета.
– А когда это?
– Для вас это – будущее. Весьма и весьма
отдаленное. – И доктор выпалил со злобным торжеством: – Впрочем, теперь
для вас это, сами понимаете, настоящее. И навсегда. С чем имею честь вас
поздравить.
– Спасибо, – сказал Сварог и вышел.
Перед ним открылся длинный, широкий, светлый коридор с
белыми статуями в нишах, мозаичным полом и расписным потолком, и он бездумно
зашагал по этому коридору, тихому и пустому. Почему-то не тянуло ни удивляться,
ни грустить, он не сожалел о мире, который покинул, но и не радовался ничему. Он
как-то по-другому представлял себе будущее – мегаполисы, бешеные ритмы,
коловращение загадочных механизмов, яркие краски, суета, неон, синтетика,
гигантские объемные телеэкраны на стенах небоскребов… и тому подобное,
потрясающее размахом, пестротой красок и чудесами. Вместо этого – тишина и
захолустье, герцоги и вице-камергеры, мечи и лорды… Попахивало чем-то
средневековым – не в смысле атмосферы, а в смысле атрибутики и декораций.
Впрочем, и атмосфера… Ничего, быть графом посреди средневековья – тоже не самая
худшая участь…
Он увидел широкую лестницу с прекрасными малахитовыми вазами
на площадках, спустился по ней, не обнаружив у двери ни часового, ни
привратника, вышел под открытое небо. Вокруг было тихо и пусто. Сварог
попробовал ощутить себя графом, чинно гуляющим у замка, но не смог вжиться в
образ – совершенно не представлял, что должен чувствовать и о чем думать чинно
гуляющий у замка граф. Да ни о чем особенном, наверное. Смотря по
обстоятельствам. В его случае обстоятельства самые загадочные. Такое
впечатление, что он прибыл сюда вместо кого-то другого, на чье появление весьма
рассчитывали: доктор Молитори по соображениям насквозь меркантильным, а вот
соображения и резоны величественного герцога и его безмолвного спутника –
полная загадка. Герцог был ужасно разочарован, хотя старался чувств своих не
показывать…
Замок так замок, решил Сварог. Обживусь. Освоюсь. Найду
занятие. Вообще-то благородные они люди, эти раззолоченные фельдмаршалы,
оба-двое: могли бы и выставить к чертовой матери без всякого вида на жительство
и средств к существованию. Нет, ну откуда эта сноровка в обращении с мечом? И
отчего это сначала так стремились узнать его полное имя, а потом, мало того что
потеряли к этому всякий интерес, навязали чужое? Наполовину чужое, предположим,
и все равно…
