– Понятно, – сказал Мазур. – Нескромный вопрос
позволите? А как вы, собственно, обеспечите...
– А я сюда попросту поселюсь, – сказал старик,
безмятежно улыбаясь. – Кто мне откажет в такой мелочи?
– А господин бывший главный егерь? Не проболтается?
– Его час назад уложили при попытке к бегству, – сказал
Мванги, вновь став серьезным. – Нет, поверьте, я здесь совершенно ни при
чем. К о м у – т о очень не хотелось, чтобы он говорил без конца и обо всем на
свете. Лично мне такой финал крайне не нравится, а поскольку вы занимаетесь безопасностью
президента, есть смысл насторожиться и вам.
Мазур мрачно кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что в
окружении президента еще остались невыявленные к р о т ы – когда чередой пошли
квалифицированные покушения, без надежных кротов дело просто не обходится...
– Я, пожалуй, пойду, – сказал он. – Дела...
– Рад был познакомиться. И – спасибо...
Оказавшись под открытым небом, на жарком африканском
солнышке, Мазур мимолетно себя выругал – расчувствовался, на старости лет стал
в слюнявый гуманизм скатываться. Оно было нужно – лезть в здешние внутренние
разборки на чьей-то стороне? Подумаешь, в бытность свою пионером резолюции
принимал касаемо исторической личности, борца с колониализмом...
А впрочем, пустяки. Во-первых, он сейчас, строго говоря, был
работником не своей о б ы ч н о й системы, а во-вторых, заранее можно быть
уверенным, что дед не проболтается. Не тот старикан. Ладно уж, пусть
забавляется...
Поселок выглядел, как обычно – разве что по периметру
маячило гораздо больше рослых ребяток в пятнистом, с автоматическими винтовками
наперевес. Мазур быстро добрался до Олесиного домика и старательно постучал.
Олеся почти тут же открыла – причесанная, подкрашенная, в
синеньком халате, выглядевшая безмятежно и непорочно. Оказавшись в комнате,
Мазур обнаружил, что все следы недавних шалостей уже ликвидированы. Не
подглядывал бы – и не узнал бы...
– В первую очередь хочу тебя поздравить, – сказала
Олеся. – Великолепно справился. Президент от эмоций себя не помнит,
собирается тебя орденом награждать...
– Откровенно говоря, я бы с превеликим удовольствием взял
деньгами, – сказал Мазур, плюхаясь в кресло. – Орденов у меня и так
целый мешок дома, да толку от них...
– Подожди, будут и деньги... Нет, ты великолепно справился.
– Великое дело – имперская выучка, – сказал
Мазур. – Ты лучше объясни, как получилось, что главного егеря шлепнули при
попытке к бегству?
– А ты откуда знаешь?
– Самая модная тема для разговоров...
– Да? – подняла брови Олеся. – Значит, пошли уже
трепать... Тут уж мы ни при чем, местные сами поторопились. Очень уж давно он
тут всем заведовал, несколько лет, знал массу интересного и пикантного о куче
народа, вот кто-то и испугался, надо полагать: начнут колоть по полной
программе – выплывет масса п о б о ч н о г о, но безусловно
компрометирующего... Наши и опомниться не успели, как в него бравый полковничек
всю обойму высадил. Ну, в конце концов, невелика потеря. Он же, строго говоря,
не был в игре, его для одного-единственного раза вербанули. Что он мог знать...
Гораздо интереснее те двое, которых ты приволок из Киримайо. – Она
показала на столик, где лежала стопа бумаги и несколько аудиокассет. –
Результаты первых допросов. Будешь изучать?
– Потом, – сказал Мазур. – Ты сама-то
ознакомилась?
– А как же.
– Тогда суть я тебе и так скажу. Ушибленные перестройкой
ребятки оказались не у дел, настоящая жизнь проплывала мимо, сытая и богатая,
не выдержали соблазна и решили подхалтурить. Им предложили поработать в Африке,
они и согласились без особых трепыханий... К тому сводится, а?
– Правильно.
– Тоже мне, ребус... – сказал Мазур. – Вечерком
изучу все это обстоятельно, а то и сам поговорю с этими сукиными котами... У
меня сейчас другое на уме...
Он с хорошо рассчитанной бесцеремонностью подошел и
нацелился завалить белокурую русалку на постель, но она ловко увернулась:
– Кирилл, это потом... Есть неотложные дела. Придется тебе
собираться в дорогу.
– Точнее?
Олеся, сделав серьезное и одухотворенное лицо комсомолочки,
приветствующей очередной партийный съезд, пропела негромко:
– Дан приказ ему – на запад...
– Тоже – не ребус, – сказал Мазур, сговорчиво убирая
руки и возвращаясь на место. – Что у нас к западу? А к западу у нас
сопредельная держава, откуда приходят диверсанты... Я правильно понимаю?
– Ну, ты даешь...
– Милая, – сказал Мазур проникновенно, – не
забывай, что имеешь дело с профессионалом имперской выпечки... Это тоже азбука.
Есть диверсанты, которые шастают из-за границы. Есть человек, который способен
чувствительно надавать им по рылу. В подобной ситуации любой толковый начальник
послал бы людишек за границу, чтобы нанесли удар по базе. Не перехватывать
злоумышленников по одному, а спалить гнездо к чертовой матери...
– В десяточку, – сказала Олеся. – Наши пришли
точно к таким выводам – благо работодатели мои официальных постов не занимают,
им нет нужды оглядываться на собственное мнение, перед оппозицией
оправдываться, перед прессой изворачиваться... Да и президент, можно сказать,
благословляет. Очень ему не нравится, что на него регулярно устраивают
покушения, и, я думаю, его можно понять. Тебе бы понравилось?
– Да ни хрена подобного, – сказал Мазур.
– Значит, тебе и карты в руки. Согласна, дело опасное, но
это ведь то, чем ты занимался всю сознательную жизнь... Ты там будешь не один.
Помощь отыщется, поддержка, техническое оснащение и все такое. Если попадешься
государственным конторам, будем тебя вытаскивать со страшной силой. Главное –
не попасться в руки тем, кого ты громить едешь, – тут уж, сам понимаешь,
исключительно на себя рассчитывать придется.
– Детали? – спросил Мазур. – Чтобы мне в
материалах допросов не копаться...
– В общих чертах выглядит так: они базируются прямо в Джале.
Столица – город большой, там при нужде целый батальон может раствориться по
окраинам, прикинувшись мирными энтомологами или, скажем, активистами молодежной
христианской лиги... Ну, против нас, разумеется, не батальон. Всего-то дюжина
профессионалов под командой какого-то загадочного полковника из бывших
советских спецназовцев. В деньгах, а значит, и в снаряжении они недостатка не
испытывают, наши конкуренты – люди не бедные, и тот, кто пытается вторгнуться
на чужой укрепленный плацдарм...
– Швыряет бабки направо и налево, – кивнул
Мазур. – Знаю, мне еще в Ницце этот американский урод объяснял подробно...
– Ах да, я и забыла... В общем, они после полосы неудач
решили играть по крупной. Не посылать больше ходоков с винтовочками. Через три
дня будет открытие большой клиники – одна из программ ЮНЕСКО, съедется масса
зарубежных гостей и ооновских чиновников, президент просто обязан будет торчать
на трибуне и произносить речи... Понимаешь?
