– Вызываем секретаршу из агентства Людмилу, предъявляем
ей фотографию твоего бывшего, – строго сказала Надежда, – я сама с
тобой поеду и ее спрошу. Может, конечно, он за твоей спиной все это
проворачивал, одного только не пойму – какой ему прок от наследства, если вы в
разводе?
Анфиса отвела глаза, потом переступила с ноги на ногу.
– Не жмись, – посоветовала Надежда, – говори
толком.
– Мы еще официально не развелись, – промямлила
Анфиса, – как-то не до того было. Сначала папа болел…
Бегунов развернулся и строевым шагом направился к выходу из
магазина.
– Виктор! – слабо крикнула Анфиса.
– Оставь его, никуда не денется, – сказала
Надежда. – Он нам сейчас только мешать будет. Вечно эти мужики не вовремя
выкаблучиваться начинают!
Кафе «Капуцин» располагалось в полуподвальном помещении в
двух шагах от Невского. Грубые кирпичные своды, потемневшие дубовые бочки по
углам создавали впечатление монастырского подвала. Для полноты впечатления
официанты были одеты в длинные монашеские балахоны с капюшонами. Один из таких
«монахов» подошел к столику, за который сели Анфиса и Надежда, и принял у них
заказ.
Анфиса заказала кофе по-венски, Надежда – фруктовый чай:
кофе она за этот день и так выпила месячную норму и боялась, что больше никогда
не сможет заснуть.
Едва «монах» принял заказ и удалился, Анфиса набрала телефон
детективного агентства «Вещдок». Ответила ей, как она и ожидала, секретарша
Людмила.
– Детективное агентство «Вещдок», – проворковала
она, – мы решим все ваши проблемы…
– Люд! – перебила ее Анфиса. – Не надо этой
рекламы. Это Аня, я к тебе сегодня заходила. Ты не могла бы выскочить на
полчасика? Разговор есть. Я тут неподалеку, в кафе «Капуцин»…
– Доберманыч следит! – прошипела в трубку
Людмила. – Злой как черт!
– Да пошли ты его подальше! Я тебе другую работу найду!
Что ты за него держишься?
– И то правда! – Людмила приободрилась. –
Надоел хуже горькой редьки! Ладно, подожди, я через десять минут буду!
Действительно, ровно через десять минут Людмила появилась в
дверях кафе.
– Видела бы ты Доберманыча! – хихикнула она,
подсаживаясь к Анфисе. – Прямо позеленел от злости!
– Познакомься, – Анфиса показала глазами на
Надежду, – это Надежда Николаевна, она… она в моей фирме занимается
кадрами.
Секретарша опасливо покосилась на Надежду и снова
повернулась к Анфисе:
– Ну, о чем ты хотела поговорить?
– Взгляни на эту фотографию. Это не он приходил к вам в
фирму заказывать слежку за мной?
Анфиса протянула девушке фотографию Стаса.
Людмила бросила на нее взгляд и недовольно поморщилась:
– Нет, ну ты что! Я же сказала, тот был красавец каких
поискать, а этот так себе, пустое место…
– Ну отчего же пустое… – протянула Анфиса. Она
немного обиделась за своего, можно сказать, бывшего мужа, – не такое уж
пустое…
– Говорят тебе – не он! – отмахнулась
Людмила. – Ну так о чем ты хотела со мной поговорить?
Надежда и Анфиса переглянулись.
– Ну-ка, девушка, опишите мне того типа, что приходил,
как можно подробнее, – сказала Надежда, – от того, как вы это
сделаете, зависит ваша дальнейшая карьера.
– Ну очень интересный, рост высокий, фигура
мускулистая, спортивная, загорелый – не то в солярии, не то на курортах много
времени проводит, улыбается так… профессионально, как на рекламе. Одет очень
модно…
– Особые приметы есть у него? – деловито
интересовалась Надежда. – А то получается вроде как не человек, а ходячая
реклама.
– Есть! – оживилась Людмила. – Вот вы сейчас
сказали, и я вспомнила! Вы не поверите, но он чуть заметно прихрамывает! Я
думала, может, ногу подвернул или ботинки тесные. Нет, пригляделась –
получается, что постоянно это…
Анфиса до боли закусила губу, стремясь удержать внезапно
возникшую мысль.
– Так, – быстро сориентировалась Надежда, –
вы, Люда, пока идите. Анфиса Юрьевна, то есть Анна Сергеевна… ну не
важно! – будет расширять фирму, так что, можно считать, вам место
обеспечено. Можете писать заявление об уходе. Всего хорошего, мы вам позвоним…
– Ну? – накинулась она на Анфису, как только
Людмила отошла на безопасное расстояние. – Что ты вспомнила?
– Лидка… Лидка Федоскина… Еще раньше, когда мы с ней
часто общались, она рассказывала, что мать Алисы… наша мать… вышла замуж за
своего тренера по фитнесу. Говорила, потрясающий красавец, бывший спортсмен,
рекламировал разное оборудование для фристайла. Но как-то прыгнул неудачно,
сломал ногу, и работу эту пришлось бросить. Нога плохо срослась, осталась
легкая хромота – куда уж в рекламу. Он и устроился тренером по фитнесу в
шикарный клуб, тут его мамочка и подхватила.
– Не люблю я такие совпадения, – медленно
произнесла Надежда.
– Но этого не может быть… – губы у Анфисы
дрожали, – чтобы мать… на родную дочь…
– Она могла и не знать… – Надежда Николаевна
погладила Анфису по руке. – Давай-ка, соберись, нужно это дело прояснить.
Я вот что придумала…
Анфиса трясущимися руками набрала на мобильнике номер
матери. Ответили, что Алла Константиновна не может подойти, ее нет дома.
– Дайте мобильный! – крикнула Анфиса, энергично
понукаемая Надеждой. – Это очень важно, касается ее дочери!
– Мы уже знаем… – едва слышно ответила
женщина. – Алле Константиновне звонили…
– Тем более мне нужно с ней поговорить! Это очень,
очень срочно!
Женщина сдалась и продиктовала несколько цифр.
– Побольше экспрессии! – зудила Надежда. –
Нервов побольше, помни: ты в истерике! Ты вообще очень нервная и
легковозбудимая натура, да к тому же еще неудачница, так что лишние слезы не
помешают! И не давай ей трубку раньше времени повесить!
– Мама! – крикнула Анфиса, дождавшись
соединения. – Мамочка, ты уже знаешь? Алису убили!
– Я в курсе, – сдержанно ответила мать, – мне
уже сообщили. Мы займемся похоронами, так что тебе не о чем волноваться.
– Но это ужасно, ужасно! Я не могу представить, что ее
уже нет!
– Возьми себя в руки, – посоветовала мать, –
это, конечно, горе, но нет причин распускаться. Жизнь продолжается. Извини, у
меня очень много дел, эти похоронные хлопоты отнимают столько времени…
Вслед за этими словами из трубки донеслись какие-то гулкие
звуки, настолько громкие, что даже Надежда, сидевшая рядом, отчетливо их
расслышала. Это был какой-то звон – коротенькая мелодия на три тона:
