Книга В каменном мешке, страница 5. Автор книги Михаил Серегин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В каменном мешке»

Cтраница 5

– Значит, не просто помер Кравченко, – задумчиво проговорил Михаил Степанович.

– Почему вы так думаете?

– А зачем бы вы тогда ко мне пришли? И зачем вообще этим заниматься милиции, если человек сам помер?

– Логично, Михаил Степанович, – улыбнулся Яковлев. – Значит, вы понимаете, какие вопросы я вам буду задавать, как непосредственному начальнику покойного?

Михаил Степанович молча развел руками, мол, понятное дело. Лейтенант одобрительно кивнул, достал блокнот и ручку.

– Скажите, сколько Кравченко здесь получал? – поинтересовался Яковлев.

– Ну, – замялся Михаил Степанович и почесал указательным пальцем свое лысое темя, – это, знаете ли, по-разному. У нас довольно сложная система оплаты. Гарантированный оклад у него – двенадцать тысяч. Есть еще различные бонусы, начисления, доплаты. В какие-то месяцы у него выходило пятнадцать, а в какие-то и под тридцать. Работником он был, конечно, толковым, в среднем меньше двадцати, пожалуй, и не зарабатывал.

– Ясно. А что он был за человек, этот Кравченко?

Михаил Степанович в глубокой задумчивости приподнял брови, отчего его лоб сложился в крупную складку. Побарабанив пальцами по столу и некоторое время не поднимая глаз на лейтенанта, он вздохнул и наконец ответил:

– Видите ли, э-э… простите, не запомнил вашего имени.

– Алексей.

– Ну, так вот, Алексей. Как бы это вам сказать. Когда человек живет и работает рядом с тобой, тем более что у нас работа очень напряженная, то как-то больше обращаешь внимания на его деловые качества.

– То есть вы не особенно задумывались над этим вопросом до сегодняшнего дня. Но ведь сталкивались же вы с Кравченко в неформальной обстановке? Какие-нибудь корпоративчики, дни рождения, Новый год, Восьмое марта, а? За рюмочкой, за столом?

– Вот тут-то вы, Алексей, и ошибаетесь. В нашей конторе это дело строго запрещено. В кабинетах мы не празднуем, да и в кафе не практикуется. Строгие у нас хозяева на этот счет. Официально поздравят – и все, а дальше, если хотите, то отправляйтесь за пределы и празднуйте. Но народ тяжел на подъем. Так что… – Михаил Степанович красноречиво развел руками.

– И все же?

– Вы, Алексей, знаете, что такое логистика?

Яковлев непонимающе взглянул на собеседника, но не стал перебивать ход его мыслей.

– Это, если хотите, управление запасами. Мой отдел имеет к этому самое непосредственное отношение. Существуют, конечно, и отдел логистики, и определенные планы, в соответствии с которыми мы осуществляем поиск и заказы, организуем поставки. Но нам приходится самим отслеживать динамику расхода, вносить коррективы, выходить с предложениями по корректировке автозаказов. Тут нужно очень многое помнить, держать в голове, четко организовывать и свой рабочий день, и взаимодействия с другими подразделениями. Так вот, Кравченко был очень скрупулезным человеком, дотошным, умеющим видеть и помнить каждую мелочь. А что касается общения с сослуживцами, то скорее всего это можно назвать как дистанцирование. Нормальный общительный человек, коммуникабельный, как это у нас называется, но близких отношений ни с кем не поддерживающий. Не могу сказать, да и никто, пожалуй, не сможет сказать, чем он жил, чем увлекался, что у него было на душе. Был неженатым, а когда и почему развелся, никто не знает. Есть у него женщина или нет – неизвестно. То же касается и личных друзей за пределами офиса. Хотя…

– Что? – насторожился Яковлев.

– Незадолго перед последней командировкой заезжал к нему один человек. Мне тогда показалось, что Кравченко был недоволен его визитом. Он его сразу уволок на улицу. Они в сторонке долго разговаривали и курили сигарету за сигаретой.

– А что за человек?

