Книга Крестом и стволом, страница 3. Автор книги Михаил Серегин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Крестом и стволом»

Cтраница 3

Отец Василий недоверчиво покачал головой. В то, что у Парфена не было денег, он не верил. Другой вопрос, что «черная бухгалтерия» поставила весь учет с ног на голову, и теперь, чтобы восстановить нормальный финансовый оборот, понадобится время. Правда, от этого работникам некогда скупленных самым богатым бизнесменом Усть-Кудеяра предприятий было не легче.

Священник вежливо, вполуха дослушал все, что хотел сказать ему Толян, и раскланялся. Ему еще предстоял насыщенный трудовой день.


* * *


А тем же вечером домой священнику позвонил Костя.

– Привет, Мишаня! – жизнерадостно назвал священника мирским именем главврач районной больницы.

– Привет, Константин.

– Ты чего не заходишь?

– А то мне делать больше нечего, кроме как с тобой спирт хлестать, – усмехнулся отец Василий.

– Не-е, хватит… никакого спирта! – решительно отрезал главврач. – А то это дело до добра не доведет!

– Вот и я о том же, – рассмеялся священник.

– Слышь, Мишаня, заезжай! Честное слово, никаких возлияний, посидим, поокаем… давай-давай, что ты в самом деле! Что мы, не свои пацаны, что ли?!

Отец Василий хмыкнул и глянул на жену, а потом на часы. Была половина двенадцатого ночи. Костя, как всегда, в своем репертуаре.

– Кто это? – насторожилась Ольга.

– Костя, – прикрыв трубку ладонью, сообщил отец Василий и увидел, как дурашливо закатила Олюшка глаза.

– Скажи ему, что он меня достал, – обреченно покачала головой супруга.

– Приезжай, – никак не мог угомониться Костя. – Посидим, чаю попьем. Давай, друг! Или Ольга не пускает? Чего она говорит?

– Она говорит, съезди, пообщайся, – улыбнулся отец Василий, положил трубку и подошел к жене. – Я на часик.

– Знаю я твой часик, – недоверчиво скосила глаза супруга, но щечку для поцелуя подставила. – Не задерживайся там, ему-то ничего, хоть вообще на работу не выходи, а у тебя служба.

– Я помню, – благодарно кивнул отец Василий. – Ты бы тоже дома не сидела. Вон, к Вере сходи поболтай или просто прогуляйся да свежим воздухом подыши. Идет?

Жена пожала плечами.


* * *


Через пятнадцать минут он уже подъезжал к третьему корпусу районной больницы. Костины окна на втором этаже сияли иллюминацией. Отец Василий прошел в высоченные двери, поднялся по свежеокрашенной широченной деревянной лестнице наверх и подошел к знакомому кабинету.

– Мишаня! – кинулся к нему главврач. – Ты хоть знаешь, что в городе происходит?!

– Что? – улыбнулся священник. – Фургон украли?

– Ты не смейся! Ко мне сегодня двух парфеновцев привезли! С пулевыми ранениями!

– Эка невидаль! – покачал головой отец Василий. – Вот если бы они к тебе с дистрофией поступили, а то подумаешь, дырка в брюхе! Да для них пробоину в борту получить – все равно что тебе ее заштопать. Работа такая!

Они сели за огромный стол главного врача, налили крепчайшего чаю, и вскоре священник был вынужден признать, что события в Усть-Кудеяре происходят интереснейшие.

Вместе со смертью Парфена рухнула не только гигантская финансовая система, развалилась и строившаяся несколько лет структура единоличной власти. И первыми жертвами этого развала стали два парфеновских «инкассатора», по привычке или недомыслию пошедшие обирать свою обычную клиентуру.

Им не везло прямо с утра. Хозяин небольшого магазинчика на самой окраине Усть-Кудеяра решительно послал их на три советские буквы, а когда бойцы решили немного поучить вконец оборзевшего «быка», тот вытащил из-под прилавка обрез и всадил каждому по заряду крупной дроби в живот.

Конечно, мужик не подумал, что делает. И конечно же, теперь, сидя в местном изоляторе, он горько сожалеет, что дал волю нервам. Но и Костя, и отец Василий прекрасно понимали, что это только начало. Как сообщили главврачу его «информированные источники», почти весь город так или иначе отказывается иметь дело с парфеновскими людьми. И тому было простое, можно сказать, примитивное объяснение. Парфен сам, лично устранил в своей команде всех, хоть сколько-нибудь способных на самостоятельные действия. Остались только «шестерки». И когда лидер погиб, в городе не оказалось никого, кто имел бы моральное право и достаточно силы духа, чтобы занять его место.

– Прикинь, Мишаня! – восторженно хихикал Костя. – Самарские парфеновцам предъявили! Московские предъявили! Тольяттинские предъявили!

– А ты почем знаешь? – засомневался священник.

– Да это уже половина Усть-Кудеяра знает! А главное, знаешь что?! Никто из местных ничего на себя брать не хочет! Прикинь?!

Вот это действительно была новость! Нет, с одной стороны, понять местную братву было можно. Мало ли каких долгов мог понаделать Парфен? И как им расплатиться, если Парфен все лично в руках держал, никого к деньгам не подпускал? Да и с какой стати им за него отвечать? Но с другой стороны, ситуация, когда прекрасный большой поселок на перекрестке дорог оказался совершенно бесхозным, была по нынешним временам какой-то противоестественной.

– И знаешь, о чем я теперь думаю, Мишаня? – спросил напоследок главврач.

– О чем?

– Где парфеновские бабки? Сечешь?

Отец Василий задумался. Не то чтобы его так уж интересовало, где бандитские деньги, но вот последствия их пропажи представлялись ему весьма паршивыми. Те же самарцы да москвичи реально-то деньги под честное парфеновское имя давали, но записано-то, поди, все на то же АТП-2 да на пароходство, а значит, с них и выдаивать будут!

Он вспомнил утренний разговор с Толяном и понял, что недооценил уровень опасности для простых усть-кудеярских работяг. Потому что, даже если предположить, что те, кто «предъявил» парфеновцам, всех своих денег назад не получат, они все равно отыграются на реальных предприятиях, имевших несчастье попасть под Парфена! Глядишь, остановится и замрет вся экономическая жизнь райцентра! И вот это уже коснется всех.

– Ничего себе перспективка! – взлохматил пальцами черную кудлатую голову поп.

– А я тебе что говорил?! – победоносно глянул на него главврач. – По маленькой?

– Бог с тобой, совратитель, наливай!


* * *


Домой отец Василий пришел в два часа ночи. Он брел по ведущей от трассы к дому грунтовке, мурлыча под нос что-то бесконечно мирское и жизнеутверждающее, когда понял, что в доме что-то не так. Все окна светились. Он ускорил шаг, почти бегом достиг двора, взлетел на крыльцо и толкнул дверь.

Ольга сидела в зале на полу и, шмыгая носом, перебирала их общие фотографии. Вокруг словно пронесся ураган. Вывернутые из ящиков прямо на пол вещи разноцветным ковром покрывали все вокруг, посуда была выставлена из шкафов, и даже его инструменты для работы по дереву, вместо того чтобы лежать на самой верхней полке стеллажа, сиротливо валялись в прихожей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация