Этого нельзя было допустить. Не слишком соображая, Даг оторвал спину от забора, схватил топор и устремился наперерез!
Глава тридцать четвертая
В которой Даг привыкает к собственным ногам, Бьярни получает двух жен посмертно, а вдова конунга заботится о спящих героях
Хаскульд спешил. На ковылявшего вдоль ограды мальчишку он не обратил внимания. Наверняка решил, что это один из хозяйских запечников. Слуга Хаскульда стал возиться с запором калитки, в этот момент со зрением Северянина что-то произошло. И не только со зрением. Парнишка переставлял ноги все быстрее, не ощущая онемевшими ступнями разбросанных вдоль забора палок и камней. Он отчетливо видел напряженный затылок Хаскульда, главарь наемников медленно поворачивал голову, шаря взглядом по двору. Даг слышал, как рычит в стороне Байгур и как свистит громадный меч Ивара, слышал пыхтенье Орма, как догорает конюшня и как трещит дверь хозяйского дома под ударами дубины. Мальчик даже слышал, как дышат за изгородью притаившиеся слуги Астрид. Не оборачиваясь, он видел, как из-под обломков конюшни выползает обгоревший Бьярни, как кружит высоко в небе хищная птица, как пытается подняться раненый с отрубленной рукой.
Даг нагнулся за камнем.
— Сюда! Торольв, они бегут! Ко мне! — Что было силы Даг швырнул камень в близкий седой затылок Хаскульда.
Дренг Хаскульда вздрогнул, отпустил заклинивший запор калитки, его лошадь шарахнулась. На левом боку лошади до сих пор дымилась шерсть.
Острый кусок гранита угодил Хаскульду сбоку в физиономию. Богатырь почти сумел защититься, он выставил руку, но опоздал самую малость. Кинув камень, Даг не сбавил скорости. Последние шаги мальчишка пронесся, словно сам удирал от стаи волков. Тело стало чужим, необычайно легким, только метка на макушке горела, как ожег.
— Сюда! Они бегут! Торольв, на помощь!
Хаскульд покачнулся, хватаясь за висок. Молодой дренг выпустил поводья, потянул с пояса меч. Пока парень его тащил, Северянин очутился к нему вплотную.
И ударил топориком, как это делал Ивар — не разгибая прямых рук, вложив всю силу в круговое движение корпусом. Молодой наемник всхлипнул, тупое лезвие пробило куртку и глубоко погрузилось ему в бок. Дага по инерции протащило следом за тяжелым топором. Враги столкнулись и пару секунд смотрели друг другу в глаза — жилистый высокий подросток и взрослый крепкий мужчина, так и не успевший взмахнуть мечом. Затем взрослый стал заваливаться набок, его лошадь толкнула Дага. Парень стукнулся затылком и несколько мгновений ничего не соображал. Раненный камнем, Хаскульд упал на колено, но почти сразу стал вставать. Северянин поднялся, опираясь о забор. С наружной стороны на калитку навалились, запор треснул и отлетел. Во двор ввалились слуги Астрид. Первый держал копье и ударил сразу, не раздумывая.
Но все же ударил недостаточно быстро. Хаскульда сильно контузило, но он сумел качнуться назад, и копье воткнулось в стену дома. Ответным выпадом Хаскульд вспорол холопу Астрид живот. Держась за щеку, Хаскульд вскочил в седло. Второй слуга Астрид попятился, видя быструю смерть товарища.
Даг уже снова стоял на ногах, заслоняя пролет калитки. Рядом корчился и хрипел тот, в кого он только что воткнул топор. Но против всадника Северянин ничего не мог поделать. Еще мгновение — и его затопчут! Хаскульд ударил пятками в бока своей мохнатой лошадки. Даг закрыл глаза.
Коротко свистнуло. Откуда-то прилетела стрела. Хаскульд выругался, схватился за плечо. Лошадь рванула с места. Еще миг — и главарь наемников исчез в кустах. Несколько секунд спустя стали слышны крики, всадник показался за внешним валом и… исчез окончательно.
Над усадьбой Эгиля Низкого повисла звонкая тишина. Даг заставил себя сесть. Он глядел на скорчившегося рядом парня. У того в боку торчал топорик. Следовало гордиться тем, что уничтожил врага, но радость почему-то не ощущалась.
Зато он снова мог ходить! Парень поднялся, сделал шаг, другой… поскользнулся в луже крови, но устоял. Дагу все время казалось, что он не чувствует рук и ног, как раньше. Непросто было привыкнуть к новому состоянию. Кожа повсюду стала на ощупь деревянной, боль возникала только при сильном щипке или уколе. Туман в глазах растаял, теперь Даг видел даже лучше, чем раньше. Грибное варево до сих пор долбилось в висках, стучало в позвоночнике и толкало на подвиги.
Хотелось крушить всех вокруг себя!
Но крушить оказалось некого. Северянин насчитал одиннадцать трупов во дворе и еще четверых убитых в хозяйском доме. Дверь, которую взламывал Орм, теперь охранял хмурый веснушчатый парень, один из слуг Торольва. Сам Торольв вместе с подручным выводил из стойла уцелевших лошадей. Семь лошадей удалось спасти от гнева озверевших берсерков.
— Что, зверек, цел? Все равно их придется прирезать по пути, — словно прочитав мысли Дага, прокряхтел Вшивая Борода. — Нам не утащить на себе столько корма, а здешний запас сгорел…
Дага била крупная дрожь. Ему едва хватило сил добраться до копны соломы в углу двора. Каждый сустав, каждая косточка сотрясались так, словно в мальчишку вселилась дюжина злых духов.
— Гей, тащите его сюда! — Торольв хмуро огляделся, пнул сапогом пару трупов, помахал Дагу.
Слуги приволокли хозяина усадьбы и двоих молоденьких парней, таких же маленьких и лобастых, как Эгиль Низкий. Придерживая на груди сына, во двор осторожно вошла Астрид. За ней торопились служанки и Ивар с обнаженным мечом. Безумие боя еще не покинуло его; скошенное набок лицо вздрагивало, затуманенные глаза плавали.
— Госпожа, я не виноват, клянусь… — Эгиль Низкий бухнулся перед вдовой конунга на колени. Ему удалось со связанными руками оттолкнуть слуг.
— Привяжите эту падаль. — Астрид брезгливо отдернула подол. Она передала ребенка служанке, после чего наотмашь хлестнула Эгиля по лицу. — Ты, паршивый пес! Мой муж: Трюггви подарил твоему брату сто оленей. А еще он пожаловал вам наделы в Вике и нашел невесту для твоего слабоумного сына. И так ты отплатил за милость?
Понурившись, Эгиль стоял на коленях, не делая попыток встать. Астрид своим массивным перстнем разбила ему нос. Усы Низкого повисли, мокрые от пота и крови.
— Госпожа, я не выдал вас… Хаскульд угрожал. Он сказал, что отрежет груди всем женщинам в моей усадьбе. Он сам сказал, что ты приедешь сюда, госпожа.
— Но ты мог послать мальчишку, гонца! Хотя бы к жрецам!
— Я хотел, госпожа. Хотел с самого начала, но Хаскульд…
— Замолкни! — оборвала Астрид.
Даг исполнился уважением к этой решительной женщине. Перед ним возвышалась не убитая горем вдова, а грозная валькирия. Астрид проявляла невиданную стойкость. Почти три года скрывалась с малолетним наследником в лесах, но не утратила железной хватки.
— Отец, что с ним делать?
— Думаю, их всех придется удавить, госпожа, — деловито рассудил Торольв. — Предав твою дружбу однажды, они предадут снова.
