– Откуда вы знаете, что в машине никого не было?
– Я был там, когда «Кадиллак» вынули из воды. Подбежал к
нему и заглянул внутрь. Лоретты Трент там не было.
– Теперь, с разрешения суда, – взял слово Кезуэлл, – я
отпускаю этого свидетеля, чтобы вызвать другого. Однако понимаю, когда я начну
подтверждать признания, сделанные обвиняемой, может последовать возражение, что
состав преступления не установлен. Хочу заявить суду, что мы готовы здесь и
сейчас встретить подобное возражение.
В истории существует несколько впечатляющих примеров, когда
убийц успешно обвиняли, судили и осуждали, хотя тело жертвы так и не было
найдено. Достаточно как следует доказать состав преступления с помощью
косвенных улик, как любой другой фактор в этом деле…
– Нет необходимости пытаться обучать суд азам уголовного
права, – перебил его судья Грейсон. – Я думаю, при данных обстоятельствах на
первый взгляд картина ясна. Если мистер Мейсон желает принять такое положение
вещей, а именно что состав преступления не доказан, полагаю, он в
затруднительном положении.
Мейсон встал и улыбнулся:
– Напротив, ваша честь, защита уверена, что приведенных
сейчас доказательств вполне достаточно, чтобы утверждать факт смерти Лоретты
Трент. Мы не расходимся во мнениях по составу преступления, что касается
исчезнувшего тела. Однако хотелось бы, чтобы суд не забывал, что состав
преступления состоит не только из доказательства смерти, но и из доказательства
того, что смерть была насильственной. Таким образом, получается, что смерть
Лоретты Трент могла бы быть в результате несчастного случая.
– Именно поэтому я отпускаю этого свидетеля и вызываю
другого, – вмешался Кезуэлл. – Показаниями этого свидетеля я смогу доказать,
что имело место преступление.
– Очень хорошо, – проговорил судья Грейсон. – Тем не менее у
защиты есть право провести перекрестный допрос свидетеля, который только что
давал показания.
– С перекрестным допросом мы подождем, – ответил Мейсон.
– Отлично, – заключил судья. – Вызывайте следующего
свидетеля.
– На свидетельское место вызывается лейтенант Трэгг, –
объявил Кезуэлл.
Трэгг вышел вперед и принял присягу.
– Вы были в тюрьме в тот момент, когда ввели обвиняемую и
оставили ее для допроса?
– Да, сэр.
– Вы беседовали с обвиняемой?
– Да, сэр. Беседовал.
– Вы сообщили обвиняемой о ее конституционных правах?
– Да.
– И что она объяснила?
– Она сказал, что ей позвонила Лоретта Трент и назначила
встречу в «Сейнт рест», – начал рассказ Трэгг. – Она приехала туда и находилась
там больше часа. Потом стала нервничать и позвонила Перри Мейсону. Перри Мейсон
приехал к ней в мотель и предложил тут же пойти посмотреть на ее машину.
– Что было потом? – поинтересовался Кезуэлл.
– Потом они обнаружили, что ее машина разбита. Выбита фара и
вмято крыло.
– Мистер Мейсон внес какие-либо предложения? – со
злорадством спросил Кезуэлл.
– Она сказала, что мистер Мейсон попросил ее сесть в машину
и выехать с парковочной площадки, затем развернуться и въехать обратно. Когда
она сделала, как он ее просил, мистер Мейсон вскочил в свою машину и врезался в
ее, нанеся таким образом повреждения ее автомобилю, которые невозможно…
– Минуточку, – перебил его Мейсон. – Возражаю против выводов
свидетеля. Пусть он только констатирует факты.
– Я спрашиваю его о том, что ему рассказала обвиняемая, –
уточнил Кезуэлл. – Обвиняемая объяснила, зачем он это сделал?
– Да. Сказала, что это было сделано для того, чтобы нельзя
было установить первоначальных повреждений ее машины.
– Что еще она вам сообщила?
– Что Джордж Иган, шофер Лоретты Трент, ранее приезжал к ней
и просил подделать копию завещания.
– Какого завещания?
– Завещания, якобы составленного миссис Трент.
– И как она поступила в связи с этим?
– Она сказала, что приняла от него пятьсот долларов и
напечатала два экземпляра завещания на бланках поверенного, Делано Бэннока,
ныне покойного, который выполнял работу для миссис Трент и у которого работала
обвиняемая.
– Она предоставила какое-нибудь доказательство этого своего
заявления?
– Да, сказала, что отправила себе заказное письмо с листами
копирки, использованной при составлении фальшивок. Она пояснила, что, следуя
совету Перри Мейсона, использовала новые листы копирки, чтобы потом можно было
легко прочитать напечатанный текст фальшивого завещания. Листы копирки надо
держать против света.
– Минуту, – вмешался судья Грейсон. – Это совет адвоката,
который он дал своей клиентке?
– Да, ваша честь, – подтвердил Кезуэлл. – Было бы явно
непорядочно с моей стороны упоминать об этом совете, но речь идет о том, что
рассказала обвиняемая. Другими словами, если бы на свидетельском месте стояла
обвиняемая, а я спросил бы, что ей говорил ее адвокат, это можно было бы
назвать сведениями, сообщенными адвокату его клиентом. Но на месте свидетеля
лейтенант Трэгг, и я могу его спросить только о том, что сказала ему обвиняемая
относительно ее поступков и объяснений.
По-моему, налицо тот случай, когда адвокат советует клиенту
поступать так, чтобы сбить с толку служащих судебного ведомства. Мы привлечем
мистера Мейсона к соответствующему суду в подходящее время, а пока имеем право
узнать, что сказала обвиняемая о совете ее адвоката.
Судья Грейсон посмотрел на Мейсона:
– У вас есть возражение, мистер Мейсон?
– Естественно, нет, – проговорил тот. – У меня нет
возражений против выявления фактов по этому делу. В подходящее время я
предоставлю вам возможность узнать, что есть люди, которые намеренно подстроили
ложное обвинение против моей клиентки и…
– Подождите, подождите, – перебил его Кезуэлл. – Еще не
пришло время для Перри Мейсона защищать обвиняемую или самого себя. У него
будет возможность защищать обвиняемую, когда я закончу, и защищать себя перед
надлежащим судом.
– Полагаю, вы правы, – заключил судья Грейсон. – Однако у
мистера Мейсона есть право оспорить этот момент, принимая во внимание его
возражение.
– Возражения как такового нет, – повторил Мейсон. – Я хочу
услышать от свидетеля, что рассказала ему обвиняемая. Все, до единого слова.
– Очень хорошо, – заметил судья Грейсон, – продолжайте. Я
подумал, что возражение могло быть выдвинуто, так как были затронуты сведения,
сообщенные адвокату его клиентом. Тем не менее могу принять во внимание тот
факт, что клиентка отказалась от конфиденциальности сведений и добровольно
сделала заявление. Хорошо, раз возражений нет, продолжим.
