– Да я сам понимаю… Но Кобрик-то откуда про драку узнал?
– Патрульные, может, заявили? – робко вставил Тилль.
– Ну, заявили. И что они заявили?.. «Некоторые кассадовцы – нарочно писклявым голосом передразнил Ваде, – устроили драку. Мы стреляли по ним кинетической плетью, но промахнулись и чуть немножко не поубивали друг друга».
– Ну, положим, не так…
– Так, Димон, так. Имен-то наших они не знали. Кто-то им стукнул. Кто, интересно?
Мальчишки с подозрением посмотрели на Вельку. Тот ответил спокойным взглядом.
– А почему обязательно стукнул? – поинтересовался он. – Мы же бузу чуть не под окнами «Снежной королевы» устроили. А там камеры.
– Точно! – Димка хлопнул себя по лбу. – А патруль?
– Медведь вызвал.
– Бли-ин! Вот мы придурки… Такую операцию завалить.
Он посмотрел на Вельку с завистью. Сам Димка редко сопоставлял факты, предпочитая пути короткие и быстрые. Людей, которые владели этим искусством, он уважал.
Развивая успех, Велька стянул с шеи цепочку:
– Ничего не завалили. Смотрите, что у меня есть.
Мальчишки едва не столкнулись головами:
– Ну, даешь!
– Где?! Как добыл?!
Велька вкратце пересказал свою встречу с Яри. Даже узнав, что это копия, мальчишки не сильно разочаровались. Задачка-то решилась! Подложить тайком обманку в музей – и не придется никому из корпуса уходить. И с Бурягиным хорошо выйдет. А что пуля не пуля, а копия, тоже ничего страшного. В руки-то ее никто брать не будет.
Ваде покачал головой:
– Дубликопии долго не живут. Я книжку одну читал… – Он порылся в тумбочке. Темноту осветил экранчик планшетки. – «Технология дубликопирования» называется. Пуля хорошо, если неделю протянет. Да и проверку могут устроить. Говорю, она же легкая совсем.
– Ничего. В следующую пятницу поменяем обратно.
Мальчишки посмотрели на Тилля.
– Я верну, ребята, – сообщил тот торопливо. – Честно! Это же из-за меня все… А мне во вторник пост в музее стоять. Вот тогда и…
– Слушай, Тилль, – раздумчиво сказал вдруг Ваде, – а как же ты один с эмкаушниками? Не страшно?
Тот не ответил. Плечи его поникли.
– Тилльчик у нас трус. – Димка проницательно усмехнулся. – Свернет к мамочке в поселок, а скажет, что в Скалища ходил. Штаны-то отстираются. А?
– Не трогай его, – сказал Велька.
– Чего не трогай? Чего? Из-за этого ссыкла нас чуть патруль не замел! И из-за тебя тоже.
– Чего-о?! – Велька привстал с угрозой. Кулаки его сжались.
К счастью, вмешался Ваде:
– Ребя, не ссорьтесь! – сказал он. – Говорю, надо Тилля довести и проверить, чтоб ерунды не получилось. Кто пойдет?
– Я не пойду! – хмыкнул Димка. – Пускай сам расхлебывает. Трус!
– Я пойду.
Все трое с удивлением посмотрели на Вельку.
– Ну, что смотрите? Ну, пойду. В разговор лезть не буду, но если что – выручу. Слышь, Тилль? Честное доминионное!
На том и порешили. После этого полуночничанье как-то само собой сошло на нет. Корпус не гражданка – вставать всем рано. Велька лежал, завернувшись в тонкое солдатское одеяло (у мальчишек сыскалось лишнее), а перед закрытыми глазами мелькали пятна, полосы, точки – привет от бурного дня.
«По четвергам, когда синоптики небо чистят…» – звучал в ушах Тайкин голос. Затем что-то словно бы грохнуло, и перед внутренним взором поплыло облачко с квадратной дырой гравилуча.
Синоптики чистят небо каждые две недели, – думал мальчишка. Каждый раз в это время Шепетов-старший становится рассеянным. А вот еще вопрос: зачем на Луврском вокзале кабинки гравилуча? Они в самый раз для развитых планет с многомиллиардным населением. На Лувре же хорошо если миллионов двадцать человек наберется.
Кабинки эти появились после отъезда Вельки. Рассеянность отца, чистка неба и чересчур роскошное для планеты средство передвижения – все эти вещи как-то связывались между собой. Должны увязаться. Просто Велька пока еще не понимает как.
Постепенно мысли его перескочили на Майю и события у отцовского кабинета. Подслушать удалось немногое: «хилый человек» пришел слишком поздно. Зато Велька выяснил, где Майя будет жить. Пока таскали вещи, ему удалось еще раз увидеть шкатулку – ту, которую повар передал Майе на вокзале. Крышку шкатулки украшал стилизованный череп.
Череп этот Вельке был неприятен. Он напоминал о событиях давних и тревожных. Вокруг мальчишки словно сомкнулись своды шатоновских подземелий.
Воспоминания о Намсе вот уже шесть лет преследовали Вельку. Дурные сны надо пересказывать, хотя бы самому себе, тогда они теряют силу. И кадет решил перебрать их еще раз – вдруг вспомнится что-то важное?
– Человек… – просипел Намса прямо в ухо. – Пророчества наконец сбылись. Мы встретились вновь.
От асура воняло старой змеиной кожей. Этот запах Велька запомнил на всю жизнь.
– Отпустите! – заверещал он, надеясь, что патрульный робот услышит его. – Слышите? Отпустите немедленно!!
Намса перебросил Вельку через плечо и нырнул в тоннель. Шаги асура грохотали по камню, в такт им стучала кровь в Велькиных ушах.
– Здесь и поговорим.
Мальчишка полетел на землю. От удара перехватило дух. Велька тут же вскочил и схватился за оружие:
– Асурский шпион! – закричал. – Руки вверх!
– Славный мальчик. Похож на меня в детстве. – Асур послушно поднял верхнюю пару рук, а нижними вырвал у Вельки пистолет. – Ну? И что ты мне сделаешь, бравый детеныш?
– Все равно вас найдут, – безнадежно ответил Велька. – Найдут и отомстят. Может, даже войну объявят.
Намса уселся на корточки напротив мальчишки.
– Когда-то я тоже был скор на войну и угрозы. – Он потрогал расплавившуюся кожу своей щеки: – Потребовалось потерять лицо, чтобы увидеть лица других. На, держи. – Асур повозился немного, вставляя аккумулятор, а потом протянул Вельке оружие.
Мальчишка замер: не ловушка ли это? Наконец с опаской взял.
– Я ведь помню тебя, человеческий детеныш. Мы встречались в твоей прошлой жизни. Как причудлив узор змеиной кожи… Ты показал мне лицо бесстрашия, которого нет среди четырех асурских лиц.
– Я?!
– Эта встреча стоила жизни моему господину, Урсалаю Норбу. Мудрец Северного Дома, кто бы мог подумать!
Тут асур выкинул номер. Стал на колени и молитвенно сложил руки у груди:
– О учитель! Я готов продолжить нашу дуэль. Вот оружие. В предыдущем поединке выстрел оставался за тобой. Стреляй же!
