– А смысл?
– Что бы ты без меня делал, адмирал... Ладно. Слушай всю
правду. Алмазы они, собственно, тырят не для себя. Не на личные нужды, а, так
сказать, на общественные. До две тысячи восьмого года осталось не так уж много
времени, всего ничего... Ну, ты еще не допер? Путин им не нужен – и надежный
преемник оного тоже. Они хотят поставить с в о е г о. Я не интересовалась э т о
й стороной дела, занималась только г л а в н ы м, поскольку это неразрывно
связано с алмазами, а кто там у нас будет президентом, мне фиолетово. Мне,
честно тебе скажу, и на страну совершенно наплевать, не хочу я там жить... В
общем, «оранжевые», «бархатные» и прочие серо-буро-малиновые революции требуют
денег. И немалых. Нужен серьезный фонд, причем, крайне желательно, н е у ч т е
н к а. Если они начнут тратить на «восьмой год» свои легальные денежки, есть
большой риск, что те, кого они намерены спихнуть, просекут все задолго до
финала – и отреагируют соответственно, по кочкам пронесут. Один уже попробовал,
теперь кукует во глубине сибирских руд. Сечешь? И вот тут им подворачивается
президент, собравшийся смыться с родины... и неосмотрительно доверяет им два
кило алмазов. В о б ы ч н ы х условиях они наверняка кидать бы его не стали. Но
сейчас, когда позарез нужны бешеные бабки на «проблему-2008»... Теперь понял?
Это, в некоторой степени, наша страховка. Если намекнуть им, что мы кое-что
знаем, – может обойтись и без долгой погони по всем континентам... Они ж
деловые люди, плюнут, поматерятся и начнут придумывать что-то другое, им скоро
будет совершенно не до нас...
– Лихо...
– У меня совершенно точная информация, – сказала
Анка. – Все так и обстоит. Они кидают президента, чтобы сделать жирную
заначку на восьмой год. Не веришь?
– Отчего же? Верю, – сказал Мазур рассеянно.
Черт-те что творилось у него в голове. Он подумал с
нешуточным ликованием, что Лаврик оказался прав: не было никакой пустышки, они
все же нащупали н е ч т о, стоившее всех усилий и надорванных пупков. Похоже,
она говорит правду. Это то, что нужно, это нешуточный успех Белой Бригады,
триумф, джек-пот, звонкая удача... Есть!
Но как теперь прикажете выпутываться из сложившейся
ситуации? Для девки это – сбывшаяся мечта, она ни за что не передумает, не даст
заднего хода, не уступит...
– Ну, что молчишь?
– Думаю, – сказал Мазур.
– О чем? – вытаращилась она, словно на законченного
идиота.
Мазур пожал плечами:
– Такие дела, как говорилось в классической комедии, с
кондачка не решаются. Нужно будет посидеть, обдумать... В принципе, идея
хорошая. Но думать и думать…
Анка смотрела на него пытливо, напряженно, зло. Мазур
приготовился к долгой дискуссии, попрекам, быть может, ссоре – но она
оставалась совершенно невозмутимой. Даже бесстрастной. Старательно,
неторопливо, медленно выпуская дым, докурила сигарету до самого фильтра, окурок
не отбросила, а уронила под ноги и тщательно затоптала высоким ботинком. Встала
с кочки, отряхнула от сухих травинок все еще не просохшую толком одежду:
– Вообще-то правильно. Доберемся до более цивилизованных
мест, обговорим все подробнее... Поехали.
И, не оглядываясь, направилась к машине. Мазур пошел следом.
Все это ему чрезвычайно не нравилось – бесстрастие, невозмутимость, застывшее
лицо – вместо жарких споров, весомых аргументов, попыток его все же убедить.
Осталось впечатление, что она уже приняла решение – как-никак успел ее немного
изучить...
И есть сильные подозрения, что решение это как две капли
воды похоже на то, которое капитан Флинт принял в отношении своих матросов,
помогавших ему закапывать клад на небезызвестном острове. Белоснежный скелет в высокой
траве, остатки рыжих волос на черепушке – а, так это старина Аллардайс...
Вот именно. Очень уж демонстративно она играет спокойствие,
даже равнодушие. Не стала размениваться на уговоры, не пыталась убеждать,
прельщать миллионами... Серьезная девочка, опасная, как три крокодила сразу.
Щелк – и готово решение.
Не хочется быть пессимистом, но жить ему, по Анкиным
расчетам, остается всего ничего. Она не злая, в общем – она рациональная, как
полдюжины компьютеров... ага, глянула искоса и вновь старательно изображает
полное спокойствие... Ошибки быть не может. У нее есть план, пусть и
недоработанный, она примерно представляет, что ей делать... зачем ей типчик, не
согласившийся стать подельником?
Как обычно в таких случаях, в башке у Мазура щелкнул
незримый выключатель. Страха, разумеется, не было – его столько раз пытались
убить, что в этом не было ничего удивительного и уж тем более пугающего, –
дело житейское... Просто-напросто следовало теперь врубить на полную все пять
чувств и затребовать шестое, иначе эти унылые африканские перелески будут
последним, что он увидит в своей богатой на впечатления жизни.
За руль ни в коем случае садиться не стоит – верная смерть,
столько шансов у нее будет... Ага, сама, не вступая в дискуссии, полезла на
водительское место. Это чуточку лучше. На полном ходу вряд ли что-то будет
предпринимать... но г д е? Она уже, безусловно, придумала, где и как... нужно у
г а д а т ь... Поставить себя на ее место... черт, совершенно другое поколение,
другой менталитет, другая психология...
– А что за миссия? – спросила Анка, трогая джип с
места.
– Никогда не видела? Обычное убогое заведение: церквушка,
парочка домов, поле. Португальцы, да будет тебе известно, католики, вот и
действовали соответственно.
– Говоришь, там можно остановиться?
– Конечно. Христианский долг у них...
Анка резко даванула газ, джип рванул вперед на кочковатой
равнине, Мазур ухватился на поручень, а в следующий миг, после резкого
торможения его швырнуло в сторону...
Рука с ножом метнулась к его горлу с невероятной быстротой.
Успеть в секунду выхватить нож из ножен на поясе, нанести удар, продолжая левой
вертеть рулем, а ногами – орудовать педалями… Высокий класс, чего уж там!
Уклонился он, честно признаться, чудом – потому что ждал
чего-то подобного напряженно, собранно – и уже не доверял девке ни на
копейку... Уклонился!
Вот только нижнюю челюсть с левой стороны обожгло, как огнем
– это кончик острейшего клинка все же черкнул по лицу... Новый рывок машины в
сторону, конечно же, намеренный – и Мазур, предупреждая дальнейшие события, не
дожидаясь, когда вылетит за борт, выпрыгнул сам на полном ходу. Подобному его
учили качественно, он полетел головой вперед, собрался, приземлился на согнутые
расслабленные руки, тут же перекувыркнулся, одновременно выхватывая револьвер из
кобуры.
Распрямиться, встать на ноги не успел, заходящее солнце на
миг закрыл распластанный силуэт – это Анка в великолепном прыжке покинула
остановившуюся машину. Раньше, чем Мазур смог отреагировать, удар ноги вышиб у
него револьвер из поневоле разжавшихся пальцев – в нужную косточку, носком
ботинка, все правильно, по руке к плечу словно разряд тока д е р н у л...
