Размышляя об этом, Макс незаметно для себя все-таки заснул. Сон был поверхностным – в мозг проникал каждый шорох, проносившийся под каменными сводами. Это рождало в нем самые причудливые образы – то казалось, где-то совсем рядом в поисках воды копошатся грязные омерзительные крысы, то неуверенный голос Славика звал на помощь, то к самому локтю Макса прислонялся лохматый бок Графа, то из-за угла вдруг надвигалось что-то огромное и неодолимое, в белом балахоне до пят, со связкой дохлых крыс через плечо…
Последний кошмар заставил Макса вздрогнуть и открыть глаза. Секунду он приходил в себя, но потом вдруг понял, что отчетливо слышит, как по коридору кто-то движется – чудовищно медленными, назойливыми шагами – так, будто скребет железной теркой по бетонной плите.
Макс встрепенулся, стряхнул с себя сонную одурь. Нет, ему не померещилось, но шаги удалялись. Это шаркающее существо исчезало в одном из боковых коридоров, которые Макс не успел осмотреть.
Макс мысленно выругал себя – как он мог проспать такое событие! Проворно вскочив на ноги, он бросился догонять идущего.
Это было совсем не просто. Он забежал за один поворот, за другой, и вдруг звук пропал. Макс отчаянно вертел головой и светил во все стороны фонарем, пытаясь понять, куда мог исчезнуть тот, за кем он гнался. Пришлось вернуться назад, и тут оказалось, что Макс проворонил узкую, почти незаметную дверь в стене. Он толкнул ее и снова услышал те же шаги, но совсем слабые, тающие, словно уходящие еще глубже под землю.
Макс сломя голову бросился вперед, одержимый одной мыслью «догнать!», и эта торопливость едва не стоила ему жизни. Буквально в последний момент он заметил сверкнувшую у него под ногами металлическую нить, пересекавшую коридор. Едва не налетев на нее, он каким-то чудом затормозил и, направив луч фонаря себе под ноги, облился холодным потом.
В коридоре была установлена «растяжка»! И не какая-нибудь паршивая осколочная граната, а трехкилограммовый пакет тротила со взрывателем ударного типа. Проскользни нога Макса вперед еще хотя бы на сантиметр, и все бы здесь разнесло к чертовой матери, а извлечь останки самого Макса из грандиозной кучи мусора, в которую превратилась бы эта часть подземелья, не было бы никакой реальной возможности. Даже похорон не нужно было устраивать. Скаутов просто бы водили по лесу и говорили, что где-то здесь покоится герой-спасатель Андрей Максимов, вторая профессия – подрывник-пиротехник. Как говорится, сапожник без сапог.
Если верна пословица, что минер ошибается только раз в жизни, то, похоже, для Макса этот «раз» запланировали на сегодня. Возможно, в небесной канцелярии решили, что хватит ему валять дурака на земле. А возможно, в раю срочно потребовались специалисты его профиля. Однако, как это водится в канцеляриях, в последний момент произошла небольшая накладка, и все планы полетели к черту.
Вообще-то у Макса давно сформировалась повышенная чувствительность на любые натянутые проволочки, веревки, струны – еще со времен службы на Кавказе. Мачколян даже шутил по этому поводу, что Макс любую гитару рассматривает как потенциальное взрывное устройство с шестью взрывателями натяжного действия. Но сейчас это обостренное чувство спасло Максу жизнь.
Он быстро пришел в себя и целиком сосредоточился на опасной находке. Он поставил фонарь на пол, так, чтобы он освещал шашку и взрыватель, и все тщательно осмотрел. Взрывпакет был прижат к стене большим плоским камнем, который явно появился здесь не случайно. Тонкая стальная проволока, идущая к взрывателю, другим концом крепилась к телефонному кабелю, который был протянут по противоположной стене над полом. Закреплено все было на глазок, поэтому следовало быть очень внимательным.
Макс порылся по карманам и достал свой любимый перочинный нож, в котором было все, что нужно для жизни. Макс открыл шило и осторожно вставил его в отверстие для чеки взрывателя. Потом, не торопясь, отсоединил проволочную петлю и, наконец, вывинтил взрыватель из гнезда. Теперь можно было не волноваться.
Но Максу хотелось уже не просто обезвредить бомбу, а приобщить ее к своему арсеналу, который был слишком уж скуден. Пакет взрывчатки мог пригодиться. Только нужно было привести в порядок взрыватель.
Макс предполагал, что мину подложили совсем недавно, а значит, кольцо от чеки должно валяться где-то поблизости. Проверив с фонарем коридор, Макс отыскал кольцо и приладил его к взрывателю. Можно было продолжать путь.
Разумеется, тот, за кем Макс гнался, давно растворился во тьме подземелья. Шаркающие шаги затихли. Догонять было некого. Макс пошел вперед, пока не оказался в каменном тамбуре, из которого можно было выйти через одну из двух дверей, расположенных друг против друга. За обеими была темнота.
Подумав несколько секунд, Макс опять решил бросить монетку. Выпала правая дверь, и он вышел через нее. Пройдя по короткому коридору, Макс открыл еще одну дверь и разочарованно хмыкнул. Он опять вышел к узкоколейке.
Глава 16
Славику приснился такой страшный сон, какого он не только не видел никогда в своей жизни, но которого он и придумать не смог бы, даже если бы ему пообещали за это награду в тысячу долларов. Он стоял на огромной заснеженной площадке, которая со всех сторон была огорожена ржавой колючей проволокой. По углам площадки возвышались сторожевые вышки из железа, конструкцией своей напоминавшие миниатюрные Эйфелевы башни, и на каждой вышке неподвижно сидел часовой в галифе, в гимнастерке, туго перетянутой офицерским ремнем. Все часовые стояли спиной к Славику и смотрели за горизонт, затянутый снежной пеленой. Но он знал, что стоит ему чуть-чуть пошевелиться, и он будет немедленно обнаружен. Ему и так неслыханно повезло – церберы пропустили момент, когда он совершил тяжкий, непростительный поступок – выбрался из подземелья. Расплата за это полагалась жестокая, но Славик рискнул и ему удалось сделать невероятное.
Правда, теперь у него не хватало духу сделать хотя бы шаг. Он стоял и обреченно мерз на ветру, не в силах двинуться ни вперед, ни назад. Да, это был самый настоящий концлагерь, зона, но зона совершенно особенная – на территории ее не стояло ни одного барака – место было голое, как лысина. Жить здесь полагалось под землей. Туда вел единственный ход – узкий настолько, что едва можно было протиснуться. Но под землей было сыро, темно, а по углам ворочались крысы, настоящие чудовища с ободранной шкурой, перемазанные кровью и испражнениями. Больше никого под землей не было. Поэтому Славику так хотелось сбежать оттуда. Но наверху был снег, часовые на вышках и страшные приземистые собаки, которые прятались за сугробами. Славик их не видел, но знал, что они там прячутся. У них была беловатая шерсть, поэтому они легко сливались с окружающим пространством.
Но даже если бы он не испугался, то все равно бежать было некуда. В проволочном ограждении не было ни единого просвета, ни единой щелочки. Бегать здесь можно было только по кругу. Или в безумной надежде, что проход откуда-нибудь появится.
Чувствуя, как колотится его сердце, Славик наконец решился на этот безумный шаг. Но едва он двинулся с места, как предательски захрустел снег, а часовые на Эйфелевых башнях начали как по команде поворачиваться, и со всех сторон на Славика уставились их мертвые, похожие как две капли воды лица…
