Против столь беззащитного противника сам бог велел работать
быстро и качественно. Мелькнул приклад, послышался едва слышный хруст шейных позвонков
– минус один. Удар стволом под горло, добавочный ногой – минус два. Снова
прикладом, ногой, рукой – минус три... Настала совершеннейшая тишина.
Не обращая на Анку ни малейшего внимания – не маленькая,
сама справится, – Мазур выскочил, сгреб со стола отобранное у него оружие,
быстренько отправил револьвер в кобуру, а нож – в ножны, прижался к стене возле
окошка, прислушался.
У крыльца лениво разговаривали двое – тот пацан и еще один,
постарше. Больше вроде бы не было рядом господ инсургентов, но не стоит
забывать, что деревня-то на их стороне, верится покойному капитану, что по
идейным причинам: по принуждению, под дулом, такую безмятежность три часа
изображать не сможешь, тут искренность нужна...
Значит, автоколонна. Где-то поблизости в лесу. И рыщущие в
окрестностях правительственные войска. В обычных условиях ринулся бы их
разыскивать, как братьев родных, но сейчас, пожалуй что, треба поостеречься.
Вряд ли это те, кто охотится персонально за Мазуром и Анкой, но все равно, мало
ли какие ориентировки могли разлететься в сжатые сроки...
Рядом послышался легонький шум. Ага, Анка выбралась из
комнаты, пошатываясь, потянулась к одежде. Оклемается, не асфальтовый каток
переехал, в конце-то концов, забава тянулась не долее пяти минут, не
раскрутившись в полную силу...
Мазур показал ей на пальцах: побыстрее, мать твою! Она
спешила как могла, запрыгивая в штаны и застегивая пуговицы, благо половины
недоставало, непроизвольно морщилась, но, в общем, выглядела не особенно
умученной. Переживет... Перебросив ей нож и револьвер – на лету поймала,
очухивается в хорошем темпе, – Мазур кивнул в сторону дальнего окна. И,
хозяйственно прихватив «Калашников», двинулся следом.
Она вылезла первой, пригнувшись, страховала Мазура, когда он
выпрыгнул следом, уже не обращая внимания на оставшихся внутри бывших людей.
Перебежками, тихонечко двинулись ко второму домику из рифленки – Мазур, твердо
помнивший свой маневр, успел обшарить старосту и забрал ключи от машины. Так
что перспективы рисовались не самые унылые. За спиной двое с автоматами – это,
в общем, не препятствие. У деревенских, вполне может статься, припрятано в
хижинах, но это уж и вовсе не препятствие...
Истошный вопль справа. Дебелая матрона с голыми грудями, в
полосатой юбке, отбросив длинный пест, орала с величайшим рвением, если не
считать непонятного наречия, совершенно в стиле российской глубинки: гляньте,
люди добрые, вона-вона убегают, супостаты, хвостом их по голове!
Моментально подключились еще с полдюжины визгливых бабьих
голосов – мать их так, и точно, идейные... Мазур перехватил автомат поудобнее,
прикидывая, с какой стороны выскочат те двое – чтобы сами напоролись на
очередь...
Пронзительный душераздирающий визг обрушился с ясного синего
неба – и метрах в ста, в поле, взлетел фонтан земли вперемешку с вырванными
стеблями, знакомо свистнули осколки, горько пахнуло бездымным порохом...
Вторая мина легла еще ближе к деревне. Орущих баб как ветром
сдуло, они взапуски кинулись к близкому лесу, должно быть, имея некоторый опыт.
Почти сразу же Мазур увидел, как пацан в желтой майке и его приятель
улепетывают в том же направлении. Стрелять им в спину он не стал – не из
душевного благородства, а попросту оттого, что никакой опасности явно не
представляли.
К лесу катилась орущая толпа, где перемешались старики и детишки,
мужчины и женщины, врассыпную бежали собаки, козы и свиньи, мины падали одна за
другой, свистящее жужжанье осколков было повсюду, Мазур прикинул, что по
деревне работает не менее десятка стволов...
