Шурик достал из ящика стола бутылку подсолнечного масла и
полил им кашу, потом аккуратно заткнул бутылку пробкой и снова убрал в стол.
Ольгин вопрос он откровенно проигнорировал, чего она, разумеется, стерпеть
никак не могла. Шурик у них на фирме считался малость с приветом, хотя
проявлялось это только в его исключительной молчаливости, которая, в свою
очередь, объяснялась сильным заиканием. Но Ольга предпочитала считать его
недоразвитым, она обо всех людях думала только самое плохое.
– Слышь, ты, отвечай, когда тебя спрашивают! – повысила
она голос. – Немедленно давай диск!
Шурик снимал цифровым фотоаппаратом.
– Н-не... н-не дам! – с трудом выговорил он и поглядел
сердито.
– Это еще почему? – Ольга даже удивилась, Шурик редко
кому отказывал, предпочитал не связываться.
– У-уйди! – сказал Шурик.
– Да ладно тебе! – Ольга решительно придвинулась к
компьютеру, но Шурик дернул за кресло, и оно откатилось в сторону.
– Да что у тебя там – порнуха, что ли? – вскричала
Ольга. – Так мне по барабану, чем ты в рабочее время занимаешься!
– Сказал – не дам! – От злости Шурик даже перестал
заикаться.
Но не такой человек была Ольга Ястребова, чтобы так просто
сдаться.
– Ну ладно, – зловеще произнесла она, – не хочешь
по-хорошему, будет по-плохому. Значит, так. Если ты мне сейчас же не покажешь
то, что наснимал на корпоративе, завтра же все у нас в фирме узнают, что ты
импотент!
– Че-чего? – Шурик разинул рот и замахал руками, стараясь
произнести следующую фразу.
– Да не старайся, – скривилась Ольга. – Думаешь,
откуда я знаю? А Райку Сивакову помнишь?
Работала у них года два назад одна девица, работала недолго,
потому что пустая была девка, неумеха и лентяйка. Вечно болталась по комнатам и
языком мела. Вот она как-то трепалась в курилке, что Шурик назначил ей
свидание, пригласил после кафе к себе домой и когда дошло, так сказать, до
дела, то с ним случился конфуз.
Помнится, не все тогда Райке поверили, потому что
неоднократно ловили ее на вранье. Врать Райка любила, а еще вечно занимала
деньги и не отдавала и даже мелким воровством не брезговала. За руку ее никто
не поймал, но у сотрудниц неоднократно пропадало то кое-что из косметики, то
сигареты, а то и деньги из кошельков.
Через главбуха Нину Семеновну дошло до директора, и он мигом
Райку уволил, разбираться не стал.
Шурик, услышав про Райку, стал не то чтобы красным, а
малиновым, под цвет тех пиджаков, какие лет пятнадцать назад носили новые
русские, и Ольга подумала, что, может, Райка не так уж много приврала.
Шурик вставил диск и ушел, прихватив с собой пустой термос.
Ольга уставилась в экран компьютера.
Первой, кого она увидела, была Леночка, бывшая третья жена
Василия Селиверстова. Леночка была снята отдельно от всех и выглядела на
фотографии очень хорошенькой.
Ольга торопливо просматривала снимки и с удивлением
убедилась, что Леночка присутствует везде. Все ясно, фыркнула Ольга, этот олух
втрескался в Ленку, оттого и не хотел показывать фотографии. Но сейчас ее
интересовало другое.
Вот наконец появился Василий, вот остальные, вот та самая
неуловимая блондинка в красном. И ничего особенного, лишние килограммы
присутствуют, это точно, а остальное так себе... И с кем это она стоит? Ах вот
оно как... Страсти-то какие, прямо как в немом кино... Да и Васька тоже хорош,
как же Ольга-то на вечере проглядела... Ну, теперь-то она знает, что делать...
Блондиночку эту мы вмиг рассекретим...
Ольга повеселела и прямиком направилась в нужную комнату.
Утром Надежда поднялась рано, бодрая и энергичная, от
непонятных недомоганий и неуверенности в собственных силах не осталось и следа.
Теперь она видела перед собой четко поставленную задачу – вывести на чистую
воду Антона, сына бухгалтерши, потому что вчера его тайная беседа вызвала у нее
явные подозрения.
Но как это сделать? Надежда задумалась и налила себе вторую
чашку кофе, чего давно уже решила не делать – все же кофе очень тонизирует, а у
нее энергии сегодня и так слишком много. Опять же утренний кофе с молоком и
сахаром так просто не попьешь, это только в американских фильмах показывают,
как дама заливает кипятком ложку растворимой бурды и, забыв положить туда
сахар, выносит на улицу какому-нибудь электрику, охраннику или полицейскому,
так он еще за такую гадость ее слезно благодарит.
Да, так каким образом она сможет выяснить вопрос насчет
причастности Антона к убийству в ресторане? Пригласить Нину Семеновну на ленч?
Или после работы выпить кофейку...
Предлог Надежда найдет – да хотя бы сказать, что у нее на
примете есть для Антосика девушка. Из очень приличной семьи, папа – профессор,
мама – кандидат наук, предмет выбрать какой-нибудь непонятный – спелеология или
метафизика, это внушает уважение. Ясное дело, что у таких родителей девушка
получила отличное воспитание – музыкальная школа по классу флейты, минимум два
языка, школа с золотой медалью, институт с красным дипломом...
Тут Надежда спохватилась, что, услышав все перечисленные
достоинства неизвестной девушки, Нина Семеновна либо заподозрит подвох, либо
так обрадуется, что потребует немедленного знакомства. И где, интересно знать,
Надежда возьмет этакое чудо? Нет, пожалуй, про золотую медаль и музыкальную
школу по классу флейты лучше не говорить, как бы не перегнуть палку.
И вот, когда Надежда искала в записной книжке телефон Нины
Семеновны, ей на глаза попалась запись о том, что именно сегодня в двенадцать
часов она записана на прием к психотерапевту Синицкой. Ну надо же, совершенно
из головы вылетело!
Придется идти, решила Надежда Николаевна, а то секретарша
будет домой звонить, еще муж узнает, что у нее проблемы с психикой. Он-то,
конечно, ни за что не поверит, что у Надежды провалы в памяти, начнутся
расспросы, подозрения, что Надежда снова вляпалась в криминал, и дело кончится
скандалом.
Как и прошлый раз, Надежду Николаевну встретила в дверях
симпатичная секретарша доктора Синицкой. Она проводила ее в приемную и сказала:
– Немного подождите, у Нелли Дмитриевны другой пациент, но
она скоро освободится.
Надежда откинулась на мягкие диванные подушки и уставилась
на свою любимую абстрактную картину.
Однако отчего-то сегодня эта картина не произвела на нее
такого успокаивающего и умиротворяющего впечатления, как прошлый раз.
Разноцветные пятна, плавно перетекающие друг в друга, по какой-то непонятной
причине напоминали Надежде Николаевне злополучную корпоративную вечеринку, на
которой она стала невольной свидетельницей убийства. Возможно, красный цвет
некоторых пятен вызвал в ее памяти выразительный цвет платья убитой блондинки,
или, может быть, эти яркие пятна напомнили ей нарядный стенд с фотографиями той
вечеринки в холле мужниной фирмы...
