— Какая тебе разница?
— Очень большая. Кто бы он ни был, он обладает важнейшими знаниями. И то, какое применение он им найдет, в очень большой степени зависит от его природы. Если он майар, сам факт его появления в Средиземье говорит о том, что либо приспешники Моргота готовят очередную вылазку против светлых сил, либо валары по каким-то другим причинам решили отставить в сторону политику невмешательства. В любом случае мир ждут большие потрясения, к которым надо начинать готовиться прямо сейчас.
— А если Учитель — третья сила?
— Тогда из-за его появления может произойти вообще все что угодно. Кстати, ты не думаешь, что он — Орлангур?
— Разве Орлангур реально существует?
— Разве ты не читал Оранжевую книгу?
— В книги Радужной серии вплелось слишком много древних легенд. Я всегда полагал, что Орлангур — одна из них.
— Может быть. Но этой осенью впервые за все время отмечена магическая деятельность на границе Запретного Квадрата.
— А что такое этот Запретный Квадрат? — перебил я собеседника.
— Запретный Квадрат… как бы это объяснить… Это квадрат со стороной ровно пятьдесят миль, строго выровненный по сторонам света. Еще имеется десятимильная граница, в пределах которой любой странник сталкивается с мороками, имеющими разнообразную природу, но одинаково пугающими. Если путник сумеет пройти десять миль, не обратившись в бегство, а потом пройти еще десять миль, он окажется в семидесяти милях от того места, в котором впервые вступил на землю Границы Запретного Квадрата. Наши маги проводили геодезическую съемку в тех местах, складывается впечатление, что две с половиной тысячи квадратных миль просто вырезаны из ткани пространства. Куда подевалась эта территория, не знает никто.
— А при чем здесь Орлангур?
— Оранжевая книга дает приблизительное описание места размещения пещеры Орлангура. Судя по всему, она внутри Запретного Квадрата.
— То есть Орлангур закрылся в Запретном Квадрате, отгородился от окружающего мира магической стеной и… и что?
. — Никто не знает, в этом-то все и дело Так ты не думаешь, что твои учитель — маска Орлангура?
Я покачал головой, до меня дошло, что мой собеседник продолжает мало-помалу вытягивать из меня информацию. В моей душе всколыхнулась ярость, а председатель немедленно откинулся назад, насколько это возможно сделать на скамье без спинки, выставив перед собой ладони.
— Стоп, стоп, стоп! Не волнуйся, Хэмфаст, я вижу, что разозлил тебя. Я приношу тебе свои извинения и обещаю, что больше не буду расспрашивать о вещах, которые ты не хочешь рассказывать. Хорошо?
Я кивнул, медленно остывая. Председатель испытующе смотрел на меня некоторое время, было видно, что eму хочется задать еще один вопрос, но он пересилил себя. И правильно сделал.
Я допил пиво и дал знать хозяину, чтобы он нес еще. Председатель Утренней Звезды повторил мой жест, показывая, что тоже не отказался бы выпить и закусить.
Через пару минут пиво уже стояло на столе, и председатель снова подал голос.
— Хэмфаст, — сказал он, — мне кажется, мы сможем договориться. Что ты предпочитаешь — деньги, власть или знание?
— Власть мне не нужна, — ответил я, — знаний у меня более чем достаточно. А деньги… Сотворить россыпь золотых монет совсем несложно.
— Фальшивомонетничество, в том числе и с помощью магии, карается умерщвлением виновного путем сварения в пятипроцентном растворе подсолнечного масла, — задумчиво пробормотал председатель и сам рассмеялся своим словам.
Я тоже рассмеялся. Я представил себе, как меня варят в котле на Судебной Площади, а мое здоровье не уменьшается. Это и вправду смешно.
Отсмеявшись, председатель сказал:
— Ты что-то хотел от меня, Хэмфаст, когда согласился на встречу. Скажи мне, что тебе надо, и мы попробуем договориться.
— Я хочу знать, что представляет собой ковен Утренней Звезды. История, структура, цели, место в аннурском обществе, ну и так далее.
— Это очень ценные сведения, Хэмфаст. Любой маг Ганнара без колебаний обменял бы их на свою жизнь. Но я готов поделиться с тобой, если ты расскажешь полную историю твоего учителя.
Я покачал головой:
— Обмен неравноценный. И ты зря думаешь, что я не смогу получить интересующие меня знания без твоего согласия.
— Я так не думаю, — сказал председатель, — но полагаю, что без моего согласия это будет труднее.
— Тем не менее я предпочту справиться сам.
— Как знаешь.
— Тогда ответь мне на другой вопрос: зачем вы выпускали мантикор охотиться в Аннуре и Хоббитании? Председатель удивленно поднял брови:
— Это же очевидно! Если бы мантикоры тревожили только Рохан, любой дурак понял бы, что их контролируют аннурские маги. А зачем нам дипломатические осложнения? Лучше жертвовать каждый год десятком смердов.
— Но зачем вообще выпускать мантикор в обитаемых местах?
— Ты удивляешь меня, Хэмфаст! Уж это-то совсем просто. Чтобы разумные не забывали о мантикорах и не делали глупостей. Лучше убивать сорок смердов каждый год, чем тысячную армию каждое десятилетие.
— Я так и думал. Следующий вопрос, последний: что ты можешь сказать об оружии массового поражения?
Председатель помрачнел лицом:
— Об этом я не стану говорить ни при каких обстоятельствах. Даже все твои знания, вместе взятые, не составят справедливую цену. И не советую тебе, Хэмфаст, самостоятельно разбираться в предохранительных заклинаниях, наложенных на яйца феникса. Эти заклятия накладывали не дураки.
— Ты думаешь, что я хочу пустить в ход незрелые яйца, найденные в Пустошах? — изумился я.
— А зачем еще тебе эти знания? Ты что, хочешь уничтожить фениксов и драконов и установить мир во всем мире?
В устах председателя эти слова почему-то звучали глупо. Наверное, опять применяет психологию. Я подавил злость и сказал настолько твердо, насколько мог:
— Да, я хочу мира во всем мире. И я хочу, чтобы оружие, пригодное только для самоубийства, навсегда покинуло этот мир.
— Эти желания исключают друг друга.
— Почему?
— А почему Средиземье не знает больших войн со времен Хтонского конфликта? Потому что все знают, что любая большая война станет общим самоубийством. Если великие державы лишатся фениксов, начнется такое… Мория, Мордор, Полночная Орда… Думаешь, их устраивает нынешнее положение дел? Думаешь, они не желают устроить передел мира? Их сдерживают только драконы. Нет драконов — нет тормозов. Нет уж, дорогой мой хоббит, лучше жить в страхе перед войной, чем воевать.
Я был готов возразить, резкие слова уже были готовы сорваться с моего языка, но в этот момент сзади раздался голос:
