— Ночные лезвия? — заинтересовался Уриэль. — Почему ночные? Вообще, что такое ночь?
— А Сссра его знает. Просто принято говорить «ночные лезвия», а почему ночные, это никому неведомо.
— А кто такие ночные лезвия? — заинтересовался я. Циммерон странно покосился на меня:
— Разве ты не знаешь? Хотя ты же привидение… В общем, существует определенный комплекс физических и духовных упражнений, по прохождении которого эльф приобретает невидимость, а его слюна становится ядовитой. Такого эльфа называют ночным лезвием.
Уриэль подал голос:
— В нашем родном мире бывает время, когда небесный цвет тускнеет и мир одолевает тьма. Это называется ночь.
Циммерон пожал плечами:
— В Мирроре такого не бывает. Но если Сссра бывал в вашем мире, тогда все понятно. Ночью ведь все должно быть невидимо, так?
Уриэль согласился с этим глубокомысленным утверждением:
— Ну вот, а ночные лезвия невидимы вообще, как будто для них всегда ночь.
Логично. Это объясняет происхождение названия этих странных существ, но тот, кто придумал это название, должен был знать, что такое ночь. А то ночи нет, а слово, ее обозначающее, есть. Может, в Мирроре и Арканусе раньше была смена дня и ночи, а потом это прекратилось? Неожиданно я почувствовал, что все тайны двух миров имеют одну общую разгадку и эта разгадка совсем близко, еще совсем чуть-чуть, и я пойму все то, что пока ускользает от понимания. Я напряженно вслушивался в себя, но разгадки так и не обнаружил.
— И какой статус имеют привидения в войске Сссра? — поинтересовался Циммерон.
— Никакого, — ответил Уриэль. — Мы не входим в войско Сссра.
— Значит, вы — нечисть?
Уриэль рассмеялся:
— Можно и так сказать. Но мы добрая нечисть. Если нас не обижать, мы совсем безобидные.
Циммерон непонимающе помотал головой:
— Ладно, Сссра с вами, с нечистью. Лучше скажите, далеко ли до Хеллгейта.
— Миль сто, может немного меньше, — сообщил Уриэль. — Мы вылетели оттуда часов пять назад.
— Как? — воскликнул Циммерон. — Вы, нечисть, пробрались в эльфийский город?
— Ну да. У нас же на лбу не написано, что мы нечисть. И почему ты так возмущаешься? Мы же не злые, мы ни на кого не нападаем, а просто путешествуем по своим делам. Почему бы двум мирным путешественникам не посетить эльфийский город?
— Ну, не знаю, — Циммерон, похоже, совсем загрузился, — раньше такого не было. Есть эльфы, есть наемники, есть нечисть. Нечисть всегда сидит в берлогах, а если выходит наружу, то нападает на эльфов.
— Наверное, мы неправильная нечисть, — задумчиво произнес Уриэль, и его глаза весело блеснули.
— Да уж, — согласился Циммерон. — Ну, спасибо за угощение, нам пора.
И уже через минуту у костра остались только мы с Уриэлем.
— Испугался, — произнес Уриэль, глядя вслед уходящим эльфам. — А чего нас бояться?
И он рассмеялся. Я вспомнил этот глупый анекдот и тоже рассмеялся.
19
За следующий день мы пересекли степь, которая оказалась совсем не бескрайней, и прямо по курсу перед нами появились величественные пики горной системы Джетхиллз. Уриэль говорит, что город Джет, столица Сссра, находится сразу за этими горами.
Горы вставали медленно и как-то нехотя. Если перемещаться по земле, а не по воздуху, не сразу и заметишь, что ты уже в горах. Степь постепенно становится все более холмистой, зеленые островки маленьких рощиц попадаются все чаще и становятся все больше, и вот они сливаются в сплошной зеленый ковер, и ты понимаешь, что находишься уже на земле Джетхиллз.
Эту ночь Уриэль предложил провести в деревне.
— Почему бы и нет, — ответил я, — у халфлингов в деревне я уже был, а у эльфов еще нет. Интересно будет сравнить быт двух народов.
Деревенский староста встретил нас неласково.
— Кто вы такие? — спросил он. — И куда держите путь вдвоем и не на лошадях?
Логичный вопрос — если мы воины, то должны идти как минимум взводом, а если герои — должны быть на лошадях. А если жители — то нам вообще не следует без дела бродить по стране.
— Мы привидения, — сказал Уриэль. — Мы держим путь в стольный град Джет, а какие дела ведут нас туда, извини, почтенный, но это не твое дело.
— А подорожная у вас есть? — подозрительно поинтересовался староста.
— А как же! — воскликнул Уриэль и вытащил прямо из воздуха внушительно выглядящий лист пергамента.
Я бросил беглый взгляд на это творение высшей магии и с трудом сдержал смех. На листе было наляпано целых пять разноцветных печатей, а текст включал в себя штук семь нецензурных анекдотов, записанных аннурскими рунами. Впрочем, староста не умел читать, и подорожная произвела надлежащее впечатление.
— Так вы что, герои, что ли? — спросил он, на его лице была отчетливо написана мысль: а не поклониться ли странным путникам на всякий случай? Но он все-таки решил не кланяться.
— Нет, мы не герои, — сказал Уриэль. — Мы привидения.
— Значит, солдаты?
— Да нет же! Привидения мы.
— И как тогда мне принимать вас, привидений? — растерялся староста.
— А никак. Выдели нам один дом на двоих, а еды не надо, еду мы сами добываем. — И он вытащил из воздуха полную кружку пива, которую тут же протянул старосте, — угощайся, почтенный.
Староста взял кружку подрагивающей рукой и отхлебнул.
— Темное, — разочарованно сказал он.
— Разве? — деланно удивился Уриэль. — Попробуй еще раз.
Староста попробовал и прокомментировал результат подозрительно бесцветным голосом:
— Светлое.
Как бы он в обморок не упал от потрясения. Видимо, Уриэль подумал то же самое, потому что быстро и резко проговорил:
— Ладно-ладно, пиво потом распробуешь, давай распоряжайся насчет дома.
— Какого дома? — спросил староста и икнул.
— Как какого? — Уриэль начал терять терпение. — Что мы, по-твоему, будем на улице ночевать?
— Так это, — староста никак не мог сформулировать мысль, — нет у нас, это, гостевых домов. Чай, не у дороги живем.
— Ну так придумай чго-нибуды
— Может… Вот у зятя моего дом большой, а живут они вдвоем с супругой, детьми еще не успели обзавестись. Если я их возьму к себе на одну ночь… Вам ведь только на одну ночь ночлег нужен?
Уриэль кивнул:
— Тогда это легко. Точно, сейчас прямо и распоряжусь, ничего, одну ночь в родительском доме Чмонка моя ненаглядная переночует, детство золотое вспомнит. А это, женщины вам как — нужны?
