– С виду такая приличная женщина... – проговорила
Татьяна, поднимаясь со скамьи. – Ну почему, за что она убила Ольгу?
– Ольгу она убила, чтобы та не разболтала то, что заметила,
и не раскрыла ее первое убийство... – проговорила Надежда.
– Первое? – удивленно переспросила Татьяна. –
Значит, было еще одно? Но я ничего о нем не знаю...
– Потому что пока не нашли труп... то, первое, убийство
случилось на этом самом месте, на этой скамье. Вера, я поняла все, когда
увидела у вас в столе фотографию того парня, которого Алена отбила у вас много
лет назад. Его звали Никитой, не правда ли? А потом... потом она его убила.
Убила жестоко, страшно...
– Да, – процедила Вера, – именно так все и было.
Он для меня был всем, мы дружили с пятнадцати лет. И собирались пожениться, как
только закончим институт! Но она влезла в нашу жизнь, они познакомились на
какой-то вечеринке, куда она забежала случайно! И он пошел за ней, как бычок на
веревочке, – за первой попавшейся девкой! Что смотришь? – накинулась
она на Татьяну. – Это я сейчас выгляжу старше, чем есть! А тогда нас
называли красивой парой!
– Верю... – вставила Надежда, хотя, глядя на Веру –
растрепанную, злобно шипящую, с безумными глазами, – трудно было
представить ее молодой привлекательной девушкой.
– Но он понял, что это за штучка, понял очень быстро! –
Теперь Вера почти кричала. – Он пришел ко мне и на коленях умолял
разрешить ему вернуться! И я простила его, потому что любила! И сама, сама
послала его к ней для окончательного разрыва! И тогда она его убила...
– Да уж... такое забыть нельзя...
– Не в этом дело! – выкрикнула Вера, переводя полный
ненависти взгляд с Надежды на Татьяну. – Она... она сломала мою жизнь,
разбила сердце – а самой хоть бы что! Ей все сошло с рук! Когда я ее увидела...
красивая, цветущая, в роскошном платье... и уже снова охмуряет мужчину, да
еще какого мужчину! Почему одним достается все, все радости жизни и даже
убийство сходит с рук, а другие... другие теряют все, что у них было, и
медленно умирают, имея за душой одни лишь воспоминания! Ведь убила она, а казнь
досталась мне! За что? Я только восстановила справедливость!
– А Ольга? Чем была виновата перед вами Ольга?
– Нечего было совать всюду нос! Она увидела на одной из
фотографий с той вечеринки, как я смотрела на Алену, и принялась расспрашивать,
откуда я ее знаю! Слово за слово – и она могла все понять! А теперь еще и вы
двое... мне терять нечего, так что придется идти до конца...
Вера шагнула к Надежде и подняла нож.
Внезапно зимний сад залил яркий свет, и из-за кустов
появились несколько крепких ребят. Чуть позади них держался старый знакомый
Надежды Виктор Петрович Гвоздь.
– Не подходите! – завизжала Вера, размахивая ножом.
Тут к ней подскочил охранник Гвоздя, выбросил вперед
сложенные в замок руки и выбил нож, ловко избежав лезвия. Вера обвисла в его
руках и завыла, как раненая волчица.
– Что-то вы долго не появлялись, – проворчала Надежда,
повернувшись к Виктору Петровичу. – Я уж думала, что нам придется
выпутываться своими силами!
– Ну что вы, Надежда Николаевна! – проговорил Гвоздь,
галантно поддерживая ее под локоть. – Неужели вы думали, что я оставлю вас
без страховки? Я только выжидал, пока она все расскажет...
– Ничего не докажете! – подала голос Вера, немного
успокоившись. – Я откажусь от своих слов!
– Доказывать? – Гвоздь усмехнулся и переглянулся со
своим охранником. – А кому нам надо что-нибудь доказывать? Я у себя дома,
а у себя я сам и прокурор, и присяжные. А если надо – и адвокат. Но в данном
случае адвокат, по-моему, не нужен...
* * *
Прошло несколько дней. Муж был все это время очень занят, и
Надежда смогла наконец заняться хозяйством. Она много времени проводила дома, и
кот Бейсик, который не любил оставаться один, восстановил с хозяйкой добрые
отношения. Перезваниваясь между делом с Таней Кнопкиной, Надежда знала, что
секретарша мужа Вера неожиданно уволилась, а поскольку никто близко с ней не
дружил, то сотрудники понятия не имели, что с ней стало. Про убийство Ольги
Ястребовой милиция ничего определенного сказать не могла, похоже, что дело
спустят на тормозах. Надежда решила, что очередную криминальную историю, в
которую судьба впутывала ее с необъяснимым постоянством, можно считать
законченной.
В пятницу муж обещал вернуться с работы пораньше – все
трудности в фирме разрешились, переговоры прошли удачно, московские партнеры
отбыли восвояси.
Надежда открыла дверь на звонок, не спрашивая.
– Как ты рано! – проговорила она, но улыбка тут же
сползла с лица.
На пороге стоял совершенно незнакомый молодой человек
приятной наружности.
– Вам пакет, – заторопился он, видя, что Надежда в
испуге отступает назад, – от Сергея Сергеевича Румянцева. Ведь ваша
фамилия Лебедева?
– Ну да... – И пока Надежда рассматривала тщательно
запакованный сверток, молодой человек исчез.
Бейсик явился на шум разрываемой бумаги и с любопытством
поглядывал на хозяйку.
В пакете оказалась коробочка зеленого бархата и письмо.
Разумеется, как всякая женщина, Надежда прежде всего открыла коробочку.
На зеленом шелке лежала брошь. Брошь была небольшая, в форме
веточки, усыпанная бриллиантами. Некрупными, но все же... Надежда ахнула и едва
не выронила брошь из дрожащих рук. Конверт был не запечатан, листок заполнен от
руки.
«Уважаемая Надежда Николаевна! – писал Румянцев. –
В благодарность за оказанную Вами услугу прошу принять этот скромный подарок.
Конечно, это не гагаринские бриллианты, но все же... Благодаря вам я стал
видеть мир в новом свете, теперь я могу без боли вспоминать погибшую жену и
продолжать ее дело. Если бы не вы, ее исследования пропали бы навсегда. Я вам
очень обязан.
С искренней благодарностью
Сергей Румянцев».
Надежда оторопело пялилась на письмо, пока Бейсик не прыгнул
на телефонный столик и не сбросил с него коробочку зеленого бархата.
– Отдай сейчас же! – закричала Надежда, наклоняясь.
– Надя, а что это у тебя дверь открыта? – на пороге
стоял муж.
И надо же было паршивцу Бейсику в это самое время раскрыть
коробочку лапой, так что брошь вывалилась прямо под ноги Сан Санычу!
Муж наклонился неторопливо, выпрямился же нахмуренный и
мрачный.
– Что это? – вопросил он грозным голосом и вырвал из
рук Надежды письмо, не дожидаясь разрешения. – Что это значит? –
спросил он гораздо спокойнее, но Надежда прекрасно знала, что это спокойствие
перед бурей, когда птицы умолкают и даже листья на деревьях перестают
шуршать. – Что это за услуга, которую ты оказала господину Румянцеву?
