Книга Вокзал потерянных снов, страница 82. Автор книги Чайна Мьевилль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вокзал потерянных снов»

Cтраница 82

Она купила оба платья. Продавщица уже давно молчала, лишь скривила нос, когда принимала хеприйские деньги.

Лин пошла по улицам Салакусских полей, на ней была одна из покупок — великолепно сидящее платье небесно-синего цвета, темнившее красновато-коричневую кожу. Ощущение как ощущение, не хуже, чем прежде, и не лучше.

На следующее утро она надела это же платье и пошла искать Айзека.


В то утро возле доков Паутинного дерева оглушительный крик приветствовал зарю. Всю ночь там работали докеры-водяные: копали, черпали, ровняли, расчищали. Удаляли многие тонны желированной влаги. Когда взошло солнце, из мутной пучины Большого Вара они появились сотнями и сразу приступили к делу. Зачерпывали широченными ладонями речную воду и отбрасывали в сторону. С воплями, с веселым кваканьем добрались до последнего слоя мутного студня в прорытом через реку рве. Его ширина превышала пятьдесят футов, длина достигала восьмисот. Огромная просека — от берега до берега. По краям были оставлены узкие водяные перемычки, а также на дне, чтобы не запруживалась река.

В траншее, на сорокафутовой глубине, кишели водяные. Скользкие толстяки ползали в грязи друг по другу, осторожно похлопывая ладонями по вертикальным срезам остановленной реки. Время от времени кто-нибудь, переговорив с товарищами, вдруг прыгал через их головы, мощно отталкиваясь задними лягушачьими лапами. Он пробивал стену поверхностного натяжения, нырял в нависающую воду и уплывал выполнять поручение. Другие торопливо восстанавливали позади него целостность преграды.

Посреди рва совещались трое плотных водяных. Время от времени кто-нибудь из них отпрыгивал или отползал, чтобы передать решение другим товарищам, а затем возвращался. Дебаты шли бурно. Эти трое были выборными руководителями забастовочного комитета.

Когда взошло солнце, водяные — и те, что на дне, и те, что по берегам, — развернули транспаранты. «Достойную зарплату — сейчас! — требовали они. — Не будет прибавки — не будет реки!»

К краям вырубленного в реке ущелья осторожно подходили лодчонки. Гребцы перегибались через борт, прикидывали на глаз расстояние от стенки до стенки и возмущенно качали головами. Водяные балагурили и хохотали.

Канал был прорыт чуть южнее Ячменного моста, у самого дока. Рядом стояли суда, одни ждали разрешения войти, другие готовились к отбытию. Ниже по течению, примерно в миле, в тлетворных водах между Худой стороной и Собачьим болотом, торговые суда удерживались нервозными морскими вирмами, моторы работали на холостом ходу. По другую сторону рва, возле пристаней и причалов, в каналах рядом с сухими доками, капитаны судов, прибывших из всех портов, вплоть до Хадона, раздраженно глядели на толпящихся забастовщиков и гадали, успеют ли привести суда домой в срок.

Чуть позже прибыли люди, портовые грузчики, и очень скоро обнаружили, что им обеспечен простой. Работы в доках нашлось немного, а суда, нуждавшиеся в погрузке-разгрузке, не могли подойти к причалам.

Небольшая группа людей, что вела переговоры с бастующими водяными, пришла подготовленной. В десять утра два десятка грузчиков перелезли через окружавшую доки ограду, подбежали к берегу и остановились рядом с пикетчиками, заквакавшими при их появлении чуть ли не истерически. Люди выдвинули собственный лозунг: «Человек и водяной — против олигарха!»

И те и другие принялись шумно скандировать. Обстановка накалялась. На территории доков, огражденной низкими стенами, группа людей устроила контрдемонстрацию. Штрейкбрехеры выкрикивали оскорбления по адресу водяных, называли их лягушками и жабами, издевались над бастующими людьми, обвиняли их в предательстве своей расы. Предупреждали, что водяные разорят док, тогда и людям придется несладко. Кое-кто принес литературу партии Три Пера. Между штрейкбрехерами и забастовщиками-людьми, тоже не стеснявшимися в выражениях, собралось немало растерянных, колеблющихся докеров. Они бесцельно бродили, потея и выслушивая аргументы обеих сторон.

Толпы росли.

На обоих берегах, в самом Паутинном дереве и в Сириак-Вэлл, собирались зеваки. Между ними сновало несколько мужчин и женщин. Они передвигались бегом, чтобы нельзя было их опознать, и раздавали листовки с логотипом «Буйного бродяги». Плотно набранный текст требовал, чтобы докеры примкнули к водяным, поскольку лишь так они могут добиться выполнения требований. Листовки циркулировали среди людей, их незаметно передавали из рук в руки.

В конце дня, когда нагрелся воздух, уже все больше докеров перебиралось через стену, чтобы примкнуть к демонстрации в поддержку водяных. Росло и число контрдемонстрантов, и росло довольно быстро, но все-таки за несколько часов забастовщиков прибыло гораздо больше.

И все же решительности не чувствовалось ни у одной из сторон. Толпа зевак все громче требовала переходить к действиям. Прошел слух, что обещал выступить с речью директор доков и что сам Рудгуттер грозился прилететь и разобраться. Все это время находившиеся в воздушном каньоне водяные сдерживали колеблющиеся стены. Временами какая-нибудь рыба пробивала граничную плоскость и падала на землю, трепыхаясь, или придрейфовывал полузатонувший мусор. Водяные все отправляли обратно. Работали они посменно, то и дело кто-нибудь нырял и уплывал чинить наверху стены. Другие со дна реки, покрытого ржавым металлоломом и толстым слоем ила, ободряли криками бастующих людей.

В полчетвертого, когда солнце вовсю палило сквозь немощные облака, к докам приблизились два воздушных судна, с севера и юга. Толпа заволновалась, по ней разлетелся слух о скором прибытии мэра. Потом были замечены третье и четвертое воздушные суда. Они продвигались над городом прямым курсом к Паутинному дереву.

Тени этих дирижаблей легли и на речные берега.

Толпа зевак тихо подрассосалась. Зато бастующие стали выкрикивать лозунги вдвое громче.

Без пяти четыре воздушные суда зависли над доками, образовав букву «X» — тяжелый знак угрозы. В миле к югу появился еще один дирижабль, завис над Собачьим болотом, по ту сторону громадного речного колена. И забастовщики, и штрейкбрехеры, и зеваки козырьком прикладывали ко лбу ладонь, смотрели вверх, на пулеобразные, как у охотничьего кальмара, корпуса.

И вот воздушные суда принялись снижаться. Они приближались к толпе, выдерживая скорость; уже видны детали конструкций, и от наполненных газом громадных оболочек явственно веет угрозой.

В четыре часа из-за окружающих крыш выплыли привычные глазу органические тела. Они вынырнули из раздвижных дверей на вершинах паутинского и сириакского милицейских штырей, относительно небольшие башни не были соединены с паутиной воздушных рельсов.

Невесомые создания покачивались на ветру. Вот они поплыли, на первый взгляд бесцельно, но приближаясь к докам, и небо вдруг заполнилось тварями. Были они большие и мягкотелые, каждая представляла собой сплетение раздутых тканей в морщинистой, складчатой коже, с кратерами и капающими отверстиями. Летевший в центре зверь в диаметре имел около десяти футов. Каждым из существ управлял человек, наездника можно было разглядеть среди упряжи, что оплетала тучное тело зверя. Под туловищем висела бахрома щупальцев, ленты ноздреватой плоти; футов сорока, а то и больше в длину, они доставали до земли.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация