Также я с некоторым сожалением узнал, что пребывающий в коме Бримуль умер, когда мы с липовым Баглентайтом собирались в плавание. Бараноборотня убил сам дра’Амор – задушил подушкой. Кстати, Сульма сразу догадалась о причине смерти несостоявшегося убийцы. Но они с Лумилем не смогли до меня дозвониться – ведь мой мозгомпьютер был заблокирован.
Да, забыл сказать, что после Конвента меня обуяло страшное несварение желудка – побочный эффект зелья фей-крылаток. Так что я немало часов просидел, взирая на репродукцию картины «Горы Хаоса в грозу», висящей на двери сортира.
Вот такие оптимистические подробности.
Сейчас я сижу в любимом кресле для посетителей и дожидаюсь прихода клиента. Со мной связался владелец Свин-ринга, весьма состоятельный демон. У него какие-то проблемы, и он решил, что я смогу помочь.
Должен отметить, что после расследования на Конвенте мои дела резко пошли в гору. Журналисты Скандалнета вдоволь прошлись по моей персоне, как с негативными отзывами, так и воздавая мне хвалу как герою. Так что от клиентов теперь отбоя нет.
На краешке стола передо мной сидит Треллинь. На ней тонюсенький купальник бежевого цвета. Сквозь него проглядывают такие замечательные груди с… э-э-э…
– Ну, прочитай мне стих, – просит фея, требовательно брыкая ногами в воздухе. – Ты ведь всегда хвастаешься, что мастер стихосложения. А я от тебя еще ни одного стиха не слышала! А ну, читай! Не то не выпью перед ужином свое зелье и ты до завтра будешь ходить голодным.
Я корчу недовольную мину, но все же подчиняюсь.
Где вечно пьяные творцы,
Где бродят демоны и боги,
Увидел маленькие ноги
И феи с ноготок сосцы.
– Вот только не надо опошлять! – звонко смеется Треллинь, подлетает и теребит меня за нос. – Но девушке с маленькими ногами нравится, продолжай.
Я почесываю подбородок.
Меня сразило словно громом,
И даже не залить мне ромом
Вид нежный лика твоего.
Тебе отдам себя всего,
Ежель останешься со мной,
Весной и летом будь, зимой.
Лишь только в осень на минутку
Тебя могу я отпустить —
Слегка поплакать, погрустить
Над тем, что фея не на шутку
Мое либидо теребит —
И у меня душа болит
Смотреть за тем, как выпиваешь
Свое ты зелье, дорогая,
И как тебе сказать? Не знаю…
Но ты сама ведь понимаешь,
Как иссушаешь ты меня…
– Так-так, а Наследи – свинья! – хохочет Треллинь. – Все ноешь, что не в силах справиться с молоденькой феей? Вот я тебя сейчас!
Она глотает свое варево, и я холодею.
Фея увеличивается, раздувается грудь, полнеют бедра. Тоненькая одежда превращается в лохмотья и падает на стол.
– Может, не сейчас? – бормочу неуверенно. – Тут клиент собирался заехать…
Меня хватают за руку и тащат в спальню.
– Ты гляди, – громко шепчет Треллинь. – Громадного Князя Хаоса он не испугался, а от маленькой феи шарахается, как от Страшного судилища…
Я обреченно позволяю ей увлечь меня за собой.
На чердаке просыпается фамильный демон. Он хнычет, позванивают оконные створки. Пустые доспехи барабанят в бочкообразные груди. Но я знаю, что это меня не спасет.
Грохочет кухонная дверь. Сульма спешит, чтобы покормить требующего еды Малыша.
Меня бросают на кровать и шуршат одеждой. Хлопают прозрачные крылышки – это возбуждает.
Я уныло думаю о том, как замечательно жилось мне раньше. А не пойти ли с Малышом погулять? Уверен, в парке у Черного озера уже появились новенькие мамочки. Они, без сомнений, не откажутся познакомиться с героем Валибура, изгнавшим самого Князя Хаоса. Решено – пойдем! А заодно и заскочим в магазинчик Дегоргуса, кое-кто прикупим… Не то мне вредная фея и дохнуть не позволит…
Я обнимаю горячее податливое тело и падаю на мягкую перину. Меня уносит водоворот страстной любви.
А на проспекте Темного света поскрипывают колеса дорогого фитильмобиля. Владелец Свин-ринга спешит ко мне, чтобы рассказать о деталях страшного преступления.
– Сегодня тебе особенно достанется, – сладострастно шепчет Треллинь.
Ага, интуиция подсказывает – клянусь своим хвостом! – сегодня мне действительно достанется.
