Книга Непристойный танец, страница 52. Автор книги Александр Бушков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Непристойный танец»

Cтраница 52

– Бога ради, если ты в состоянии. Это даже пикантно – на какое-то время почувствовать себя вульгарной содержанкой. Можешь считать меня испорченной, но я сегодня ночью буду холодна, пока ты мне не сунешь за корсаж мятую ассигнацию…

– Мне такой оборот дела нравится, – сказал он, принимая игру. – А если я тебе суну за корсаж несколько смятых ассигнаций, ты не станешь тянуть до ночи?

– Не стану, сударь, – проворковала Надя, прикрыв глаза длинными ресницами. – Мы, порочные особы, на такие знаки внимания завсегда отзывчивы… Нет-нет, ни шагу в мою сторону, вы, сластолюбивый субъект! Немедленно к нотариусу!

…Домовладельцем оказался не австрияк, а польский пан по фамилии Доленга-Колодзей («Из тех самых Колодзеев!» – заявил он с апломбом при первом знакомстве так, словно весь свет, не говоря уж о заезжем болгарине, повинен был знать славных Колодзеев словно «Отче наш»).

Впрочем, если не считать шляхетной спеси касаемо герба и славной истории, во всем остальном пан Доленга-Колодзей оказался вполне приятным человеком – полнокровный толстяк, несомненный кутила и жуир, велевший подать шампанского, едва Сабинин переступил порог нотариальной конторы. И его нотариус был ему под стать – необъятный пан Марушевич, напоминавший одного из персонажей комических лент американского синематографа, толстяка Фатти.

Вот только сумма, запрошенная этими обаятельными толстяками, на взгляд Сабинина, превосходила разумные пределы. О чем он не преминул сообщить вслух – с надлежащей дипломатией, конечно.

– Помилуйте, пан Константин! – воскликнул Колодзей, воздевая пухлые руки. – Цена, пан Марушевич не даст соврать, зависит от рыночного спроса… черт возьми, потомку славных Колодзеев как-то и неудобно даже швыряться этими торгашескими терминами, но что поделать, если времена меняются, двадцатое столетие на дворе… Вы же не лачугу у нас торгуете, ясновельможный! Дом расположен в прекрасном месте, в респектабельном квартале, вы знаете, что по улице князя Меттерниха непременно проедет завтра его императорское величество с эрцгерцогом? Да-да, я вчера обедал с местным полицейским комиссаром, и он поведал совершенно недвусмысленно… Только пусть это пока останется между нами: вы же понимаете – меры безопасности, августейший приезд, пусть и краткий, совершенно неофициальный… Я надеюсь, вы полностью благонадежны? Все-таки я вам сдаю квартиру на улице, по которой проследует такой кортеж…

– Можете быть спокойны, панове, – сказал Сабинин, извлекая визитную карточку комиссара Мюллера. – Думаю, этот господин не откажется засвидетельствовать мою полную благонадежность.

– Вот и прекрасно. – Пан Марушевич словно бы невзначай положил карточку в бумажник. Нотариус есть нотариус. – Мой хозяин совершенно прав, пан Константин, – квартира великолепна. Вместо того чтобы тесниться послезавтра в уличной толпе, вы будете наблюдать проезд императора с собственного балкона…

– Это, конечно, привлекает, – серьезно сказал Сабинин. – Правда, насколько я знаю, согласно тем же мерам безопасности окна и балконные двери будут наглухо закрыты…

– Ну и что? Вы будете стоять у окна с бокалом шампанского в одной руке и сигарой в другой. Окна там огромные, что из того, что они будут заперты? Скажу вам по совести, пан Константин: ваше счастье, что вы – болгарин. С немца, а уж тем более с москаля, мы взяли бы еще больше…

– Скажи уж, Игнаций, содрали бы побольше! – гулко расхохотался Колодзей, подливая в бокал Сабинина искрящейся живительной влаги. – Немца и москаля ободрали бы – ух! С полным нашим шляхетным почтением! А с вас, брата-славянина, мы и берем-то сущие пустяки… Детишкам на молочишко, ха-ха-ха! Ну, ударим по рукам, пане ласковый? А то охотники найдутся!

– По рукам, – решительно сказал Сабинин. И небрежно добавил: – Если квартира так хороша, что же прежний владелец от нее отказался?

Удар был нанесен мастерски – на брыластой физиономии пана Колодзея мелькнула растерянность. И у Сабинина осталось впечатление, что нотариус мгновенно наступил патрону на ногу под столом.

Как и подобает опытному крючкотвору, Марушевич опомнился первым:

– Ну что поделать… Этот пан получил большое наследство и решил, что наш городок отныне для него слишком провинциален. Разорвал договор и уехал в Вену…

– А, понятно… – кивнул Сабинин. – Что ж, панове, начнем скучную возню с бумагами?

При первом упоминании об улице князя Меттерниха он ничего еще не подумал тревожного, просто отметил в уме: любопытное совпадение. Однако в лежавшем перед ним договоре найма черным по белому значилось: «…квартира номер восемь в принадлежащем господину Доленга-Колодзею владении, доме под номером семь…»

Вот теперь ему пришлось собрать в кулак всю волю и притворство, чтобы сидеть с совершенно равнодушным лицом, обмакивая перо в заботливо придвинутую Марушевичем хрустальную чернильницу с круглой бронзовой крышечкой…

…Он тихонечко выбрался из постели, где сладко подремывала утомленная бурными ласками красавица, – сцена из французского романа, черт побери! – накинул атласный халат и на цыпочках вышел в гостиную.

Сумрак уже сгущался, но пока что в комнате было достаточно света, чтобы уверенно передвигаться по ней, не зажигая огня. Взяв со стола портсигар, он закурил и уселся в кресло, глядя на стену так, словно надеялся, что его пытливый взгляд способен ее ощупать и простукать.

Он уже изучил планировку квартиры, старательно ее обойдя, что вполне естественно для нового жильца, к тому же беглеца в чужой стране, вдруг ставшего временным обладателем столь уютного обиталища. И теперь мог сказать с уверенностью: только эта стена соприкасается с квартирой номер пятнадцать. Только через эту стену и никак иначе могли попасть в восьмую Лобришон с компанией.

Однако никаких потайных ходов, скрытых дверей усмотреть не удалось. Стена как стена – обита новехонькими, синими с золотом обоями, украшена парочкой посредственных картин, к стене придвинут столик с пустой хрустальной вазой, а еще возле нее стоит высокий, почти под самый потолок, весьма старомодный dressoir [37] – внушительное сооружение, массивное, невероятно тяжелое даже на вид, черного дерева, с полками, уставленными книгами и бронзовыми безделушками. Такое впечатление, словно бы некий почитатель старины заказал изготовить это чудовище по чертежам ушедших веков… а вот книги и безделушки тут, откровенно говоря, совершенно не к месту. Тут бы стоять либо посуде, либо ценным вещам, как в старину и полагалось. Не гармонирует мебель с тем, что на полках расставлено…

Руки чесались исследовать дотошно и внимательно этого монстра. Если потайная дверь в квартиру за стеной существует – а так оно и обстоит, ручаться можно! – то расположена она за dressoir и нигде иначе. Вполне возможно, это сооружение снабжено скрытой пружиной, позволяющей его отодвигать без труда. Другого объяснения попросту нет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация