– Какую правду?..
– Готов или нет, спрашиваю? – произнес Родик быстро и
жестко.
– Г-готов…
– Смотри, козел, – сказал Родик тихо и страшно. –
Если услышу что-нибудь типа «Вы не за того меня принимаете, мне ничего не
известно», – я просто встану и уйду. На хрен мне тебя уговаривать, ты ж не
девка… пока. А с тобой бойцы поговорят – они поговорить умеют и страсть как
любят. Во-о… Только потом пол отмывать придется от дерьма, ну да ладно… А
будешь вести себя хорошо, уйдешь отсюда живехоньким. Даже лучше – уедешь на
своем драндулете…
В общем, как и ожидалось, сломать работника гостиницы
«Арарат» оказалось делом несложным. Сергей Давыдов выложил все, что знал.
Знал он одновременно много – и ничего.
У Сергея Давыдова был оперативный псевдоним «Чеснок».
Получил он его еще в те годы, когда работал электриком в «Прибалтийской». А
годы те были, на его несчастье, советскими, когда за валютные операции сажали…
случалось, что и навсегда. Посадить, между прочим, могли и за какие-нибудь
десять баксов. Сейчас смешно вспоминать… но только не тем, кто когда-то был
закрыт по этой статье.
Валюту в «Прибалтийской» прикупали многие, а приторговывали
почти все. Допустим, дадут тебе на чай долларами, а не «деревянными», так надо
ж потом куда-то сбывать зеленые, не выбрасывать же, не сдавать же добровольно
государству. Разумеется, в гостинице существовала круговая порука, но нет-нет,
да и попадется кто-нибудь, нет-нет, да кто-нибудь кого-нибудь сдаст.
Вот так однажды попался Давыдов.
У него имелся тайничок в гостинице, куда он складывал
валютные поступления – крохотные по современным меркам, но вполне приличные по
меркам советским. И чтобы не шляться каждый день с валютой в кармане, Сергей
опустошал тайничок примерно раз в две недели, уносил накопления домой. Его и
прихватили как раз после того, как он выгреб все из тайничка и почапал к выходу
– аккуратненько так схватили под мышки два крепеньких хлопца из Комитета
глубокого бурения. Ясный хрен, сдал Серегу кто-то из своих, но кто именно, он
так и не докопался.
В общем, Сереге выбор оставался небольшой: или садиться, или
давать подписку о сотрудничестве. Он, естественно, выбрал второе… И получил
оперативную кликуху «Чеснок» вдобавок, как положено, к куратору. Ну и пришлось,
конечно, поработать. Правда, вскоре грянули нешуточные перемены, и тут уж
комитетчикам стало не до мелкой сошки вроде Давыдова.
После распадов и развалов Сергея долгое время никто не
тревожил, и он решил, что все минуло, что о нем забыли. Черта с два. Однажды,
как говорится, пришли. Это был не его прежний куратор, другой какой-то боец
невидимого фронта, в руки которого перешла судьба Давыдова вместе со всем подробнейшим
материалом на него. Конечно, валютные грешки уже напрочь никакой роли не
играли, но, на беду Давыдова, за время первого этапа сотрудничества его успели
впутать в куда более неприглядные и куда более серьезные дела.
Эти новые старые кураторы и пристроили Давыдова в отель
«Арарат». Правда, теперь Сергей уже не был на сто процентов уверен в том, на
кого именно работает, на какую именно структуру. Ну разве что совершенно точно
он работает на тех, кто знает о нем достаточно много всего нехорошего. А ФСБ
ли, не ФСБ ли, иная какая служба — с некоторых пор Давыдова это перестало
волновать. Но контора серьезная, это точно, не частная самодеятельность, все же
он научился отличать служивых людей от вольнонаемных.
Его использовали не сказать чтобы часто, но регулярно.
Все-таки пусть не «Астория», но гостиница не для бедных, многие непростые люди
селились. Особенно же любима гостиница была и остается российскими
бизнесменами, не слишком стесненными в средствах. А вокруг российских
бизнесменов, как известно, далеко не все так просто – то криминал, то политика…
Ну и разумеется, за работу Давыдову всегда исправно платили
денежку. Не бог весть какую великую, но очень даже не лишнюю в нынешнее дорогое
время, да и задания давались посильные: жучок, там, в номер всадить,
миниатюрную видеокамеру поставить, незаметно провести в гостиницу и к нужному
номеру каких-то людей и самому постоять на стреме, или организовать условия,
чтобы провести в таком-то номере негласный обыск, то еще чего…
Про это «еще чего» Родик пока не стал допытываться, но
оставил пометочку в голове. «Раз были видеокамеры, – подумал он, –
значит натурально кого-то компроматили. Не хило бы узнать, кого и на чем. Да и
пидор этот наверняка в курсах про чьи-нибудь темные делишки…»
Примерно за неделю до убийства Гаркалова Сергею позвонил его
куратор и скомандовал готовиться к подмене: вскоре придется выходить на работу
каждый день. Когда именно и сколько суток подряд – после, мол, узнаешь. Также
ему было приказано установить прослушку в номере двести восемьдесят четыре. И
еще не расставаться с мобильником.
В тот самый вечер, где-то около половины первого ночи,
Давыдову позвонили на «трубку» и велели подготовить незаметное проникновение в
гостиницу человека, о приходе которого будет сообщено еще одним звонком…
Звонок последовал и в два сорок ночи. Давыдов со служебного
входа впустил в «Арарат» абсолютно незнакомого ему человека. Бабу. В смысле
девку. Как выглядела? Ну… лет двадцати, не больше, стройная такая аппетитная,
чуть рыжеватая шатеночка с короткой стрижкой. По всему видать – из тех, что
предпочитают насквозь продажную любовь. Вещичек при ней никаких не было, только
сумочка через плечо болталась, но такая, в которую не то что ствол – кошелек
нормальный не упрятать. Ни одного охранника поблизости не наблюдалось. Ночная
гостья, видимо, была отлично ознакомлена с планом гостиницы и прекрасно
осведомлена о гостиничных порядках, официальных и неофициальных. Потому что ни
о чем не расспрашивала – вошла, велела ждать у лестницы и, когда последует
очередной звонок, обеспечить беспрепятственный выход из отеля. Что Сергей и
выполнил, потому как за годы сотрудничества привык беспрекословно выполнять
поручения ни о чем не спрашивая и не удивляясь последствиям, к которым иногда
приводили его поручения… Куда она направилась, Давыдов не смотрел. А потом
началась пальба, понабежали менты, и больше, что характерно, никто не звонил.
Как лялька покинула гостиницу – сие навуке неизвестно. По крайней мере, Сергей
ее больше не видел…
– И ты, типа, как пионер уверен, что тот ночной странник
замешан в мочилове? – спросил Родик, когда поток красноречия иссяк.
– Да ни в чем я не уверен! – прохрипел Давыдов. –
Что было, о том и рассказываю!..
Родик задумчиво почесал в затылке и на этом светскую беседу
решил прекратить. Что ему было поручено узнать, он узнал, теперь пусть
Карновский мозгует и комбинирует.
Карновский комбинировал недолго, и после раздумий решил все
ж таки набрать федеральный номер одного знакомого опера, чтоб он провалился: в
конце концов, сам Карновский ничем не рисковал, а вот если не отзвониться, как
обещал, – дружки судьи и оперка этих потом за яйца к бельевой веревке
подвесит, можете не сомневаться, ученные…
