Первое, что отметил Генрих, оказавшись под землей, - это запах. Он нисколько не изменился с тех пор, так Генрих и Бурунькис отправились спасать принцессу Альбину. Второе наблюдение: исчезли крысы. Раньше их было полно - они выглядывали из дыр и носились по трубам, не обращая внимание на гостей. Врата в Малый Мидгард находились за кирпичной кладкой. Несколько десятков кирпичей было выбито, за ними проглядывались темные камни. Взгляд непосвященного принял бы их за фундамент стены, но Генрих прекрасно знал, что если приложить руку к едва различимому клейму - дубовому листу на одном из камней, то не пройдет и десяти секунд, как стена сделается прозрачной. И стоит только войти в эту ясную прозрачность, как окажешься в душистом сосновом бору. Эти Врата вели не в королевский парк, а в лес за стенами столицы.
Внимательно осмотрев пролом в кладке, Генрих обнаружил барельеф дубового листка. Сердце дрогнуло, предвкушая долгожданную встречу, но напрасно Генрих прикладывал к метке ладонь, кряхтел и изо всех сил давил на листок. Камни оставались камнями.
- Напрасно все это, - прозвучал вдруг негромкий голос у него над самым ухом.
Генрих испуганно развернулся и увидел выступающего прямо из камней гнома. Одетый в кожаный костюм гном был молод - его борода еще не успела разрастись и торчала во все стороны густыми короткими иголками.
- Да хранит вас Один, господин Генрих, - сказал гном. - Уж извините, что помешал вам, да только сил нет смотреть на ваши мучения. Мы уж сами чего только не пробовали, все без толку.
- К-как вы… - пробормотал растерянно Генрих, но продолжить не успел. Смышленый гном поспешил ответить на непрозвучавший вопрос:
- Дежурим. Ильвис велел выставить у каждых Врат наблюдателей. И нас тут трое: я - простите, забыл представиться - Сундри, и мои товарищи - Хар и Глоин.
- Рад встрече, - Генрих наконец пришел в себя. - Где же вы прятались? Я был уверен, что, кроме меня, никого в колодце нет.
- Мы в камнях засели, - Сундри повернул голову назад, показывая за спину. - На то мы и гномы, чтобы горная порода и всякая земная твердь перед нами раздвигались.
- Ясно, - кивнул Генрих, хотя в том, как можно раздвигать камни, не совсем разобрался. - А откуда вы узнали про эти Врата? Бурунькис утверждал, что они секретные и никому не известные.
- Мало ли что глупый глюм говорит, - из камней раздалось предостерегающее покашливание, и Сундри поспешил исправить ошибку. - Откуда глюмам из Малого Мидгарда знать о том, что происходит в Большом? Врат-то не так уж много, как нам про них не знать? Но здесь мы раньше стражу не выставляли - не хватало тратить время и силы на глюмов. Они ведь, в общем-то, безобидные, а если и шкодят, так не по злому умыслу, а случайно…
- Так вы говорите, - Генрих решился перебить гнома, - что Врата нам не открыть?
- Не открыть.
Генрих в последней надежде прижался рукой к камням.
- Эти Врата из редких, двусторонних. Но, похоже, заперты с той стороны. Мы даже…
Гном замер на полуслове, к чему-то прислушался. Из щелей и крысиных нор потянуло холодом.
- Что за представление? - пробормотал Сундри.
Генрих вдруг вскрикнул, отскочил от стены - камни под его рукой размякли, превратились в клейкую массу. Рука горела так, словно на нее плеснули кислотой. В черноте дыры задвигались чьи-то тени.
- Это Палач! - уверенно вскрикнул Генрих, хотя в плотном тумане никого не видел.
