Лицо нещадно горело огнем. Щека пульсировала. Очень неприятное ощущение.
Я рубанул девушку-овцу по коленям. Мисс Преступница, на что и рассчитывалось, опять подпрыгнула. И тотчас отлетела, спиной врезавшись в переборку – я достал ее сочным ударом кулака в челюсть.
Подскочил к ней, еще раз грохнул паршивицу: локтем в лоб. Она сползла на пол и замерла в полусидячем положении. Тонкие ножки неестественно вывернулись под весом согбенного тела.
– Теперь ты мне все расскажешь! – почти любовно приговаривал я, переводя дух. – И на кого работаешь, и как завербовалась к демонам. И сообщников выдашь.
– Проклятая рвань! – нетрезво заорали за моей спиной. – Киллеры!
Я стоял над девушкой, широко расставив ноги – противодействуя качке парома. И едва не взвизгнул от ужаса, когда под моей промежностью просвистело серебряное жало.
Метательный нож вернулся к своей владелице. Лезвие глубоко ушло в безвольно склоненную голову убийцы. Из светловолосой макушки торчала лишь короткая гладкая рукоять.
Ряды прислужников Княжества лишились еще двоих. Но это меня не обрадовало.
– Желаю здравия, сиятельный господин посол, – переведя дыхание, обратился я к Баглентайту.
Граф лежал на пороге туалетной комнаты и пробовал подняться; на шее виднелась распухшая полоса.
– Выпить есть? – спросил он будничным голосом.
– По роже тебе сейчас будет, а не выпить! – заорал я. – Ты хоть понимаешь, что натворил?
– Прошу обращаться со мной согласно моему общественному и дипломатическому статусу. На «вы», и только на «вы»!
– Ваша светлость сейчас проделает общественно важное и дипломатически корректное погружение в воду! С верхней палубы, сквозь трюм – и навылет в море. Вы зачем убили девушку?
– Она пыталась меня убить, – ничуть не смутившись, ответил дра’Амор.
– Это когда же? Мне показалось, что убить она пыталась меня. Вами же занимался другой преступник – я отправил его к далеким родственникам на Страшное судилище.
– Тогда считайте, что граф Баглентайт дра’Амор спас вашу жизнь. Девка могла вас проткнуть.
Да уж… Валялась передо мной, точно белье после стирки. Убить она могла…
– Вы прикончили единственного свидетеля! Овца могла вывести нас на остальных участников заговора против вас.
– Ничуть, – не сдавался посол. – Единственный свидетель лежит на диване в вашем кабинете. Так что не надо меня тут…
– Урод, – пробормотал я.
– Такие реплики вам даром не пройдут!..
Чтоб ты сдох, демонское отродье!
Мне не оставалось ничего лучшего, как повыбрасывать трупы за борт. Реши кто-то вызвать береговую полицию или связаться с приближающейся сушей – нас с дра’Амором могли ожидать веселые времена. А к «увеселительным» мероприятиям с допросами и полицейскими шуточками а-ля «пальцы-в-дверь» у меня душа не лежала.
Хвала всем богам, большинство пассажиров находились на нижней палубе – наслаждались выступлением маленького оркестра. Остальные, кто слышал крики и шум борьбы, старались не высовываться из кают. Такие если раньше не сообщили о драке, то и не сообщат. По крайней мере до тех пор, пока не выйдут в родном порту и не окажутся в безопасности.
Я кое-как прибрался. С помощью туалетной бумаги удалил кровавые разводы. Содрал с иллюминатора занавеску и тщательно вымыл пол. Следы от клинков на стенах припрятать не удалось. Но они были почти незаметными.
– Пошли. – Я приподнял Баглентайта, закинул себе на плечи и повлек его подальше от места происшествия.
Граф дра’Амор еще не до конца понимал, что произошло. Бормотал о проклятых киллерах, о своей драгоценной жизни и о прочих мало интересующих меня вещах. Затем посол внезапно заорал, что путешествует по незнакомому коридору на спине какого-то малознакомого оборотня.
С криком «похищают!» Баглентайт угостил меня тумаком и, когда я от неожиданности разжал руки, грохнулся задницей на пол.
Это немного привело сиятельного господина в чувство. Он позволил взять себя за локоть и повести к каюте.
Мы прошествовали мимо ресторана. Я заблаговременно стал болтать о каких-то пустяках. Например, о прошлогоднем урожае пострел-картошки в Астурском графстве. Но посол оказался не дурак. Тут же заметил и вскричал, что «хитрый детектив заговаривает светлейшему клиенту зубы и лишает светлейшего клиента последней в жизни радости – выпивки».
Я упрямо потащил его по направлению к нашей каюте.
Подопечный упирался и постоянно норовил, как матерый ишак, лягнуть меня. Наконец, мне надоело.
Бить графа я не имел возможности. В любое время законченный выпивоха мог пожаловаться на плохое отношение к его одиозной фигуре, и меня бы закинули в предбанник Полиции. Устные оскорбления и попытки достучаться до здравого смысла Баглентайта отскакивали от него, будто пиявки от соли. Словом, хоть как-то повлиять на светлейшего посла мне не удалось.
– …и ужритесь там до смерти! – закончил я пространную фразу о длительных отношениях самого графа (а также его сестер, бабушек и племянниц до седьмого колена) со стоеросовой дубиной, кою в народе именуют фаллическим символом; и разжал руки.
Посол бесцеремонно оттолкнул меня и исчез в ресторане.
Я последовал за ним, поклявшись себе, что никогда больше не возьмусь ни за одно дело в качестве телохранителя.
Очутившись в зале столово-питейного заведения, дра’Амор сочно хлопнул зазевавшуюся официантку по ягодице и устроился за излюбленным столиком.
– А меня пытались убить! – сообщил он девице.
Официантка прищелкнула языком и бросила на меня сочувствующий взгляд. Мол, не переживай, что не удалось прирезать этого олуха раньше – еще успеется.
– А мой телохранитель, – к моему ужасу граф ткнул в меня пальцем, – прикончил четырех убийц.
Эта паскуда, несмотря на хмель в голове, все же успела забыть, что одного преступника убил он сам. Вот оно – посольское коварство!
– Да что ты!.. – начал я, беспокоясь насчет возможной беседы с полицией.
Но разжечь новую склоку не удалось.
– Пассажиры, внимание! – огласили магические динамики по всему парому. – Приближаемся к острову Солнц. Прибытие через двадцать минут.
– Простите, милостивый господин, – извинилась официантка, низко поклонившись Баглентайту. – Но во время причаливания мы должны закрывать ресторан – мероприятие против контрабандистов.
– Я не в настроении. Меня хотели убить, – пьяно нахмурился дра’Амор. – Налейте-ка бокальчик. А тогда закрывайте себе сколько влезет.
– Приносим глубочайшие извинения от лица всей команды парома, господин, но вы должны покинуть ресторан. Мы не имеем права обслуживать клиентов вблизи портов и пристаней.