– Вы просто тянете время.
– Нет, мы в равном положении. Должна сделать комплимент вашим специалистам, мы не рассчитывали на использование рабочей плазмы. Смелый ход, господин Антонио. Если вы прикажете сейчас выпустить вторую гильзу, не исключено, что взорвется реактор энергостанции. В таком случае в проигрыше окажутся все. Мы ведем переговоры, господин Антонио?
– Юлий, – спросил я тихонько в микрофон, – что там наверху?
– Тишина! – отозвался горняк. – «Чжан Ю» сел в пятнадцати километрах на северо-восток. Или меня сейчас размажут дальнобойным, или…
– Я обещаю, боевых действий не будет, – прервала Ли. – Если вы сами не спровоцируете.
– Ладно, пока отбой. Не расслабляйтесь там, – вздохнул я. – Ну, госпожа советник, пошли, пообщаемся.
За дверцей обнаружился достаточно уютный тамбур. За тамбуром в окошке я разглядел широкую шахту с открытыми в звездное небо половинками люка и два челнока с охраной. Мы присели на жесткие откидные скамеечки. Какое-то время Пай Ли бесстрастно меня разглядывала, словно редкий экземпляр жука отловила. Я поклялся, что не начну болтать первым, к переговорам такого уровня капитана Молина не приучали, да и не совсем понятно было, кто из нас диктует условия.
– Господин Антонио, вы всерьез надеялись впятером одолеть охрану корпорации?
– Что я должен вам ответить?
– Там, снаружи, я сказала неправду, специально для ваших сообщников. Чтобы не наделали еще больших глупостей. На стапель вам не пробиться, это не под силу даже десантной эскадре. Теперь взгляните наверх.
Под потолком в раструбе вентиляции висел свеженький наступательный ган, ничуть не пострадавший. Я мысленно сосчитал до пятнадцати, успокаивая сердце.
– Это на тот случай, господин Антонио, если вы, как и прочие звери, окажетесь несдержанным человеком. Отнюдь не угроза. Мое личное оружие.
– Я успею отдать команду горнякам.
– Надеюсь, вам хватит ума этого не делать, господин Молин .
Признаюсь, я вытаращил глаза.
– Откуда вам известно мое имя?!
– У политика должно быть много друзей, господин Молин, иначе он быстро теряет власть. Много влиятельных друзей, в том числе и в Глубине. Этой ночью я удостоилась чести быть приглашенной в Гонконг, в Город Мудрых, и беседовать с группой обладателей высших данов, в том числе с господином Стасовым. – Она примолкла, давая мне время переварить информацию.
Наверняка я выглядел крайне глупо, но ничего со своим лицом поделать не мог. Пай Ли на секунду задумалась. Миниатюрная бабулька из восточных сказок, с титановым сердечником внутри… В полной тишине я ждал продолжения. Из приоткрытой дверцы доносилось бормотанье Изабель, кто-то из ребят передавал по кругу термос.
– Беседа была, как вы понимаете, неофициальной. Кроме меня на встрече присутствовали несколько очень серьезных фигур, в том числе из состава правительства, однако господин Стасов пригласил нас как частных лиц. Мы дали обязательство не делать записей, хотя это пустая формальность, в вирте Мудрых провести невозможно. Мудрые сделали нам два весьма заманчивых предложения и любезно предоставили шесть часов на обдумывание. Суть первого предложения состояла в следующем. Китайская республика в одностороннем порядке аннулирует требования по продлению концессий на территории России и выходит из Восточного Пакта в части обороны. Выражаясь более определенно, Китай перестает претендовать на Восточную Сибирь и должен заявить об этом по всем дипломатическим каналам. С выходом из Пакта совместная оборонительная доктрина теряет силу, это очевидно…
– А взамен?
– Взамен перестает действовать Европейская Конвенция по чистоте генотипа.
– Но Стасов не уполномочен…
– Дослушайте, господин Молин, – отрезала Ли.
Я заткнулся. Перед этой сморщенной теткой хотелось встать навытяжку.
– Второе предложение… отдавало на тот момент бессмыслицей, но события последних двух часов приводят меня к иному мнению. Корпорация Ли передает ООН действующую модель антиграв-пульсатора и рассекречивает все документы. – Она сцепила руки под подбородком и примолкла.
– Взамен?.. – решился я.
– Взамен Корпорация получает вас, господин Молин.
– Эээ… Как – меня? Зачем я вам нужен?
Госпожа министр прислушалась к чему-то в своем харде, затем сделала движение, точно собиралась погладить меня по рукавице скафандра. Возможно, мне почудилось, или она и вправду испытывала смущение?
– Хотите кофе, господин Молин? Или лучше пива?
– У меня раненый за стенкой. Какое кофе? – Честно говоря, от пива бы я не отказался. А еще лучше – от глотка коньяка. Коньяк лучше подходит человеку, которого собираются продать или уже продали.
– Если вы позволите, раненому помогут. В моем челноке оборудован полный реанимационный пансион. – Упреждая мои протесты, Пай Ли поднялась и сложила ручки в молитвенном жесте. – Господин Молин, неужели вы до сих пор не поняли? Простите, я много старше вас, некоторый цинизм позволителен. У вас не было ни малейшего шанса на успех. Господин Стасов, к сожалению, не захотел сообщить вчера, где вы находитесь, в противном случае удалось бы избежать нелепых жертв…
– В противном случае вы запели бы по-другому! На долю мгновения ее глаза потемнели, но Пай Ли тут же взяла себя в руки.
– Возможно, вы правы, не будем спорить о частностях. Вас действительно почти невозможно опознать, чужой хард, маска… Кроме того, как старшая по возрасту, опять же позволю заметить, вы вели себя недопустимо рискованно, вы могли погибнуть в Лагосе!
– И что бы изменилось?
– Очень многое. Господин Стасов поставил выполнение второго соглашения в прямую зависимость от первого.
– Вы не можете решать за правительство…
– Господин Молин, мы и есть правительство. Я имею в виду не семью Ли, а…
– Я понял. Теневой кабинет.
– Забавно… Что же, пусть будет такое название. Если ваши люди уберут оружие, мы сможем помочь раненому?
– Баш на баш. Отключите ган. «Титановая» бабушка принимала решения, как и положено главе семьи. Шипастый охранник рухнул к моим ногам. Серж принесла белого, как простынка, Изабель. В шахте закрылся люк, затем двое подопечных советника забрали криэйтора в челнок.
– Итак? – спросил я, откупоривая пакет пива.
Господи, благодать-то какая! Может, перед смертью не надышишься, но напиться вполне реально! Только теперь я заметил, какая жарища стояла в скафандре. Да и воздух в тоннеле, без вентиляции, нагревался с каждой минутой. Либо внизу бушевал пожар, либо кислородные фермы, лишенные управления, не справлялись с отводом тепла.
Вместо охраны из второго челнока вышли трое мужчин средних лет, двое почти седые, последний помоложе, в темных очках. Оказавшись в тамбуре, церемонно поклонились матери, затем мне. Откуда ни возьмись, между нами возник столик с напитками и включенным сегментом харда. Китайцы сохраняли вежливое молчание. Звери смотрели, выпучив глаза, Серж беззвучно бормотала ругательства. Я испугался, как бы ей не пришло в голову захватить всю семейку в заложники. Встал и задвинул дверь в тоннель. Не ахти как вежливо, зато спокойнее…
