– Возможно, – сказал Бестужев без улыбки, бегло
просматривая бумаги.
Майор изо всех сил старался сохранить достоинство, держась
так, словно ничего особенного не произошло, – всего-навсего один
джентльмен изложил свою просьбу, а другой ее из благовоспитанности выполнил… Ну
и черт с ним, главное достигнуто…
– Да, это меня полностью устраивает… – сказал
Бестужев, сложив бумаги вчетверо и спрятав во внутренний карман. – Но это
еще не все… Где сейчас находится фрейлейн Гесслер? Поскольку она осталась на
свободе, вы не могли с ней не встретиться…
– Еще не успел, – сказал майор. – Были другие
дела, да и она еще не оставляла на почте письма… Если и приехала, то должна
остановиться в отеле «Кайзерхоф».
Судя по тону, он не собрался рыцарски спасать даму –
наоборот, считал, что коли уж ему фатально не повезло, то и очаровательная
сообщница должна получить свою долю неприятностей. Это и понятно – кто она ему?
Иностранка, нанятая для определенных заданий…
– Считаю своим долгом вас предупредить… –
продолжал майор. – И мадемуазель Надежда, и ее друзья – люди крайне
опасные, решительные, относятся к той службе, которую вы имеете честь
представлять, с нескрываемой враждебностью…
– Это уж моя забота, – заверил Бестужев. –
Лишь бы вы не вздумали ее предупредить…
– Я не самоубийца, – сухо бросил майор.
– Я отчего-то так и полагал… И еще одно, клянусь вам –
последнее… «Джон Грейтон». Только не притворяйтесь, что не слышали о нем. Вы
ведь были в пансионате «У принцессы Елизаветы», вели дела с господином по
кличке Кудеяр…
– Что она означает, кстати? – с искренним
любопытством спросил майор. – Я не знаю русского…
– Пустяки, – сказал Бестужев. – Был такой
разбойник в старые времена, вроде вашего Дика Терпина… Итак? Вы ведь имеете к
рейсу «Джона Грейтона» в Россию самое прямое отношение? Коли уж
специализируетесь на работе с нашими весьма радикальными партиями?
Откровенно признаться, все это было на уровне догадок – и
возможная связь англичанина с «Грейтоном», и его специализация на бомбистах. Но
очень уж многочисленны совпадения – и там и сям выныривает наш майор, как
чертик из коробочки.
– Ну что вы молчите? – требовательно спросил
Бестужев. – Облегчите уж душу полностью, смешно теперь увиливать… Где
«Грейтон» должен выгрузить оружие?
– Точно мне неизвестно. Где-то в Финляндии. В данном
случае я не организатор, я лишь контролирую отдельные этапы…
– Пароход еще в Кайзербурге?
– Да, он уходит сегодня ночью…
– И у вас, конечно же, есть доверенный человек на
судне? Это ведь азбука… Есть? Вот видите… Вы должны с ним договориться, чтобы
он взял меня на борт. А собственно, что там договариваться – просто прикажите,
туманно сошлитесь на высшие интересы дела, о которых ему и знать-то не
полагается. Он ведь в вашем подчинении, а не наоборот…
– Послушайте! – воскликнул майор. – На сей
раз вы от меня требуете невозможного…
– Отчего же? Паспорт у меня надежный. Судно совершенно
легально может взять на борт пассажира…
– Я не о том. На корабле поплывут… хозяева груза. Ваши
социал-демократы. Я так и не знаю, сколько их будет, но уж, безусловно, не один
и не два…
– Но и не взвод же?
– Да, конечно, не взвод…
– Вот видите.
– Нет уж, позвольте! – ощетинился майор. – Не
буду врать, что меня хоть сколько-нибудь интересует ваша участь… но вас там
непременно прикончат, а претензии ваша разведка потом обязательно предъявит
мне.
– Ничего подобного, – заверил Бестужев. – Даю
вам слово офицера. Хотите, я своей рукой сделаю соответствующую приписку к
вашим показаниям? Напишу, что инициатива исходила исключительно от меня, а вы
были принуждены… Видите? Вот так… Устраивает?
– И все равно, вас там прикончат…
– Ну, это мы еще посмотрим, – сказал
Бестужев. – Итак, когда и где вы меня сможете представить вашему
доверенному лицу на судне?
…Выйдя из отеля, он прежде всего направился к тем двум
молодым людям, определенно истомившимся ожиданием.
– Все обошлось, майн герр? – весело поинтересовался
тот, что щеголял в брюках для велосипедной езды. – У вас такое довольное
лицо…
– Все обстоит прекрасно, друзья мои, – сказал
Бестужев. – Вы меня выручили, я вам благодарен и прошу принять оговоренное
вознаграждение, и даже сверх того…
И подал каждому по две золотых двадцатимарковых монеты с
профилем кайзера Вильгельма.
– Благодарим, майн герр, – приподнял шляпу юноша в
светлом жилете. – Вы крайне щедры, успехов вам и вашей даме…
Он вернул Бестужеву конверт, в котором ничего не было, и
оба, беззаботно вертя тросточками, направились, скорее всего, к ближайшему
ресторану. Бестужев усмехнулся, глядя им вслед. С этими парнями, безденежными
буршами, он познакомился в пивной и преподнес душещипательную историю о том,
как он намерен жениться на красавице, стремящейся развестись с суровым мужем,
как собирается поговорить со старым хрычом по душам, но опасается, что тот из
самых низких побуждений попытается его убить. Как он и рассчитывал, студенты
без особых возражений согласились сыграть роль его сообщников, побуждаемые к
тому и романтическим характером всего предприятия, и особенно обещанными за
несложную услугу деньгами…
Все еще усмехаясь, он пошел к перекрестку, насвистывая под
нос британский гимн:
– Правь, Британия, морями…
Глава 2
Король террора
Задумчиво созерцая фасад отеля «Кайзерхоф» – опять-таки
довольно фешенебельный, Амазонка всегда тяготела к комфорту, – он так и не
принял какого-либо решения.
И не успел это сделать по причинам, вовсе не зависевшим от
него…
Неожиданно возникший рядом с ним плечистый мужчина,
наклонившись к его уху, промолвил задушевно, доверительно:
– Господин Сабинин, у меня в кармане – заряженный
пистолет. И у моего товарища тоже, вон он стоит…
Бестужев успел бросить лишь беглый взгляд на упомянутого
товарища, с безразличным видом стоявшего в двух шагах от них, – третий,
подойдя сзади, прижался к Бестужеву боком словно добрый приятель, приобнял его
за плечи и тихонечко посоветовал:
– Посмотрите вниз…
Бестужев опустил глаза. Незнакомец, отгораживая его широкой
спиной от прохожих, приставил к боку лезвие длинного, холодно поблескивающего
стилета. Приказал:
– Стойте спокойно и не вздумайте орать. Достаточно
одного легкого движения… Все будут думать, что вам стало плохо на улице. Пока
кто-нибудь поймет, мы будем уже далеко…
– Чем обязан, господа? – спросил он, стараясь
оставаться спокойным и лихорадочно взвешивая свои шансы. Увы, таковых не
усматривалось вовсе…
