Рутерфорд рассмеялся.
— Конечно! А мне это в голову не пришло. — Он подумал немного и затем продолжил: — Предполагалось, что известный нам Древний Египет начался с фараона Менеса в трехтысячном году до нашей эры. Пирамиды, как и множество других важных памятников, были воздвигнуты предположительно в течение первых пятисот лет — до две тысячи пятисотого года до нашей эры. Также предполагается, что именно за этот период были высечены или нарисованы на различных строениях дошедшие до нас религиозные тексты.
Кэтрин задумалась над словами Рутерфорда.
— А что было в Египте до того — до Менеса?
— Предположительно — кучка мелких царств и княжеств. Эти крохотные государства никогда не добивались чего-то существенного и представляли собой по большей части примитивные сообщества: неолитические фермеры, населявшие берега Нила. Все, что мы знаем и ценим сегодня в великих достижениях египтян, пришло во времена фараонов, которые, в свою очередь, начались от Менеса.
— Звучит как будто знакомо. И очень напоминает мне то, как из истории были начисто стерты Виракочас.
Рутерфорд достал еще одну книгу из рюкзака.
— Согласен. Вот, почитай, пожалуйста. А я пока попытаюсь вздремнуть.
Он опустил повязку на глаза и устало откинул голову на подголовник.
Кэтрин испытывала беспокойство и в то же время облегчение, чувствуя, что их путешествие близится к концу, и надеясь, что они найдут решение где-то в песках древней пустыни.
Ей припомнились физиономии тех двоих, что охотились за ними, исходящие от них угроза и нечеловеческая жестокость. Это воспоминание напугало Кэтрин: они вынудили ее бежать, искать спасения — если оно вообще существовало, это спасение. Но Кэтрин знала, что должна закончить начатое, отыскать истину. Она покосилась на Рутерфорда и подумала, как же здорово, что он с ней, что в своих поисках она не одинока.
54
Через два часа после приземления в Каире и таможенного досмотра они во взятой напрокат машине тащились в плотном транспортном потоке. В какой-то момент Рутерфорд наконец увидел то, что высматривал давно. Вдали, над пригородами египетской столицы, маячили три крупнейшие пирамиды: Великая пирамида, или, как ее называют современные египтологи, пирамида Хеопса, вторая — пирамида Хефрена и, наконец, третья, много ниже первых двух, — пирамида Менкаура. Расположенные в пустыне далеко за пределами столицы, пирамиды так огромны, что даже на окраинах Каира кажется, будто они растут из самого города, грандиозным миражом вздымаясь над ним.
Рутерфорд прижался к обочине. Поток машин полз мимо.
— Смотри!
Кэтрин подалась к ветровому стеклу и через пропитанное выхлопными газами дрожащее марево вгляделась вперед. Увиденное потрясло ее. Рутерфорд едва не дрожал от возбуждения, показывая на самую большую из трех пирамид.
— Вот она, Великая пирамида. Грандиознейшее строение, созданное человеком.
— Да ладно! А небоскребы двадцатого столетия?
Рутерфорд рассмеялся:
— Детские игрушки по сравнению с ней! Пирамида Хеопса выступает в своей лиге. Подъедем поближе — увидишь, а когда войдем внутрь, почувствуешь все ее величие.
— Никто не говорил мне, насколько они захватывающе выглядят.
— Да уж… Впечатление усиливается, когда узнаешь, что пирамида Хеопса была вообще одним из первых зданий на Земле. Она появилась просто ниоткуда на заре истории — археологи подсчитали, что было это в две тысячи шестисотом году до нашей эры, — и построили ее с высочайшей технической точностью. А учитывая, что у строителей пирамид не было ни кранов, ни экскаваторов, ни приборов, это можно назвать настоящим чудом.
Кэтрин пристально посмотрела на Джеймса. Его взор был прикован к гигантскому строению.
«Он сейчас словно под воздействием чар пирамид».
— Тебе не кажется это странным?
Рутерфорд не отрывал взгляда от пирамид и, не глядя на Кэтрин, обронил:
— Что?
— Говоря образно, это как задумать построить первый автомобиль, а в результате сотворить «феррари» и потом довольствоваться тем, что штамповать малолитражки в течение тысяч лет, даже не пытаясь постараться сделать «феррари».
Рутерфорд напряженно слушал.
— Я считаю, — продолжила она, — что это с натяжкой можно назвать нормальной моделью развития. Я не сильна в истории архитектуры, но до того, как построили Уорикский замок в Англии или замки крестоносцев, люди соорудили великое множество сооружений куда более примитивных. Творчество шло по кривой обучения, монотонно: не вдруг в один прекрасный день в глубине веков люди проснулись и построили самый совершенный на все времена замок. Пирамида непостижима, она не вписывается в общую схему — она будто глядит с высоты на все, что появилось на земле после нее.
— Ты права. Мы с тобой, наверное, начинаем понимать, как несостоятельна официальная история. — Он нахмурился в тон своим черным мыслям, а затем повернулся к Кэтрин. — Сейчас я покажу тебе кое-что.
Рутерфорд включил передачу и вновь слился с плотным потоком движения. Они двигались по шоссе еще примерно милю, прежде чем свернуть и, миновав несколько боковых улочек, очутиться на краю пустыни. Далеко позади остались уродливые бетонные высотные дома центра Каира, исчезли даже убогие административные здания, тянувшиеся вдоль шоссе. Здесь были строения почти сельского вида — будто пригороды столицы, дойдя до порога пустыни, вдруг обессилели. Дороги были не асфальтированы, и поднятая колесами пыль висела в воздухе. Рутерфорд остановил машину. Пирамиды, казалось, нависли над учеными, хотя до них еще предстояло шагать через песчаные дюны.
— Приехали. Теперь пешком.
Был час пополудни, и солнце пекло немилосердно. Выбравшись на яркий солнечный свет, они зажмурились. Жар поднимался от раскаленного песка, было трудно дышать. Крепко пахло навозом, жужжали мухи. Плато Гизы было почти пустым. Один-два охранника уныло прохаживались вокруг основания пирамиды Хеопса: туристы в этот час сидели в отелях, прячась от полуденного солнца. С трудом протащившись через пески, ученые наконец добрались до цели.
Рутерфорд подошел к нижнему слою кладки. В лице его уже почти не осталось былой уверенности. Он похлопал ладонью по боку одного из массивных блоков — тот доходил ему до груди и весил по меньшей мере десяток тонн. Джеймс запрокинул голову, чтобы посмотреть на вершину. Кэтрин прикрыла ладонью, как козырьком, глаза и обвела взглядом обширное плато Гизы.
— Думаешь, мы здесь в безопасности? Идут они за нами или бросили?
Рутерфорд перевел беспокойный взгляд к горизонту. Вся панорама плато дрожала в знойном мареве.
— Не знаю. Но думаю, расслабляться не стоит. Скорее всего, они уже знают, каким рейсом мы вылетели. Надо торопиться.
Во рту у Кэтрин пересохло. Она закинула голову, но взгляду ее не удалось достичь вершины древней пирамиды.
