Женщина бережно уложила Мэлами на скамью, укрыла шерстяным одеялом с изображением лесных цветов и куста ежевики. Затем уселась рядом и, поглаживая волосы принцессы, уставилась на большую картину, приколоченную к стене напротив.
На широком полотне кипела кровавая резня. Всюду лежали окровавленные трупы воинов, порубанные в клочья, с торчащими из-под забрал копьями и мечами. Широкоплечий мужчина с головой льва отбивался от десяти рыцарей, облаченных в золотые доспехи. Человек-лев почти на полголовы возвышался над нападающими и замахивался на них каким-то странным оружием. Если бы принцесса не уснула, то узнала бы в этом окруженном магической спиралью клинке "Каратель" Клинны. Также Мэлами точно смогла бы определить, что эта картина - красочная копия мозаики в тронном зале Эквитея Второго.
– Ну что, любимый, - обратилась ведьма к изображению. Она не сводила глаз с оскаленной львиной пасти. - Вот уже сколько лет прошло, а я тебя не могу забыть. Надоела эта Лабораторная Работа, не удается мне синтезировать антимагический бальзам. Не могу я без тебя… Ни работать, ни даже жить не могу. Почему ты умер, мой Император?
Мелкая слезинка пробежала по сморщенной щеке. Старуха утерлась рукавом и глубоко вздохнула. Уж кто-кто, а эта тысячелетняя бабка понимала, что умерших не вернешь. Невозможно их призвать из далеких глубин забытья, если не найдено тело.
– Ах, если бы я нашла хоть кусочек твоей благородной плоти, - прошептала Яруга. - Тогда бы уже постаралась, чтобы ты вечно пребывал в моих объятиях. Пусть даже искусственным существом, но со своей молчаливой душой. Чего бы я только не отдала…
Нарисованный на картине персонаж упрямо не отзывался. Он разъяренно раскрыл пасть и сыпал беззвучными проклятиями. В спину ему кто-то направил копье. И ведьма знала, что у любимого нет никаких шансов, чтобы отбить этот удар.
– Вечные объятия… - едва не стонала женщина. - Это уже было, его не вернешь… Зачем мне было создавать второй клон? Ведь первая тварь едва не уничтожила все живое и забрала с собой моего мужа! Зачем я сделала вторую Хатли? Зачем? Вечные объятия…
Император, легендарный полубог, много лет назад подчинивший себе весь материк, не догадывался о намерениях ведьмы. Неизвестно, понравилась бы ему такая перспектива: вечно жить в пламенных объятиях Яруги. По мнению Бабы он был давно мертв и точно не отказался бы от такого лестного предложения.
Еще немного погоревав, старуха поковыляла на летнюю кухню. Она отперла находящуюся рядом с печкой дверь и прошла внутрь. Оттуда зазвенела посуда и донесся пряный запах мясного рагу.
Принцесса сладко посапывала, купаясь в нежных облаках сновидений. Она видела себя непобедимой крылатой воительницей. С мечом в одной руке и ярким магическим снарядом в другой. Вокруг падали сраженные симиминийцы. Враги захлебывались кровью, тонули в океане выбитых зубов и вырванных с корнями конечностей. Злобная сцена вертелась перед глазами. Девушка довольно застонала и улыбнулась во сне.
Колдунья заглянула в комнату. Увидела улыбающуюся Мэлами и тоже разулыбалась.
– Ну ничего, - сказала она принцессе. - Пройдет какое-то время и я выбью эту приключенческую дурь из твоей головки. Будешь у меня лаборанткой.
Утро встретило бодрую девушку влажной травой и густой волной лесных запахов. Солнце уже взошло и вовсю бомбардировало нависшую над лесом вершину Пустой горы. Лучи отбивались от заснеженной верхушки и слепили принцессу.
Она выбежала во двор и, прикрывши руками глаза, уселась в траву. Холодная роса тотчас защипала босые пятки, забралась даже за воротник. Мэлами восторженно взвизгнула и бегом понеслась по маленькому дворику. Она любила утреннюю зарядку - наследие отца. Эквитей всегда говорил ей, что бег трусцой улучшает кровообращение и сохраняет фигуру. А фигурой девушка очень дорожила.
Вокруг бабкиного сруба стоял редкий частокол из заостренных сосновых бревен. Он служил скорее не защитой, а преградой для десятка овец. Животные находились в небольшом загончике и лениво хрупали свежескошенной травой. К резному крыльцу прижималась добротная конура. Из круглого отверстия, шурша соломой, выбрался большой рыжие пес.
Принцесса взвизгнула и попятилась. Собака выглядел довольно грозно: склоченная шерсть мелкими кольцами, длинные уши, оскаленная улыбка желтоватых клыков на украшенной шрамами морде, обрубок хвоста.
Пес не зарычал и даже не гавкнул. Он преданно посмотрел на Мэлами и, раскрыв пасть, часто задышал. Затем несколько раз повернулся вокруг себя, позванивая цепью, и помочился на колонну крыльца.
– Хороший песик, - заверила его девушка.
Собака скосила на нее большие выпученные глаза. Несколько раз шаркнула тяжелой лапой и вернулась в конуру.
Мэлами внезапно расхотелось бегать. Немного подумав, девушка вернулась в дом.
Старуха еще спала на печи, завернувшись в парочку разноцветных одеял. На столе - и когда она успела? - исходила паром большая миска гречневой каши. Рядышком пристроился пухлый каравай, пахнущий невероятно вкусно. А еще тут были свежие овощи: нарезанные огурцы, помидоры, запеченные дольки арбуза, несколько головок луковиц и чеснока. А еще грибная подлива в глубокой глиняной миске и целая горка пирогов с картошкой.
Не дожидаясь приглашения, принцесса подвинула табурет поближе к столу и уселась. Даже не замечая, что не пользуется серебряными вилкой и ложкой, она обеими руками схватилась за еду. Уминала так, что сводило челюсти. Потрескивала свежим огурцом, оглушительно прихлебывала из высокого кувшина. Жевала пироги и утирала подбородок от неожиданно разлившейся подливы.
– Приятно видеть такой аппетит у собственной дочери, - раздался надтреснутый голос.
При этих словах Мэлами испуганно вздрогнула и повернулась. Она ожидала увидеть злобное лицо Хатланиэллы. Но встретилась взглядом с прищуренными глазами старухи.
Прудди-Яруга легко спрыгнула с печи. При этом она невероятным образом ухитрилась попасть в башмаки. Щелкнула пальцами, и одеяла сами собой уложились ровными рядами. Словно бы никто и не спал.
– Кушай, деточка, кушай, - пригласила Баба, присаживаясь рядом с принцессой. - Твоя мама никогда не умела наслаждаться пищей. Я ей каждую ложку едва ли не силой в рот запихивала. Потому наша Хатли теперь - кожа да кости.
Мэлами кивнула и возвратилась к трапезе. Немного утолив голод и осознавая присутствие старухи, теперь она подняла со столешницы вилку и нож. Принялась изящно нарезать пироги и намазывать их сверху подливой.
Ведьма усмехнулась и тоже ухватилась за тарелку. Спустя полчаса они вдоволь откушали и, развернувшись, откинулись на край стола.
– Хорошо, - восторженно сказала Мэлами.
– Очень хорошо, - согласилась Яруга. - Но я-то что. Вот мой покойный муж - он просто души не чаял в кулинарии. Такие вещи исполнял, даром что не маг.
Принцесса кивнула и с интересом посмотрела на бабку.
"Не могу поверить, что у нее когда-то был супруг. С такой внешностью даже вурдалак иной раз подумает, прежде чем жениться…"
