– Мне совершенно непонятно, откуда взялась эта дрянь и как
она попала в мой чемодан, – поспешно добавила она. – Конечно, я выходила из
самолета одной из последних, но трудно вообразить, чтобы кто-то мог
воспользоваться этой ситуацией и направиться из самолета прямо в багажное
отделение.
– Вполне можно найти несколько мест, где все это было легко
подбросить, – заметил Мейсон. – Например, кто-то мог открыть его после того,
как вы прошли контроль, и перед тем, как чемодан загрузили в самолет. Вы же не
видели, как его загружали в багажное отделение самолета. А возможно, это
случилось в то время, когда его выгружали и произошла задержка багажа. Очевидно,
ожидая, когда тележка вернется за оставшимся багажом, чемодан поставили на
землю. Кстати, в этих самолетах багажный отсек расположен с противоположной
стороны от выхода для пассажиров. И пока чемодан стоял на земле, кому-то
удалось открыть его, вложить пакетики с наркотиками.
– Но почему? – спросила она.
– Существует одно затруднение, – пояснил Мейсон. –
По-видимому, кто-то торгует наркотиками. И он знал, что полиция начеку, что его
багаж обязательно будут проверять, поэтому положил контрабандный товар в ваш
чемодан, а его сообщник позвонил в полицию и сказал, что наркотики будут в
чемодане некоей Вирджинии Бакстер. Должно быть, подробно вас описал, потому что
полицейский, который уже ожидал, чтобы проверить ваш багаж, сразу же вас узнал,
как только вы сошли с эскалатора. – Он на мгновение задумался. – Но как узнали
ваше имя? У вас есть какие-нибудь пометки на чемодане? Ваши инициалы или полное
имя?
– К его ручке прикреплен багажный ярлык, – сообщила она, – и
на нем написано мое имя и адрес: «Юрека-Армз Апартментс», 422.
– О’кей, мы возьмем вас на поруки, – объявил Мейсон. – Я
приложу все усилия и приведу вас на предварительное слушание как можно скорее.
По крайней мере, мы заставим полицию раскрыть карты. Я убежден, что здесь
какая-то ошибка, и мы сможем все выяснить без особого труда. Но вам придется со
многим примириться.
– Объясните мне, – нерешительно попросила Вирджиния. – Там
был фотограф. Об этом что-нибудь появится в газетах?
– Фотограф? – удивился адвокат.
Она кивнула.
Он мрачно произнес:
– Тогда дело гораздо серьезнее, чем я предполагал. Это не
простая ошибка. Да, в газетах появятся статьи.
– Мое имя, адрес и все остальное?
– Имя, адрес и фотография, – уточнил Мейсон. – Приготовьтесь
увидеть свою фотографию, на которой вы с испуганным выражением лица, а под ней
подпись: «Бывший юрист обвиняется в торговле наркотиками».
– Но как там оказался фотограф из газеты?
– Вот в этом и вопрос, – усмехнулся Мейсон. – Некоторые
полицейские любят славу. Чтобы устроить себе рекламу, намекают какому-нибудь
знакомому журналисту, когда они собираются арестовать молодую фотогеничную
особу. Газеты поднимают шум, а полицейский получает то, что хотел, – его имя
мелькает на страницах печати. При сложившихся обстоятельствах будьте готовы
прочитать, что цена наркотиков, найденных в вашем чемодане, составляет
несколько тысяч долларов.
Ее лицо отразило испуг.
– А когда меня оправдают, что будет тогда? –
поинтересовалась Вирджиния.
– Может быть, ничего, – ответил Мейсон. – Может быть,
появится несколько строчек где-нибудь в середине газеты.
– Но ведь я буду оправдана, верно? – с надеждой спросила
она.
– Я – адвокат, а не предсказатель. Мы сделаем все возможное,
но вам тоже надо проявить активность.
Глава 5
Мейсон проводил Вирджинию Бакстер до места за ограждением в
зале суда.
– А теперь успокойтесь, – ободряюще посоветовал он.
– Это похоже на то, как говорить промерзшему человеку, чтобы
он не дрожал. Я не могу сдержать волнение. Дрожу как осиновый лист, будто во
мне трепещет миллион бабочек, – ответила она.
– Сейчас начнется предварительное слушание дела. Это
общепринятая практика для судьи, чтобы защита обратилась в высший суд. При этом
зачастую увеличивается сумма залога. Иногда судья оглашает непомерно большую
сумму. Вы должны смело встретить подобное выступление, – объяснил адвокат.
– Но я не смогу заплатить больше денег, мистер Мейсон, это
все мои сбережения. В противном случае мне придется всю мою собственность
продать в убыток себе.
– Знаю, – отозвался он. – Я только предупредил вас, что
может случиться. Как бы то ни было, недвижимость, записанная на ваше имя,
окажет влияние на решение судьи при назначении суммы залога.
– Не очень-то вы надеетесь… вытащить меня отсюда на этом
предварительном слушании.
– Обычно судья связывает обвиняемого по рукам и ногам, если
прокурор хочет идти напролом с делом в высший суд, – объяснил Мейсон. – Иногда
у нас, конечно, появляется благоприятная возможность. Неслыханное дело –
ставить обвиняемого на свидетельское место во время предварительного следствия,
но если появится хоть малейший намек на то, что судья собирается закрыть дело,
я поставлю вас на свидетельское место, чтобы он смог разглядеть вас и понять,
что вы за человек.
– А та ужасная статья в газете, – напомнила Вирджиния, – и
фотография!
– С точки зрения редактора городской газеты, фотография
получилась замечательная, – заметил Мейсон. – У вас удивленное и в то же время
испуганное лицо, и для судебного процесса это хорошо.
– Но это разрушило мою репутацию! – воскликнула она. – Мои
друзья вообще станут меня избегать.
Мейсон начал что-то говорить, но замолчал, потому что
открылась дверь из судейской комнаты.
– Встаньте, – сказал он Вирджинии.
В зале все поднялись со своих мест и стояли, пока судья
Кортленд Алберт не сел на свое место. Усевшись, он оценивающе посмотрел на
обвиняемую:
– Пришло время начать предварительное слушание по делу
«Народ против Вирджинии Бакстер». Вы готовы приступить?
– Защита готова, – отозвался Мейсон.
Джерри Кезуэлл, один из молодых помощников прокурора,
которых часто посылали вести предварительные слушания и которые жаждали
составить отчет так, чтобы он привлек внимание начальства, как и все, стоял.
– Обвинение, – драматическим тоном заявил он, – всегда
готово! – И, выдержав паузу, сел.
– Пригласите вашего первого свидетеля, – сказал судья
Алберт.
Кезуэлл вызвал носильщика из аэропорта.
– Вы знакомы с обвиняемой?
– Да, сэр. Я видел ее.
– Семнадцатого числа этого месяца?
