Мы вышли на улицу. Нас тут же радостно обступили варвары.
– Это он, – хмуро сообщил Аттилла. – Они то есть. Которые наши враги.
– Смерть лоховатым фраерам!
Безголовая старушка неторопливо ухрамывала в переулок. Никто не обращал на нее внимания. «За ней же проследить надо!» – мысленно застонал я. Наверняка она вернется к тому, кто ее послал!
Вот незадача-то…
– Господа бандиты. – Я поклонился, быть может, излишне вежливо. – Э…
– Извинения не принимаются, – быстро сказал тот, что с мечом. – Мы из-за тебя баню пропустили. С девочками и Толяном.
Жрица в бирюзовом платье кошачьим шагом прошла мне за спину.
– Да нет, я не о том, – отмахнулся я. – Тут такое дело… Можно перенести дуэль на чуть попозже?
Варвары переглянулись. По их лицам шпротным маслом разлилось презрение.
– Да нет, вы меня опять не так поняли… Видите ту старую почтенную даму? – Я указал на зомби. – Мне во что бы то ни стало нужно ее догнать.
– Она тебе дорога? – жадно поинтересовался мечник. Рыжие волосы отражались в клинке огненной дорожкой. Глаза смотрели с веселой сумасшедшинкой.
Я прикинул, во сколько выйдет переосвятить офис, и кивнул:
– Безумно!
– Торвульф, – приказал рыжий. – Пуля за ногу, рвись за старушкой и принеси ее голову. – Посмотрел на меня с вызовом: – Пусть знает, что перед ним конкретные варвары, а не лохи какие-нибудь!
– А! – махнул я рукой. – Не стоит… Голова уже здесь. – И вывалил рыжему под ноги содержимое пакета.
Варвары сбледнули с лица и отодвинулись.
– Милиция! – с чувством прохрипела голова. – V пенсионерки пальто сперли! – скосила глаза и добавила: – И калоши!
К чести рыжего, он оказался варваром неробкого десятка. Сгреб голову за волосы и протянул Торвульфу:
– Отдашь старой грымзе. Извинись, скажи, – кивнул на меня и ухмыльнулся, – он больше не будет.
Торвульф-следопыт умчался за бабкой. Аттилла сбросил пиджак и повелительным жестом раскинул руки. Побратимы засуетились; один достал из баула украшенную перьями кольчугу, другой – шлем в виде оскаленной бычьей морды.
Я с завистью оглянулся на женщин. Света и жрица болтали, как давние подружки. Аскавка расправила подол своего платья и что-то объясняла, тыча в край. Дзайана щупала ткань и цокала языком. Ну вот почему мы так не можем?! Мужские бредни вроде поруганного достоинства и уроненной чести конкретного пацанства девушек нисколько не трогали.
– Все, придурок, – Аттилла помотал рогатой башкой. – Сейчас буду тебя убивать. Голыми руками!
В доспехах и шлеме он выглядел устрашающе. Кулаки в перчатках со стальными шипами, наколенники – хоть на роликах катайся.
– Каковы правила поединка? – спросил я деловито.
– Правила! – фыркнул тот. – Это вы, лохи, по законам живете. Мы, варвары, сражаемся без правил!
В следующий миг он катался по асфальту, воя и суча коленями.
– Я не понял, фраер. – Огнегривый поднял брови. – Какого храма ты ударил его до сигнала? Да еще и по яйцам?
Я пожал плечами:
– Мальчик сказал, что правил не будет. Или, – я помедлил, подбирая варварскую идиому, – он не последил за ярмаркой?
– Да ты щас сдохнешь, лохина! – заревел рыжий и потянулся к рукояти меча.
Скакать, уворачиваясь от четырехфутового лезвия, – это смешно, весело и задорно. Только для здоровья нехорошо. Прежде чем он сдернул клинок, я оказался рядом и подбил его под локоть.
Меч, звеня, полетел на тротуар.
Ох, лапищи! Если схватит – Светка, прощай. Прости, если обидел, солнце ясноглазое. «Приблуду» Шурке завещаю, двадцатитомник ван Белочки – капитану Винченцо…
Рыжий взревел и вцепился в мой воротник. Рывком подтянул к себе, чтобы знаменитым аскавским приемом Тай Со откусить ухо. В этот момент я выбросил колено вперед.
Ну, вы меня понимаете. Это случайно произошло.
Аскавец покатился по земле, плача и зажимая ладонями низ живота. Шурка отвернулся, пряча улыбку.
Варварам было не до смеха.
– Ты дерешься, как баба, – объявили мне обиженно. – Не по понятиям!
– Позорный фраер. Тебя даже мечом убивать западло.
И они отправились к баулам. Судя по тому, как топорщились бока сумок, там лежали автоматы, а то и что похуже.
Я вытащил из кобуры «эфу».
– А ну стоять, ребята. А разрешение на ношение оружия у вас есть? – И второй рукой вытащил удостоверение.
Варвары замерли.
Жрица в бирюзовом предупредительно подняла руку:
– Ты забываешься, веденец! Это вольные сыны гор. Им ни к чему ваши глупые разрешения!
– Так они скоро сыны бараков будут, – ласково сообщил я. – И лесоповала.
Света тронула бирюзовую за плечо и что-то объяснила. Та выслушала и одобрительно закивала:
– Это другое дело! Покажешь мне еще раз эту божественную тушь для ресниц?
Дзайана полезла в сумочку. Жрица мигом забыла о своих спутниках.
– Слушай, фраер, ну ты охренел! – Один из варваров переступил с ноги на ногу. – Че ты бычишь? Ты хоть знаешь, под кем мы ходим?! У нас крыша – авторитетный король Беовульф!
Пуля высекла искру от бордюра у него под ногами.
– Носом к стене. Живо.
Варвары торопливо распластались по стене. Я достал мобильник.
– Мужик, – прохрипел рыжий, пытаясь подняться. – Не звони никуда! Ой беда будет!
– Говори номер Торвульфа.
Я набрал восемь цифр, которые он мне сообщил. Следопыт оказался очень удивлен, что я еще жив. Немного покобенившись, он сообщил, что довел старуху до башни безмолвия на углу Складовской и Кюри. Дальше он не пошел, потому что «конкретному пацану по трупарникам шленать западло».
– Друзья. – Я закрыл мобильник. – Всем спасибо. Всем удачного вечера. Я ухожу, и чтобы через пять минут вас здесь не было. Убивать не буду, лишь потому что вы банда.
– Угу, – отозвались те без энтузиазма. – Ну и сука же ты!
– Созвонимся! – Жрица чмокнула Светку в щеку и побежала к своим.
– Обязательно! – помахала та. – Я тебе краску для волос прихвачу!
Через четыре минуты сорок три секунды мы остались на поле боя в гордом одиночестве.
Чтобы не терять времени, мы сразу отправились к башне безмолвия. Дзайана прыгала при ходьбе больше обычного. Энергия переполняла ее, заставляя то обгонять меня, то возвращаться обратно. Куртка, которую она надела вместо погубленного пальто, была ей коротковата. Между поясом джинсов и краем куртки просверкивала обнаженная кожа.
