— Ну, как хотите, — сказал наконец Бьиньг. — Оставайтесь здесь.
— Со мной ничего не случится. Не буду выходить из дому в середине дня. Вот и все.
Как только решение было принято, Бьесьи предложила доставить Широкова на Сетито на своем звездолете.
— Корабль и его экипаж готовы к старту.
Состояние Широкова оставалось тяжелым, и было решено, что он немедленно вылетит на ракетодром, чтобы быть там до восхода Рельоса.
— Не сердись, что я отпускаю тебя одного, — сказал Синяев, обнимая Широкова. — Но я не могу поступить иначе.
— Я не сержусь, но ты поступаешь неправильно, оставаясь на Каллисто.
— Там видно будет.
— Не печальтесь разлукой с другом, — прощаясь, сказал Бьиньг. — Очень скоро он присоединится к вам.
Скоростная олити за тридцать пять минут преодолела расстояние от Атилли до ракетодрома.
Еще не взошел Рельос, когда управляемый Бьесьи звездолет оторвался от оранжевого острова и устремился в далекий путь. Кроме Широкова и четырех членов экипажа на его борту находились Синьг, Леньиньг и Ресьинь. Широков, таким образом, оказался под наблюдением четырех врачей.
До Сетито долетели без всяких происшествий.
Предсказание Бьиньга сбылось даже скорее, чем ожидал Широков. Они спустились возле холма, на котором стояла бьеньетостанция, перед самым рассветом, а вечером того же дня прилетел второй звездолет, на котором оказались Линьг, Вьеньянь, незнакомый Широкову врач — Гедьоньиньг и… Синяев.
Он сам рассказал Широкову, что почти сразу же после восхода Рельоса почувствовал себя плохо, а вскоре потерял сознание, и его решили отправить на Сетито против воли. Очнулся он уже на борту корабля, на расстоянии многих миллионов километров от Каллисто.
— Мне очень совестно, — закончил он свой рассказ, — что из-за моего упрямства им пришлось отправить на Сетито второй корабль.
— Упрямство до добра не доводит, — пошутил Широков, радуясь, что они снова вместе.
— Самое обидное, что мы не увидим ответ Земли. Это историческое событие произойдет без нас.
— До ответа еще много времени. Или ты не веришь, что мы вернемся на Каллисто?
— А ты веришь? Нет, Петя, Бьиньг прав, Каллисто мы больше не увидим.
— Да, похоже, что так, — вздохнул Широков.
Дьеньи, как член экипажа корабля Линьга, была здесь. Ее постоянное присутствие радовало и одновременно мучило Широкова. Он знал, что скоро покинет Сетито, улетит на Землю. Ни одну девушку он не любил так, как Дьеньи. Но разве согласится она покинуть Каллисто, мать, отца и последовать за ним? Конечно, нет!
Ее обещание «сказать» было дано тогда, когда все считали, что он и Синяев пробудут на Каллисто несколько лет. А теперь…
На этот счет у Широкова не было ни малейшего сомнения.
Они поселились в домике бьеньетостанции. Тут же жили Синьг и Леньиньг. Остальные поселились на звездолетах, которые остались на Сетито. Экипажи твердо решили, что останутся здесь со своими друзьями до конца.
Потянулось время, мучительно медленное.
Ежедневно Широков и Синяев должны были проходить специальные процедуры. Сложные аппараты для них были доставлены на Сетито Линьгом.
Бьеньетостанция оранжевого острова по два раза в день запрашивала о здоровье гостей Каллисто, передавала бесчисленные приветы. Часто при посредстве Леньиньга они говорили с Диегонем, Мьеньонем, Женьсиньгом.
Волны теплой дружбы шли от Каллисто к Сетито и обратно.
Так прошло три земных месяца. Здесь это составило сто четырнадцать суток.
Состояние здоровья Широкова и Синяева не ухудшалось, но и не становилось лучше. Врачи не скрывали тревоги. Ослабленные расстоянием лучи Рельоса оставались лучами Рельоса, а не Солнца, которое одно могло полностью излечить их. Надежды на акклиматизацию явно не сбывались.
— Мне кажется, что дальнейшая задержка только повредит вам, — сказал Гесьянь. — Разрешите сообщить на Каллисто, что вы согласны лететь на Землю. Звездолет и его экипаж давно готовы.
— Подождем еще немного, — ответил Широков.
Его приводила в отчаяние мысль о разлуке с Дьеньи, разлуки навсегда.
Что касается Синяева, то он согласился бы не только ждать, но и вернуться на Каллисто, несмотря на явную опасность.
— Может быть, — поддержал он своего товарища, — произойдет перелом. Наш организм справится, и все будет в порядке. Мы не хотим упускать ни одного шанса.
— Ни одного шанса у вас нет, — ответил Гесьянь. — Но делайте, как хотите. Только я должен предупредить вас, что вы рискуете совсем не вернуться на Землю и навсегда остаться здесь.
— Здесь или на Каллисто?
— Именно здесь. На Каллисто вас ждет быстрая смерть.
Эти слова заставили Синяева призадуматься.
Широков сознавал, что на него ложится огромная ответственность. Его друг в этом вопросе полагался на него. Он должен был сказать решающее слово. Оно было неизбежно, но со дня на день Широков откладывал, надеясь неизвестно на что.
Но опасные колебания прекратились самым непредвиденным образом.
Казалось, ничто уже не могло удивить Широкова и Синяева после всего, что они видели и испытали. Но то, что произошло, поразило их не меньше, чем всех каллистян на обеих планетах. Это случилось на третий день после отлета с Сетито корабля Линьга. Он улетел, чтобы доставить запасы продовольствия, которые подходили к концу. Никто не предполагал, что пребывание на Сетито так затянется.
К большому удивлению Синяева и горю Широкова, Дьеньи улетела с Линьгом. Она не сказала, что побудило ее к этому, и не только Широков, но и Синяев не решились спросить.
Она попрощалась с ними так, как прощалась обычно на Каллисто.
— Она вернется, — сказал Синяев. Но Широков не верил ему.
Прошло три дня.
И вдруг бьеньетостанция оранжевого острова передала неожиданную и радостную весть: на Каллисто получен ответ с Земли!
«Передайте нашим дорогим друзьям, — гласило сообщение, — что с Земли получена первая телеграмма на русском языке. Первый опыт прямой связи увенчался полным успехом. Все знаки приняты и записаны. Бьяининь занят расшифровкой. Как только он закончит работу, полный текст будет немедленно передан на Сетито. Горячо поздравляем Широкова и Синяева с поразительным успехом техники и науки их родины. Теси-установка построена на Земле в немыслимо короткий срок».
Гесьянь, с сияющим от радости лицом, буквально ворвался к Широкову и Синяеву с этим сообщением. Он порывисто обнял их, видимо всем существом радуясь вместе с ними.
Вслед за Гесьянем в комнате собрались все каллистяне, бывшие на Сетито. Они так искренне радовались огромному успеху науки Земли, точно это был успех Каллисто.
