– Я направлялась в дамскую комнату и случайно наткнулась на
вас в зимнем саду, – проговорила Надежда Николаевна, когда он
замолчал. – Вы стояли обнявшись возле скамьи под монстерой... это такое
крупное растение с разлапистыми листьями, напоминающими растопыренную руку...
– Да... – Сергей побледнел. – Точно, я вспоминаю
эту пальму... Значит, это правда?.. Значит, вы действительно нас видели?..
– Я не захотела смущать вас и решила переждать в укромном
месте. Потом услышала ваши шаги, вы вернулись в зал ресторана...
– Ну да, – подтвердил Сергей, – она сказала, что
ей нужно поправить прическу и макияж...
– Я решила, что путь свободен, и вышла из своего укрытия. Но
когда я дошла до того места, где видела вас с Анной... то есть с Аленой... она
полулежала на скамье. Я подошла к ней, окликнула... и только тогда поняла,
что девушка мертва. Честно говоря, я подумала, что это вы ее убили... то есть я
тогда еще не знала, что это именно вы...
– Я не мог причинить ей никакого вреда... – проговорил
Сергей тихим, измученным голосом. – Она была для меня всем...
– Я вам верю... – Надежда тоже невольно понизила голос.
Он выглядел таким расстроенным, что у Надежды язык не
повернулся сказать ему, что женщина, которая сумела вернуть его к жизни,
женщина, которую он полюбил и со временем хотел на ней жениться, в прошлом
убийца, признанная невменяемой, находящаяся по решению суда в специальной
психиатрической клинике и вышедшая оттуда только по чьей-то злой воле.
– Но тогда кто же ее убил?
Надежда еще немного помолчала и вдруг вспомнила, что в его
рассказе задержало ее внимание.
– Вы говорили, что после смерти жены прошли курс
психотерапии.
– Ну да... но это мне практически ничего не дало...
– А этот психотерапевт... это, случайно, не Нелли Дмитриевна
Синицкая?
– Да, это она, – кивнул Сергей Сергеевич. – А в
чем дело? При чем здесь Синицкая?
– Да я пока и сама не знаю, – призналась Надежда, хотя
была уверена, что в ней-то все и дело, – но как-то все это подозрительно.
В этой истории Синицкая слишком часто встречается на моем пути. Вы знаете, что
она лечила и Алену... ту девушку, которую вы знали под именем Анны Миленко?
– Нет... не может быть...
– Ну да, откуда вы могли это знать...
– Послушайте, – сказал Сергей Сергеевич более
твердо, – я вижу, что вы чего-то недоговариваете. Я должен узнать об этом
все.
Надежда пыталась уловить какую-то смутно брезжившую у нее
мысль, но та никак не давалась.
Она взглянула на часы и спохватилась, что уже опаздывает на
прием к Нелли Дмитриевне.
– Вы не довезете меня до офиса Синицкой? – попросила
она Сергея Сергеевича. – Я записалась к ней на прием. Может быть, смогу
заодно узнать от нее что-нибудь по интересующему нас вопросу...
– Еще одно... – проговорил Сергей, пристально взглянув
на Надежду, – если все, что вы рассказали, – правда, то где тело
Анны... то есть Алены? Почему не было следствия?
– Это отдельный вопрос... – вздохнула Надежда. –
Ее тело... Думаю, вам пока об этом лучше не знать... Но я обещаю, что
обязательно с вами свяжусь. И... еще одно. Вы ведь хорошо знаете моего мужа, не
так ли?
– Точно! Я вспомнил, где вас видел!
– Так вот, – отчеканила Надежда, – если вы хоть
словом проговоритесь ему, при каких обстоятельствах произошло наше с вами
знакомство, то я от всего отопрусь. Знать ничего не знаю, вас никогда не
видела!
– Понял. – Он наклонил голову и тронул машину с места.
К Синицкой она все же опоздала.
Секретарша психолога ничего ей не сказала, только
выразительно взглянула на часы. Надежда Николаевна сделала вид, что ничего не
поняла, и сразу же прошла в кабинет Нелли Дмитриевны.
– А, вот и вы... – проговорила та, подняв взгляд от
каких-то записей. – Вы опоздали...
– Пробки... – ответила Надежда.
– Ложитесь на кушетку. Сегодня я попробую провести сеанс
гипноза, чтобы устранить причину вашей амнезии, устранить последствия той самой
детской травмы, о которой мы говорили прошлый раз...
– Это вы про курочку? – сообразила Надежда Николаевна,
вспомнив, что она прошлый раз наболтала Синицкой.
– Да-да, про курочку... ложитесь!
Надежда послушно прилегла на кушетку.
Она знала маленькую особенность своего организма: гипноз на
нее совершенно не действовал. Как-то раз эта особенность уже помогла ей
[1].
И сейчас она надеялась воспользоваться своей
невосприимчивостью к гипнозу, чтобы выяснить подлинные намерения Синицкой.
Нелли Дмитриевна подошла к ней, наклонилась, держа в руке
серебряный кулон на цепочке, и проговорила негромким завораживающим голосом:
– Успокойтесь, отбросьте все свои заботы и переживания...
сосредоточьтесь на моем голосе и на этом кулоне. Следите за ним взглядом...
Кулон на цепочке стал медленно ритмично раскачиваться.
Надежда прилежно следила за ним глазами. Серебряная вещица
качалась влево – вправо, влево – вправо, тускло отсвечивая в падающем от окна
свете...
– Ваши веки тяжелеют... – говорила Синицкая, – они
словно наливаются свинцом... вы успокаиваетесь, успокаиваетесь... все прежние
заботы теряют свое значение... остается только мой голос... вы доверяете мне,
вы мне полностью подчиняетесь...
«Ну да, нашла дуру! – думала Надежда. – Наверняка
точно так же она гипнотизировала Алену – и чем это кончилось?»
– Вы успокаиваетесь... все ваши заботы отступают...
«Опять не успею приготовить обед! – думала тем временем
Надежда. – Придется по дороге купить каких-нибудь полуфабрикатов... но
честное слово, это последний раз, с завтрашнего дня я обязательно начну новую
жизнь...»
– Ваши веки тяжелеют, тяжелеют... они опускаются... вы
засыпаете...
Надежда послушно закрыла глаза, чтобы Синицкая поверила, что
гипноз подействовал.
– Вы спите, крепко спите, но по-прежнему слышите мой
голос... слышите его и беспрекословно выполняете все мои команды...
Надежда прикусила губу, чтобы не засмеяться.
– Если вы слышите мой голос, поднимите правую руку...
Надежда послушно подняла руку и еле удержалась, чтобы не
сложить из пальцев кукиш.
– Очень хорошо, – деловито проговорила Синицкая, –
а теперь представьте, что вы снова оказались на корпоративной вечеринке в
ресторане «Галеон»...
