Меня оставили в покое. Но ненадолго.
Когда второе солнце Валибура самоустранилось с небосвода, кто-то вошел в комнату.
Я мгновенно приоткрыл глаза и попытался дотянуться до «Карателя». К сожалению, бинты опутывали меня так плотно, что рука не сдвинулась и на сантиметр.
Неизвестный приблизился к изголовью кровати и некоторое время безмолвно смотрел на меня. Затем что-то зашуршало. Таинственный убийца искал под одеждами нож? И почему это пришло живое создание, а не металлический доспех, которого я ожидал?
Длинное платье соскользнуло с белоснежных плеч и шумно расстелилось у кровати. Перед моими глазами показались манящие шары замечательных грудей. Чуть ниже – тонкая талия и слегка полноватые бедра.
– Ну что, спаситель вы наш, – шепотом проворковала Делья, наклоняясь ко мне, – пришло время отблагодарить вас.
Она юрко забралась под одеяло и схватила меня за хвост.
– У-ум, лисичка, – восторженно задохнулась девица и лизнула меня в ухо. – Обожаю лисиц!
Если загадочным убийцей была Делья, то она решила покончить со мной весьма оригинальным способом – залюбить до смерти.
– Как же я сейчас вас отблагодарю! – повторила горничная и заскочила на меня. – Даже бинты лопнут.
Бинты сумели выдержать. Меня же «благодарили» до самого утра.
Все еще покачиваясь от усталости и недосыпания, я кое-как выбрался из фитильмобиля. Дворецкий подвез меня прямо к перрону и помог войти в купе. Там мое зевающее тело, наконец, без приключений уснуло и очнулось уже вблизи Валибура.
Мимо окон, под оглушительные вопли бастарка, проносились разноцветные дома. Чем дальше от пригородов и станции «Окраиновка» – тем выше строения и тем величественней архитектура. Свет обоих валибурских солнц лениво стекал с покатых крыш на золотые и мраморные изваяния, отплясывал джигу на капотах фитильмобилей, поигрывал волнами Черного озера.
Везде царило веселье – приближался праздник Летней Лени, начинался месяц всеобщего безделья и пьянства. Одетые рабочими инструментами детишки катались на бесятах. Всюду сновали подвыпившие демоны с Тринадцати Кругов. За ними охотились одетые в зеленые косоворотки оборотни из «Правого дела». Изредка проезжали украшенные праздничными лентами кареты полицейских, пролетали пятнистые дельтапланы светлых эльфов. Широкие стадионы содрогались под топотом тысяч болельщиков.
– Давай! Бей по нему, ко-о-озел! – орали валибурцы, понося неретивого игрока в магутбол.
Привокзальная толпа слегка потрещала моими ребрами и вынесла на площадь Седого Духа.
– Руби! – восторгались молоденькие девочки из частной школы, потрясая сорванными лифчиками и юбками – на площади казнили какого-то маньяка-насильника.
По темным переулкам, разбегающимся вдаль от вокзала, играли в магические шары.
– Шухер, клыкастые! – орал кто-то, и подпольные игроки исчезали в толпе. Чтобы через какое-то время, когда полицейский фитильмобиль уезжал, вновь возникнуть на новом месте.
Поторговавшись с таксистами, я всего за валл добрался домой. Мог, конечно, сразу же ринуться в ГУпНИКИС, но решил проверить свою догадку.
Бронированная дверь встретила меня молча и не сообщила ничего интересного. Защитная магия нетронута, внутрь никто не входил. По всему выглядело, что подозрения мои напрасны, и в квартиру не проникали злоумышленники.
Но кроме магических заморочек у меня в арсенале числились еще кое-какие, более вещественные инструменты.
Я присел над порогом и тщательно его осмотрел. Как и ожидалось, тонкий рыжий волосок был отклеен и уныло провис на створке. Следовательно, кто-то все же забирался внутрь моего жилища.
«Каратель» протестующе запищал и напомнил, что его давненько не потчевали кровью.
– Подожди немного.
Я быстрым шагом влетел в кабинет и, конечно же, никого не застал. Все на своих местах, даже под бумагами остался тот же характерный пыльный след, что и несколькими днями ранее. На окне шелестела приклеенная бумага, ветерок ерошил шерстку выделанной шкуры бастарка, которая служила мне кроватью. Платяной шкаф приветливо проскрипел тяжелой дверкой.
Обследовав кабинет и убедившись, что ничего не пропало, я направился в ванную. Смыл накопившуюся во время путешествия грязь и копоть. Затем уселся за стол и водрузил на него первый из интересовавших меня стульев. В нем ничего не обнаружилось. Остались еще два предмета. И, хотя надежда уменьшилась ровно на треть, мне хотелось надеяться, что интуиция и логика меня на этот раз не подведут.
Я отбросил беспощадно распотрошенной стул и принялся за кресло. На этот раз повезло. Внутри каждой ножки нашлись глубокие полости. Они завинчивались резиновыми заглушками, которые воспрещали креслу поскрипывать на полу. Из каждого тайника несло характерным запахом наркотических веществ.
– Чистейшая эссенция усладиума, – удовлетворенно принюхался я.
Судя по объему, который мог храниться в кресле, наркоты здесь хватило бы на полквартала.
В оставшемся стуле тайники не присутствовали.
Я отломил от «преступной» мебели ножку, и вызвал по мозгомпьютеру такси.
Спустя полчаса меня уже встречало Полицейское Управление. К моему восторгу, необходимые мне лица присутствовали.
– Какого ты здесь делаешь? – удивилась Юласия, обращая ко мне пронзительный взгляд синих-синих очей.
Раваш неодобрительно покосился на меня и отвернулся.
– Пришел, чтобы похвастаться своими победами в расследовании, – недобро ухмыльнулся я, – и заявить об убийстве.
– Каком убийстве? – всполошилась госпожа инспектор. – Когда оно случилось?
– Три дня назад. Ночью. В моем кабинете.
– Еще одно?! Почему я не в курсе? А… – до Юласии дошло, что ее бывший муж говорит о смерти Марии бель-ал Сепио.
– Наверное, вы весь Валибур обыскали? – хитро спросил я. – Нашли кого-то с луком и отравленными стрелами? Допросили всех свидетелей, как то вечно пьяный Теодорус и его напарник? Или, может быть, пообщались с вампиром, валявшимся той ночью в переулке.
– Да, мы со всеми проработали.
– И как?
– Безуспешно, – сквозь зубы выдавила Юласия. Бывшая жена терпеть не могла, когда кто-то оказывался умнее или быстрее госпожи инспектора.
– Ну так я дам тебе убийцу, – при этом я с удовлетворением наблюдал, как напряглись плечи Раваша.
– Ну что ты там раскопал? Поймал? Где он? Ты оставил его в предбаннике?
«Предбанником» называется часть Полицейского Управления, куда доставляли пойманных преступников. Но, понятное дело, я никого туда не притащил.
– Со мной никто не пришел, – насколько позволяли актерские таланты, я развел руками. – Он уже здесь.
Раваш тем временем мелко затрясся. Моя радость не знала границ.