Он машинально спрятал обожженную руку за спину, попятился и отступал до тех пор, пока не уперся спиной в дальнюю стену прямоугольного колодца. На глазах Генриха размякшие камни выдулись огромным матовым пузырем. Через секунду пузырь с тихим хлопком лопнул, а из дыры в колодец полезла густая желеобразная масса. От нее исходили ядовито-желтые испарения. Поднявшись к потолку, облако газа перекрыло выход из канализации и замерло, как солдат, заступивший на пост. Хотя доступ солнечным лучам прекратился, сияние газа давало достаточно света, чтоб разглядеть, как черная, с тонкими серыми прожилками жижа медленно заполняет колодец.
Генрих огляделся и от досады закусил губу. В панике он сделал ошибку, и теперь для побега не оставалось пути. Даже если газ под потолком не был ядовит, пол на подступах к люку покрывало вещество, в обжигающих свойствах которого Генрих успел уже убедиться.
На этот раз Палач не выдвигал из стены щупальца. Его оружие - желеобразная масса - густым потоком вывалилось из пролома и с мягким потрескиванием разбухало, поглощая свободное пространство » Металлические трубы плавились и коробились. Генрих подумал, что если они с гномом и дальше будут сидеть сложа руки, то тогда вещество их растворит, а затем впитает, как губка.
- Сундри, у тебя есть оружие? - шепотом спро сил Генрих. Он понимал, что в природе вряд ли существует оружие, способное остановить столь необыкновенного врага, но страх призывал к действию.
Гном, парализованный ужасом, ничего не слышал. Он стоял в полутора метрах от Генриха и тупо наблюдал, как смертоносная жижа подбирается к его ногам.
- Сундри! - Генрих подскочил к гному, тряхнул его за плечо, но бедняга лишь безвольно пошатнулся. Казалось, нет в мире силы, способной заставить его отвести выпученные глаза от клокочущей черноты.
- Да что же ты окаменел! - в сердцах воскликнул Генрих и потащил гнома от едкой массы.
- Великий Один, владыка асов, спаси и охрани… - прохрипел Сундри.
- Не время взывать к богам! - крикнул» Генрих. - Сейчас рассчитывай на себя. Оружие есть?
Гном неуверенно вытащил из-за пояса молот.
- Надо отступать в камни, - пробормотал он. - Кошмар какой…
- Так давай отступать! - воскликнул Генрих, не выдержав медлительности гнома. - Я ведь не могу раздвинуть камни!
- Да, конечно, - потерянно пробубнил гном, развернулся и, сделав шаг, исчез в кирпичной стене. Генрих метнулся следом и со всего размаху налетел лбом на камни. От удара зазвенело в ушах, в глазах замельтешили искры, из разбитого носа полила кровь.
- Проклятье! - пробормотал Генрих, размазывая кровь по лицу. Он отступил от стены, развернулся.
Разъеденные «кислотой трубы мялись, как фольга. Места, подвергшиеся атаке первыми, полностью растворились. Обрезки труб висели в воздухе, удерживаясь только муфтой. Теперь даже пробежать по трубам к канализационному люку не представлялось возможным.
«Пощады просить не у кого, придется умирать», - невесело подумал Генрих. Он посмотрел на трубы со своей стороны, размышляя о том, что кислоте, прежде чем достичь верха, вначале нужно затопить весь пол, но подниматься не стал. От одной только мысли, что он будет трусливо поджимать ноги и дрожать в ожидании конца, делалось противно.
Прижавшись спиной к кирпичам, скрестив на груди руки, Генрих замер в ожидании. Стараясь отвлечься, он принялся вспоминать последние месяцы своей жизни. Он вспомнил, как, испуганный ведьмами, страдал на лавочке в скверике неподалеку от школы и как доказывал неизвестной девочке теорию о том, что математика - вымирающая наука. Если бы ему кто-то сказал тогда, что он спорит с настоящей принцессой, он бы рассмеялся в ответ. Но прошло немного времени, и Альбина поклялась ему в любви и верности до самой смерти. Генрих вспомнил о золотом дракончике, благодаря укусу которого его жизнь наполнилась чудесами и приключениями. Дракончик и сейчас был с ним - висел на цепочке, как обычный кулон.
