За стойкой торчал угрюмый чернокожий тип с черной повязкой
на глазу.
Узрев Мазура единственным оком, он заметно оживился, не
отрывая взгляда от золотой цепи. Ясно было, какие мысли бродят у него в башке.
Мазур остановился аккурат напротив. Бармен изобразил на
продувной роже невероятную готовность услужить.
– Пива давай, – громко сказал ему Мазур по-русски.
Увидев на одноглазой роже недоумение, затейливо выругался, опять-таки на языке
родных осин и громко посетовал: – Когда ж вы, падлы, на правильном языке
базарить научитесь... Бир! Айн бир, тебе говорят! Ну, слава богу, дошло!
Кинул на стойку пеструю местную банкноту, которой должно
было с лихвой хватить, забрал банку теплого «Хайнекена», присел за столик
поблизости от моряков. Дернул колечко, сделал добрый глоток, приподнял банку и,
дружелюбно улыбнувшись бармену, сказал громко:
– Твое здоровье, облизьян, чтоб тебе и второй шнифт выткнули
ненароком!
Краем глаза д е р ж а л компанию с «Ориона» в поле зрения –
и видел, что они должным образом п о в е л и с ь на земляка. И сидел, глотая
теплое пиво, поглядывая вокруг с простодушным любопытством «малинового пиджака»
из ставших уже бородатыми анекдотов.
Вскоре, когда разговора морячков не мог бы не услышать и
глухой, – они, изрядно поддав в этот ранний час, гомонили вовсю – сделал
вид, что наконец-то в р у б и л с я. Отставил пустую банку, встал, с грохотом
отодвинув хлипкий стул, подошел к их столику и бесцеремонно рявкнул:
– Здорово, братаны! Никак наши? Я сам челябинский... Земляки
есть?
Земляков не оказалось. На него смотрели довольно равнодушно,
хотя и без враждебности, правда, имена в ответ назвали все до одного. Мазур
держался чертовски непринужденно: вклинившись со своим стулом меж двумя в
форме, беззаботно сообщил:
– А я только что прилетел, с телкой, оставил ее на пляже
загорать, а сам пошел посмотреть, где тут можно чего-нибудь вмазать... У них
есть чего покрепче пива? Что-то вы такое симпатичное глотаете...
– Крепковато будет, – сказал с затаенной в глазах
насмешкой сосед, по имени Миша.
– Пьем все, что горит, – лихо сказал Мазур.
– Ну, глотни, земеля...
Ему пододвинули стаканчик с помянутой белесой субстанцией и,
переглядываясь, выжидательно примолкли. Мазур, молодецки ухнув, забросил
содержимое в рот одним махом. Перекосился, не притворяясь, вполне натурально –
самогонка оказалась пакостная, не иначе как со страусиным пометом и крепостью
градусов в шестьдесят.
– Ну, как?
– Забористо, – сказал Мазур, откашливаясь и смахивая
слезы. – Вискарик?
– Да нет, местный самодел. Зато дешево.
– А что, интересно, – сказал Мазур, старательно
прислушиваясь к ощущениям организма. – Ну, сейчас, я понимаю, время
раннее, а вот, к примеру, вечерком, бывает тут музычка? Чтобы лампочки мигали
разноцветные, попрыгать можно было?
– К вечеру – бывает.
– Вот и ладушки, – сказал Мазур. – Пожалуй что,
вечерам я сюда с телкой и закачусь, чтобы оттянуться по полной. Больно уж
местечко экзотическое, люблю по таким шлындать, будет что рассказать потом...
Вы тут вечерком будете? Чтоб посидеть культурно?
– Да мы тут каждый день...
– Мореплаватели, что ли? – спросил Мазур с таким видом,
словно его внезапно осенило. – То-то я и смотрю: во-он на том кораблике
наш триколор... Ваш? Ну, я так и подумал... Ладно, ребята, до вечера, я
попылил, а то телка заждалась, она у меня капризная, стервочка... Всего!
Так же непринужденно встал и, не оглядываясь, прошел к
выходу. Хлопнул чуть покосившейся хлипкой дверью и направился уже знакомой
дорогой назад на пляж. Для первого контакта достаточно: они, конечно, не при
делах, но все равно не стоило с самого начала брататься, включаться в долгую
пьянку, лезть без мыла в компанию. Сделал з а д е л, запенился – и на сей раз
достаточно...
Плюхнулся в шезлонг, расслабился. Анка принюхалась:
– Ты что, тормозную жидкость глотал? От тебя та-акой выхлоп
прет...
– Издержки производства, – сказал Мазур. – Только
что познакомился в дешевой забегаловке с господами русскими моряками. С мирного
кораблика под названием «Орион». Тот самый, ага...
– И далее? – деловито, тихонько спросила Анка.
Мазур приблизил губы к ее уху, спросил серьезно:
– Нужно в темпе прояснить кое-что... Если в интересах дела
тебе, напарница, нужно будет с кем-то посторонним трахнуться, ты как? Облико
морале препятствует?
– Да ни хрена подобного, – усмехнулась Анка, –
если уж в интересах дела... Ты про земляков?
– А про кого ж еще? – сказал Мазyp. – Можно,
конечно, устроить вторую серию «Человека-амфибии», взять акваланг и наведаться
на борт с неожиданной стороны... Я бы это смог качественно проделать и средь
бела дня, но зачем усложнять? Мы ж не в Голливуде. Гораздо проще набиться в
гости. Пьяный вдрызг новый русский и красивая шлюха – это, согласись, народец,
которому довольно просто будет попасть на борт...
– Когда?
– А нынче же вечером, – сказал Мазур. – Найду
нашего человека, возьму соответствующие ситуации причиндалы – и нынче же
вечерком все оформим. Зачем тянуть? Мне не улыбается в этой дыре торчать еще
хотя бы день, да и тебе, думаю, тоже...
– За вами следили. Когда ты с ним ушел к кораблю.
– Кто?
– Белый. Лет тридцати. Крепкий такой парнишечка. С
видеокамерой. Мне показалось, он за вами топал довольно умело, сразу видно, не
первый раз у кого-то на хвосте сидит...
Мазур задумчиво смотрел в море. Ясности не было никакой. Это
с равным успехом мог быть и агент местной туристической полиции, прицепившийся
по каким-то своим неведомым соображениям то ли к Егору, то ли к Мазуру,
человеку здесь новому. И тот самый неведомый в р а ж и н а, против которого они
сейчас работали. И, наконец, тот самый «ассистент» Егора, вполне возможно,
существовавший в реальности.
– Он вас в е л до корабля. Потом слинял. Я бы за ним пошла,
но у меня не было инструкций, ты сказал, чтобы сидела и ждала...
– Да ладно, – хмуро сказал Мазур, – будем
надеяться, что пронесет. Не остается нам ничего другого. Если в городе, когда
поедем к связному, снова хвост увяжется, будем делать выводы и прикидывать хрен
к носу. А пока что по недостатку информации не стоит и дергаться... Логично?
– Логично, – кивнула Анка. – Что там за публика,
на «Орионе»?
– Да так себе, – сказал Мазур. – По первому
впечатлению, обычные морячки с тощим кошельком и жаждой развлечений. Вряд ли к
ним наши д р у з ь я натолкали свою агентуру... хотя, конечно, на корабле
кто-то от них безвылазно бдит. Но это, в принципе, не страшно. Что ухмыляешься?