– Лет тридцати пяти, низенький такой, квадратненький, волосы ершиком. Я в окно на них глядел.

– Вас что-то заинтересовало или насторожило в этом визите?

– С чего вы так решили? Ах, да. Вы имеете в виду, что я на них долго глядел? Нет, просто меня несколько минут соединяли по межгороду с нужным абонентом, потом я ждал соединения с абонентом в офисе. Вот и пялился в окно с телефонной трубкой около уха.

– Может быть, вам запомнилась одежда этого гостя или машина, на которой он приехал?

– Джинсы, коричневая дубленка потертая, под ней какой-то свитер. Да, машину я запомнил! Я еще поразился, что знакомые Кравченко ездят на таких допотопных машинах. «Шестерка» красная, такая, знаете ли, убитая или просто она грязная была.

– Номер не запомнили?

– Ну, вы хотите от меня слишком многого. Пожалуй, скажу, что номера местные. Код чужого региона на номере, я думаю, мне бросился бы в глаза.

Скользя и спотыкаясь на склоне, Чистяков волок свое снаряжение и с иронией посматривал на Мостового и Ольгу. Боря пер в гору, как вездеход, неся в руке медицинский чемоданчик врача. Сама Синицкая держала его под руку, точнее, держалась за Борю. Он волок ее в гору с непостижимой скоростью. Упав в очередной раз, Игорь решил съязвить по поводу выборочной помощи товарищам и предвзятого к себе отношения. Боря мог бы и ему помочь нести тяжести. Но, взглянув в очередной раз на людей, висящих на высоте, решил, что сейчас не до шуток.

Первым делом Чистяков отбросил в сторону валявшиеся под подъемником лыжи и палки. «Умудрились снять, молодцы», – похвалил он мысленно. Тут же на снегу оказались и желтые разбрызганные следы мочи. «Ну, совсем молодцы, – подумал Игорь. – Без комплексов оказались. Чего мучаться, если допекло. Только вот кто из них? Скорее всего парень». Он представил, как это могла сделать девушка, и ему снова стало смешно. Но эти фривольные мысли пришлось прогнать, не время и не место.

– Эй! – крикнула снизу Синицкая, приложив ладони ко рту рупором. – Как вы там? Как самочувствие?

Ей ответили что-то успокаивающее, но Игорь не расслышал. Самое главное, что пострадавшие в тонусе и не паникуют. Мостовой и Ольга выжидающе посмотрели на Чистякова, когда он сбросил на снег свое альпинистское снаряжение. Прикинув расстояние до подвесного сиденья, которое качалось вверху на натянутом тросе, он решил все же попробовать обойтись своими силами. Достав капроновый фал, он порылся в своем мешке. Самым тяжелым предметом была небольшая «кошка» из специального сплава стали. Привязав к ней фал, Игорь отмотал метров двадцать и разложил его перед собой на снегу.

«Кошка» с жужжанием вращалась в руке Игоря. Бросок вверх! Крюк взвился в воздух, но, не долетев метров пяти до троса, упал в снег. Чистяков оглянулся по сторонам. Чтобы размах был больше, нужно на что-то встать. Кроме снегохода, ничего рядом не было. Взобравшись на сиденье транспортного средства, Игорь опустил «кошку» на веревке до самой земли и снова стал раскручивать ее. В таком броске, самое главное, поймать момент, когда нужно выпустить веревку из рук и крюк полетит по касательной к окружности вращения. Если отпустить слишком рано, то он полетит под низким углом, если поздно, то слишком круто вверх. Чистякову нужно было выдержать такой угол, чтобы крюк полетел под углом 50–60 градусов. Если бросок будет сильным, то крюк перелетит через трос. Дальше уже не важно: зацепится крюк за трос или упадет вниз. В обоих случаях Игорь сможет взобраться к висевшим людям, надеть на них страховку и аккуратно спустить вниз. Крюк опять не долетел до троса и упал в снег. Стало ясно, что веревка под своей тяжестью не дает крюку разогнаться в воздухе. Тут без катапульты не обойтись. Или без легкого шпагата.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация