— К наружному? — спросил я. — Или к внутреннему?
— К внутреннему, — ответила Зебра. — Значит…
— Я знаю, что это значит, — перебил я прежде, чем она договорила. — Квирренбах везет нас к Бездне.
Глава 35
По мере того как мы приближались к куполу, в каньоне становилось все темнее. Постройки лепились друг на друга, нависая над водой так, словно были готовы обрушиться — пока не сомкнулись над каньоном, образовав что-то вроде грубого туннеля, истекающего зловонной жидкостью. Едва ли кто-нибудь здесь обитал — даже учитывая плотность заселения Малча.
Квирренбах направил машину в этот туннель, мощные фары освещали путь. Иногда в полумраке я замечал снующих крыс, но нигде ни следа двуногих — ни гуманоидов, ни свиней.
Крыс завезли в Город на кораблях ультра. В свое время их подвергли генетической модификации и использовали на кораблях в качестве мусорщиков. Потом несколько крыс оказались на свободе — это случилось сотни лет назад. С тех пор они одичали, и их поведение утратило всякий намек на услужливость. Сейчас они разбегались от ярких эллипсов, возникающих там, куда падал свет прожекторов, и торопливо уплывали по коричневой воде, оставляя за собой клиновидные дорожки.
— Что вы ищете, Таннер? — спросил Квирренбах.
— Ответ.
— И только? А может быть, хотите обзавестись личным запасом Горючего Грез? Не стесняйтесь, говорите. Мы же с вами старые друзья.
— Следите за дорогой, — бросил я.
Квирренбах вез нас все дальше. Туннель ветвился снова и снова. Теперь мы находились едва ли не в самой старой части Города. Похоже, эти подземелья не слишком изменились за время эпидемии.
— Вы уверены, что не заблудились? — спросил я.
— Есть другие пути, — отозвался Квирренбах, — но этот мало кому известен. Если кто-то нас увидит, то решит, что мы имеем полное право здесь находиться.
Вскоре он остановил машину. Я даже не подозревал, что Квирренбах провел ее по узкой сухой косе, которая тянулась вдоль грязной стены, обросшей серой плесенью.
— Надеюсь, это не конечная точка маршрута, — сказал я. — Иначе вам грозит украсить собой местный пейзаж.
Однако когда он пригласил нас выйти наружу, я не стал ему мешать. Фуникулер остался посреди островка вязкой жижи.
— Следуйте за мной, — сказал Квирренбах. — Это недалеко.
— Вы здесь часто бывали?
— Только по необходимости, — судя по тону, он говорил искренне. — Я не самая крупная фигура в операции с Горючим Грез, Таннер. Просто средних размеров шестеренка. Если кое-кто узнает, что я вас сюда привел, мне конец. Может быть, попробуем сохранить этот визит в секрете?
— Посмотрим. Я говорил, что мне нужны ответы.
Он пошарил по стене рукой.
— Я не могу провести вас туда, Таннер. Ну когда вы это поймете? Это просто невозможно. Вам лучше идти туда одному. И не вздумайте затеять там перестрелку. У вас просто не хватит боеприпасов.
— В таком случае — куда вы нас ведете?
Вместо ответа он потянул за рычаг, утопленный в кладку и скрытый слоем грязной слизи, и я услышал, как отодвигается панель. Почти точно над нами в стене открылось прямоугольное отверстие около двух метров шириной.
От Квирренбаха можно было ждать чего угодно — например, он мог воспользоваться отверстием и сделать ноги. Поэтому я полез туда первым, потом помог Квирренбаху и Шантерель. Зебра замыкала строй и осторожно поглядывала назад. Но за нами никто не следил — разве что крысы, обитавшие в туннеле, проявили к нам некоторое любопытство.
Мы оказались в низком квадратном туннеле, обитом сталью, по которому можно было двигаться, лишь согнувшись в три погибели. Кажется, он был длиной несколько сотен метров — хотя, скорее всего, гораздо короче. Чувство направления вскоре отключилось, и лишь какая-то частица мозга сигналила о том, что мы приближаемся к краю Бездны. Сейчас, наверно, мы уже оказались за пределами Москитной Сетки, и от ядовитой атмосферы нас отделяло лишь несколько метров скальной породы.
Наконец, когда боль в спине, поначалу вызывавшая лишь неудобство, стала почти парализующей, мы вышли в просторное помещение. Там было темно, потом Квирренбах повернул выключатель, и на потолке загорелись старинные галогенные лампы, образующие крупную решетку.
Еще в темноте я увидел, что через все помещение, из одной стены в другую, тянется нечто странное. Это оказалась тускло-серебристая труба, метра три в диаметре — скорее всего, трубопровод. С одной стороны из нее под острым углом выходила другая, точно такого же диаметра, но заканчивающаяся гладкой металлической заглушкой.
— Как я понимаю, вам это знакомо, — произнес Квирренбах, указывая на длинную часть трубы.
— Я бы так не сказал, — признался я и с надеждой посмотрел на Зебру и Шантерель. Однако разъяснений не последовало.
— Вы видели такое много раз, — Квирренбах подошел к трубе. — Часть городской системы атмосферного снабжения. Таких труб здесь сотни. Одним концом они уходят в Бездну, другим — в крекинг-станцию. По одним подается воздух, по другим — вода… по третьим — перегретый пар… — он побарабанил пальцами по металлу, и я заметил выступающую овальную панель — примерно того же размера была панель, которую мы обнаружили снаружи. — По этой, например.
— А что в ней сейчас?
— Давление в несколько тысяч атмосфер. Можно не беспокоиться.
Квирренбах опустил ладони на панель и отодвинул ее в сторону. Это не потребовало больших усилий. Под ней оказались выпуклая «линза» из темно-зеленого стекла и пульт управления в серебристой металлической рамке. На клавишах стояли какие-то древние буквы — не норт, но что-то очень похожее.
Американо.
Квирренбах пробежал пальцами по клавишам, и я услышал серию далеких глухих ударов. Через минуту по трубе прошла судорога, и она издала низкий утробный звук — то ли сглатывая, то ли срыгивая.
— Сейчас поток пара перенаправлен в другую сеть. Пока в режиме проверки.
Он нажал на кнопку. Толстое зеленое стекло отскочило, точно крышка шкатулки, открывая массивный бронзовый механизм, почти полностью перегородивший трубу. Справа и слева из него торчали какие-то поршни, соединенные коленчатыми сочленениями, увитые шлангами и металлическими усиками, увешанные сервомоторами и черными блюдцами-присосками. Оценить возраст этой штуковины было трудно. Может быть, ее соорудили еще при американо, а может быть, собрали из готовых элементов позже, после эпидемии. Как бы то ни было, она выглядела не слишком надежной. Однако в центре находилась крошечная кабинка с двумя глубокими пухлыми креслами и примитивным пультом управления. По сравнению с ней показался бы просторным даже салон древнего автомобиля.
— Слово за вами, — сказал я.
— Это робот-обходчик, — объяснил Квирренбах. — Машина, в которой перемещались внутри труб — искали протечки, слабые участки и прочее. А теперь… Впрочем, догадайтесь сами.
