— Теперь ты можешь открыть мне свое имя? Незнакомец на мгновение заколебался, но все-таки отрицательно качнул головой.
— Зачем ворошить сгоревшие угли? Мое имя тебе ничего не скажет. Называй меня просто Учитель.
— Учитель, как быстро я должен прочитать эту книгу?
— Чем быстрее, тем лучше. Боюсь, полностью ты не прочитаешь ее никогда. Но ты поймешь, когда для тебя будет достаточно.
— Она не кажется такой уж толстой.
— Чем дольше ее читаешь, тем толще она становится. Я не хотел пугать тебя ее оригинальным видом. — Учитель тонко хихикнул. — Еще вопросы?
— Мне не нужно приносить клятву верности?
— Не нужно.
— Клятву молчания?
— Нет.
— Я получу какой-нибудь знак?
— Какой знак?
— Ну, там, кольцо какое-нибудь… Учитель рассмеялся.
— В некотором роде ты уже получил его. Достаточно, Хэмфаст, ты уже знаешь все, что должен знать, вступая на путь. Мы поговорим снова, когда ты сделаешь первые шаги и у нас появятся темы для разговора.
И с этими словами Учитель исчез. Просто растворился в воздухе, только что был здесь, и вот его уже нет.
Я подошел к столу и влез на стул. Саруман бы побрал эту человеческую мебель! Я взял в руки книгу и прочитал название: «Высшая магия».
Высшая магия — гипотетическая область магии, работающая с материей не посредством поля маны, а через непосредственное воздействие на элементалы. Понятие В. М. введено Ролтоном в философском трактате «Первоосновы мироздания». Нет никаких оснований утверждать, что В. М. существует в реальном мире.
(Большая Аннурская энциклопедия, т. 3)
4.1
Первым, кого я увидел, покинув круг судьбы, был мой дядюшка Хардинг. Вторым — визард Дромадрон. Я подошел к ним и степенно поклонился, как и подобает взрослому хоббиту. Хардинг хлопнул меня по плечу и спросил радостно, но вместе с тем и тревожно:
— Ты чувствуешь ману?
— Конечно, дядя.
Хардинг торжествующе взглянул на Дромадрона, тот казался озабоченным.
— Скажи, Хэмфаст, — обратился он ко мне, — во время обряда происходило что-нибудь необычное?
Он застал меня врасплох, я не знал, что отвечать. С одной стороны, я так и не принес клятву молчания, но, с другой стороны, Учитель сказал: «Считай, что ты уже принес ее». Я решительно ответил:
— Нет. Ничего необычного не происходило. — И на всякий случай добавил: — По-моему. Я же не знаю, что в этом обряде обычно, а что необычно.
Хардинг расхохотался этой немудреной шутке, но Дромадрон стал еще озабоченнее. Он сказал:
— Пойдем, Хэмфаст, мне не терпится взглянуть на твою судьбу.
И мы пошли в деревню.
4.2
Когда я оторвался от чтения, был уже, кажется, вечер. В этой полутемной каморке трудно определенно сказать, какое сейчас время суток, но времени прошло много, это уж совершенно точно. Я одолел около сорока страниц волшебной книги, и моя голова, казалось, переполнилась мыслями, как Гномье озеро переполняется водой в сезон осенних дождей. К тому же я не спал больше суток и примерно сутки ничего не ел. Я открыл дверцу в стене и обнаружил там дымящуюся глиняную миску и глиняный же кувшин. В миске была баранина, тушенная с репой, в кувшине — слабенькое светлое пиво. Я внезапно понял, что проголодался, и набросился на еду, как вервольф через час после случки.
В голове бродили разные мысли. Дромадрон говорил, что высшей магии не существует, что это просто красивая сказка, которую придумал какой-то человек по имени Ра… Ро… не помню, у этих людей такие дурацкие имена! Но я прочитал достаточно, чтобы понять, что высшая магия все-таки существует, что эта книга — вовсе не глупая шутка свихнувшегося мага. Я сразу почувствовал что-то первозданное в чеканных формулировках высшего языка, так не может мыслить ни один разумный, только боги, и, может быть, еще аватары способны овладеть этим языком настолько, чтобы использовать его в повседневной беседе, не задумываясь. Смертным это не дано, смертные не могут одновременно думать в двух-трех разных потоках сознания, они не могут заставлять слова оживать и рождать другие слова, так что мыслящему остается лишь отойти в сторону и наблюдать за действием, ожидая, когда в глубинах души явится то слово, которое даст власть над тем, над чем хозяин души ищет власти. Смертные могут только плести заклинания, так же как и в обычной магии. Высшая магия вообще очень похожа на обычную, только заклинания формулируются на высшем языке, и вместо октав маны маг взывает к силам элементалов. А когда взываешь к элементалам… может, я чего-то не понимаю, но мне кажется, что здесь не действуют привычные законы мира и воле мага открыто… все?
5.1
Когда Дромадрон закончил ритуал познания, он выглядел так, как будто его долго и вдумчиво били по голове. А потом влили в глотку добрый кувшин эля и заставили исполнять пляску весны. В общем, выглядел Дромадрон растерянно. Он спросил меня:
— Хэмфаст, ты точно не можешь, припомнить ничего необычного?
— Я же говорил тебе, Дромадрон, я не знаю, что в обряде принятия судьбы обычно, а что необычно.
— То, о чем я спрашиваю, не могло показаться тебе не заслуживающим внимания. Либо ты что-то скрываешь… — Я сделал непроницаемое лицо. — Либо на тебя наложено заклинание. Придется идти в хейнбирс, здесь я не могу увидеть больше. В последний раз спрашиваю: что ты скрываешь от меня?
— В последний раз отвечаю, что ничего не скрываю от тебя, почтенный Дромадрон, — ответил я, а сам подумал в смятении, может, я все-таки не давал Учителю клятву молчания?
Хейнбирс — заклинателъная пещера.
(Хоббито-аннурский словарь)
5.2
Сотворение существа включает в себя три основных этапа: формирование вида, сотворение вида и собственно сотворение существа. Я не стал заполнять структуру вида, оставив почти все поля пустыми. Лишь в тех случаях, когда книга ясно говорила, что данное поле должно быть заполнено, я вставлял в структуру нужное понятие.
Книга порекомендовала подготовить для существа душу, и я сделал это, не вполне понимая смысл делаемого. Ведь изготовленная душа (слово «сотворенная» здесь неупотребимо, потому что душа окончательно сотворяется только вместе с телом) включала в себя только одну вещь — обращение к элементалу «Обычная душа существа». Спрашивается, почему бы не протянуть нить, связывающую структуру вида с этим элементалом напрямую, минуя ненужный промежуточный узел? Может быть, цель состоит в том, чтобы, когда я буду создавать по-настоящему полноценную душу, мне не пришлось бы думать над тем, как связывать нити? Скорее всего, так оно и есть, ведь, когда маленького хоббита учат управляться с луком, вначале его учат стрелять по гнилым репкам, хотя какой смысл расстреливать репу из лука?
