Кодированное сообщение с меткой «архив ПУ, энту Седобору Ольховичу» ушло на просторы Скандалнета.
Я успел выпить чашечку хук-кофе и пропесочить дворецкого за нескромное поведение с гостями. Появилась Сульма, по очереди обожгла тяжелым взглядом меня и Лумиля и, швырнув передо мной поднос с обедом, удалилась на кухню.
– Она с тобой не хочет разговаривать? – поинтересовался я у леприкона.
– Нет, господин. Какое несчастье, н-да… – На глазах леприкона стояли слезы.
– Сам виноват. Ты немолодой уже парень, а пялился на госпожу харр Зубареву, точно сорокалетний юнец.
Дворецкий всхлипнул.
– Понимаете, господин, – сквозь слезы промямлил он, – это было неестественное внимание.
– Не понимаю, – признался я. – Как это – неестественное?
– Мы, морские леприконы, очень чувствительны к магии. А от девушки магией несло за версту, н-да.
– Хочешь сказать, у нее не настоящая грудь, – я слышал о подобных магических операциях, – а имплантат? Тогда неудивительно. Кто-то рассказывал, что женщины, колдовскими методами улучшающие внешность, фонят магизлучением похуже Большой лаборатории. Странно, что я не унюхал…
– Не знаю, господин. Но меня тянуло к госпоже, как магнитом.
– Я заметил… Знаешь что, милый мой Лумиль? Сходи-ка на Потусторонний базар и прикупи цветов…
Я достал из кармана парочку валлов и положил их на стол перед леприконом.
– Вы хотите поставить дополнительную кадку на крыльце? – спросил непонятливый старичок. – Там как раз не хватает гортензий…
– Сколько тебе лет? – хмыкнул я.
– Восемьсот четырнадцать, н-да.
– Почти в два раза меня старше, а не знаешь, как обращаться с женщинами!
Дворецкий посинел и втянул голову в плечи.
– У меня небольшой опыт такого рода общения.
– С понедельника запишу тебя на авторские курсы Ходжи Наследи, – пообещал я. – Называются «Женщины. Их виды, подвиды и разновидности. Методы соблазнения и самообороны при семейных скандалах». Научишься, как обходиться с Сульмой. Значит, так. Берешь деньги и дуешь на базар. Купишь там какой-нибудь букет побольше. И смотри, чтобы лепестки цветов были в тон глазам твоей возлюбленной.
– Красные, господин?
– Какие уж есть.
– А что мне делать дальше?
– Святая наивность! Ты же был женат!
– Был, господин, н-да. На своей восемнадцатиюродной кузине.
– И не знаешь, что делать с цветами?
– Нет, господин. Добрые отношения между леприконами не нуждаются в цветах.
– Представляю, как вы весело живете… – пробормотал я. – Небось только любезничаете между собой и делаете детей. Никаких тебе ссор, никаких скандалов. Скукотища!
– Пожалуй, вы правы, господин. Мы редко ссоримся. А…
– Отставить! И слышать не желаю о семейном укладе морских леприконов! А сейчас, не влезая в проблематику межвидовых отношений мертвых колдуний и дворецких, иди за цветами. Купишь и подаришь их Сульме. Не забудь также сказать ей что-то милое и глупое. Например, что она сегодня прекрасно выглядит и напоминает тебе богиню. Женщины такое любят. Гарантирую – после проведенной операции кухарка будет вновь целовать тебя по утрам.
– Спасибо, господин, – просиял леприкон. – Уже бегу.
Он удалился под мелодичный звон мозгомпьютера.
Я откинулся в кресле и вызвал изображение звонящего на экран Зерцала душ.
– Привет, Седобор.
На волнистой поверхности зеркала зашелестела густая листва. Гигантский дуб, повсеместно покрытый лишайниками и сочными лианами, повернулся ко мне думательной веткой. Маленькие дупло-глаза посмотрели на меня с явным неодобрением.
– Чего тебе, ирод?
– Приятно узнать, что кто-то еще в этом городе уважает Ходжу Наследи. Сегодня ты первый, кто обозвал меня почти с материнской любовью. Другие так не церемонились.
– Оставь свои лисьи шуточки при себе, – протрещал энт. – Чего хотел?
– Ты все еще злишься на меня?
Примерно год назад, когда в моем личном деле еще имелась кроваво-красная печать «женат», я вляпался в большие проблемы. Полицейские застукали меня в объятиях одной дамочки, абсолютно не похожей на законную супругу – Юласию. Дело не предали к широкой огласке, но вопиющий факт моей измены был внесен в архив Полиции.
Я подлизался к энту, споил его наркотическими удобрениями и удалил воспоминания о темных делишках с сервера архива. Впрочем, Юласия все равно узнала и вышвырнула меня вон из своей жизни. Седобор же, испробовав наркотика, превратился в страшного наркомана. Ох и натерпелся я от него.
Несколько месяцев назад мне вновь потребовались услуги энта. Я пообещал Седобору новую порцию отравы, от которой у него сносило ветви из кроны, но вместо наркотиков притащил очищающее зелье. Благодаря мне энт опять превратился в нормального члена общества. Но весьма меня возненавидел.
– На таких, как ты, не обижаются, – заметил Седобор. – Их убивают.
– Благодарствую за информацию. Обязательно возьму на заметку. Ну да ладно, хватит злиться, друг мой! Вспомни о своих обязанностях справочного бюро Полиции и расскажи мне кое о чем.
– Бесплатно консультирую только полицейских. – Энт зашелестел кроной, что означало, видимо, качание головой. – А тебе ничего не скажу даже за валл.
Пришлось пообещать три валла.
– Занесешь завтра! – грубо приказал мне Седобор. – Теперь можешь спрашивать.
Когда коронеры забирали труп Длинного, я запомнил часть номера их служебного фитильмобиля. Кроме того, характерные повозки трупоедов весьма отличались от большинства фитильгрузовиков. Ни с чем не спутаешь.
– Грузовой гроб. Номер начинается на «ЛЯ», затем «тридцать два», еще две цифры не помню. Заканчивается «АН» – округ Анаанари.
Седобор взмахнул веткой и подключился к внутренней линии полицейского Скандалнета.
– Нет такой машины, – сказал он спустя некоторое время. – Все транспортировочные гробы, начиная с дельтапланов темных эльфов и заканчивая армейским тягачом имени Истинной Смерти, носят номера с пометкой «КР».
– Стало быть, – задумчиво произнес я, – приезжала поддельная машина. Враг заранее подготовился, чтобы вывезти труп Люэна из квартиры…
– Но регистрационный номер, который ты назвал, существует, – заметил энт, чем привел меня в неописуемую радость. – Такое сочетание символов принадлежит только фитильмобилю некроманта Люкзара. «ЛЯ-3271-АН».
Я понимал, что тачка поддельных коронеров уже, наверное, покоится на дне Черного озера. Но все же ухватился за слабенький шанс. И вскричал, поднимаясь из-за стола:
– В базе есть его адрес?!