Какое там десяток... Тут будет поболее, и изрядно...
Надрывный вой падающих мин обрушился с неба невероятно густо, весь мир,
казалось, превратился в скопище визжащего железа, грохот, фонтаны перепаханной
земли, дикие вопли. Минометчики ожесточенно лупили по квадратам, не было уже
никаких сомнений, что началась крупномасштабная зачистка района, с махновской
деревушкой решили разобраться всерьез...
На глазах Мазура желанный автомобиль окутался облаком дыма,
взлетевшей земли, подпрыгнул и завалился набок. Мазур, увидев, что Анка – ну
откуда у нее т а к о й опыт? – наладилась драпать следом за несущейся к
лесу обезумевшей толпой, успел ухватить ее за шиворот и наладить в
противоположную сторону, где разрывы вздымались гораздо реже. Сам он головы не
потерял – бывало и похуже...
Она повиновалась, уже мало что соображая от страха, –
ну да, необстрелянный человек в такой ситуации и в штаны наделает, и ничего тут
нет позорного...
Они неслись зигзагами – то есть это Мазур выбирал
направление, увлекая за собой ополоумевшую напарницу, петляя, порой падая
наземь и ее сшибая с ног, вжимаясь в сухую землю, как будто это могло уберечь
от свистящего повсюду зазубренного железа. Проломились сквозь кусты, уже не
обращая внимания на колючки, не чувствуя боли. Подхватив оружие и пожитки,
Мазур (во всем этом бардаке находя время присмотреться и прислушаться к
окружающему) поволок напарницу прямехонько в болото.
Они в л о м и л и с ь в теплую стоячую воду, где в изобилии
плавали мясистые толстые листья каких-то местных кувшинок. Ноги вязли в грязи и
упругом переплетении корней. Высмотрев впереди нечто вроде островка из
перепутанных корневищ, Мазур потащил туда Анку, грудью вспарывая воду, словно
крейсер, идущий на полном ходу. Остановился. Воды было по самую шейку. Плюхнув
рюкзаки на скопище корней и корявых веток, погрузился по самый рот, прикрыл
голову автоматом, искренне жалея, что у «Беретты» нет солидного приклада. Анка,
таращась на него глазами размером с серебряный доллар, все же опамятовалась
настолько, что сделала то же самое.
Обзор отсюда был никудышный, но не подлежало сомнению, что в
деревне продолжался ад кромешный, – с той стороны доносился слитный гул
разрывов, сущая канонада. Мины стали ложиться левее, засыпая то место, по
которому они совсем недавно улепетывали к болоту, – ага, минометчики
переключились на подступы к деревне. То ли заранее наметили цель, то ли у них
где-то поблизости разместился толковый корректировщик...
Взи-и-и-и-и-ууу! Надсадный вой ввинтился в воздух совсем
рядом, послышался смачный всплеск, а вслед за тем глухой разрыв – огонь
перенесли к болоту, вовремя успели, черт... Но на сей раз уже не слышалось
свиста осколков, они все до единого увязли в воде.
Новый разрыв, казалось, под боком. Взлетел фонтан
взбаламученной воды, Мазура с Анкой накрыло сущим ливнем, они едва
проплевались. В лицо швырнуло пригоршню мокрых, ослизлых листьев, стегнуло по
щекам кусками веток. Он невольно нырнул, уйдя в воду по самую макушку.
Мины падали там и сям, в опасной близости, Мазур зажмурился
– еще прилетит прямо в глаза каким-нибудь суком... Вода вокруг словно бы
вскипела, невозможно было сосчитать глухие, басовитые разрывы, превратившие
болото в подобие кипящего на костре котелка. Но опасным было бы прямое
попадание, а мины все же падали сюда не так обильно, как на сушу. Угнетающе,
скверно, душу выматывает, сердце заходится в смертной тоске – но, если не
случится прямого попадания, можно перетерпеть...
