– Чего сигналишь? – Из будочки выглянул бородатый
мужик с антикварной берданкой. – Будешь хулиганить – я милицию вызову… или
просто дробью по колесам шарахну!
– Успокойся, дед! Я и есть милиция! – И Николай
помахал в воздухе своим удостоверением.
Дед проворчал еще что-то невразумительное, но все же открыл
железные ворота.
За стеной благоухали роскошные цветники, в которых
копошились молчаливые люди в больничных пижамах.
Николай заметил человека в белом медицинском халате и
подошел к нему, чтобы узнать, где найти больничное руководство.
– Я вас сейчас провожу к главному врачу, –
пообещал ему молодой медик. – Сейчас только попрошу Алевтину Васильевну
приглядеть за шизофрениками…
– За кем? – удивленно переспросил участковый.
– Да вот за этими шизофрениками. – Врач показал на
людей, бесшумно копошившихся среди цветов. – Наш главный врач практикует
для лечения психических расстройств метод так называемой избирательной
трудотерапии. К примеру, шизофреники, поскольку им свойственна аккуратность и
дотошность, ухаживают за цветами, параноики, у которых чрезвычайно богатое
воображение, расписывают красками больничные помещения…
У Николая в голове всплыла популярная некогда песенка о
психиатрической больнице, где шизофреники вяжут веники, параноики рисуют
нолики, ну а те, кто просто нервные, те спокойным сном спят, наверное…
Очевидно, главный врач этого заведения придерживался такой же системы лечения.
– Буйных больных мы используем на работах, требующих
большой физической силы… – бойко вещал молодой доктор.
– Маньяков, например? – заинтересовался Николай.
– Маньяк – это неправильное, непрофессиональное
определение. Если вы имеете в виду больных, страдающих маниакально-депрессивным
психозом, то мы их на стадии мании вообще выписываем, а госпитализируем только
на стадии глубокой депрессии, когда они склонны к суициду.
– Я имею в виду серийных убийц!
– Нет, таких пациентов у нас, к счастью, не имеется!
Таких содержат в местах заключения или в тюремных больницах…
За таким приятным разговором Николая проводили в кабинет
главного врача, где он без предисловий задал вопрос о местонахождении больного
Калниньша.
– Трудный случай, – проговорил высокий худощавый
врач, сняв очки в тонкой золотистой оправе и протирая их кусочком замши. –
Этот Калниньш – очень скрытный больной. Плохо идет на контакт. Ловко имитирует
выздоровление. Мы его дважды выписывали, поверив в полное выздоровление. И что
вы думаете, через два-три дня приходилось снова госпитализировать. Проявление
неуправляемой агрессии, нападение на близких… теперь вот совершил побег. Это
вообще редчайший случай в истории нашей больницы. Первый и, надеюсь, последний
случай! От нас не убегают! Охрана у нас замечательно организована. Да и зачем?
Больным у нас нравится! Вы же видели наших шизофреников? Они просто счастливы!
Им так нравится заниматься цветами! Даже после полного выздоровления не хотят
от нас уходить! Буквально силой выписываем! А мы вам еще параноиков покажем…
– Нет, спасибо! – испуганно отозвался
участковый. – Как-нибудь в другой раз… вы мне лучше скажите, этот больной,
Калниньш, он, по вашему мнению, способен совершить убийство?
– Хороший вопрос! – Врач снова надел очки,
аккуратно поправил их и пристально взглянул на Николая. – Очень хороший
вопрос! А вы знаете, мне кажется, способен. Эта его скрытность… знаете, как
говорят – в тихом омуте черти водятся… и еще какие черти! Тем более он уже
проявлял болезненную агрессию по отношению к близким…
– Вот как, значит! – Николай машинально поправил
кобуру с табельным оружием. – А скажите мне, доктор, когда конкретно
пропал этот ваш больной Калниньш?
Врач поднял глаза к потолку, пожевал губами, затем открыл
свой ежедневник.
– Так… мне сообщили о его отсутствии три дня назад,
перед самым отбоем…
– Три дня?! – Николай еще больше
взволновался. – Три дня… Значит, он мог…
– Мог – что? – осведомился врач.
– Да нет, это я так… свои мысли… большое вам спасибо,
доктор! Вы мне очень помогли!
– Не за что! Может быть, вам все же показать наших
параноиков и буйнопомешанных? Вы ведь их еще не видели! Уверяю вас,
поучительнейшее зрелище!
– Нет, спасибо! – Николай попятился. – Дел
много… мне теперь этого Калниньша ловить…
– Ну что ж, успехов! – И врач снова принялся
протирать очки. – Антон Антонович вас проводит…
– Спасибо, я сам дойду! – поблагодарил Николай
Иванович. – Я дорогу хорошо запомнил!
«Неужели он? – думал участковый, проходя больничным
коридором. – Вроде все сходится… врач сказал, что к насилию этот Калниньш
способен… на собственных родных нападал… и сбежал три дня назад, так что вполне
мог совершить оба убийства… надо объявлять его во всероссийский розыск!
Конечно, начальство этого не любит, но тут случай серьезный, уже семь убийств у
него на счету…»
Глубоко погрузившись в раздумья, Николай Иванович быстро шел
по длинному полутемному коридору, как вдруг дверь справа от него приоткрылась,
из-за этой двери показалась бледная женская рука и поманила участкового.
Участковый Черенков был человек быстрый и решительный. Он
умел моментально перестраиваться, когда этого требовали обстоятельства, и
действовать в соответствии с ними.
Так и теперь – отбросив в сторону прежние раздумья, он
шагнул навстречу неизвестности.
То есть вошел в приоткрытую дверь.
За этой дверью он увидел тоненькую, очень бледную молодую
женщину в белом халате с маленьким, каким-то бесцветным личиком, на котором
выделялись большие испуганные глаза, и красивыми золотистыми волосами,
забранными под белую сестринскую косынку.
– Вы из милиции? – прошептала она, еще больше
бледнея.
– Ну, из милиции! – подтвердил Николай, с
интересом ожидая продолжения.
– Так вот… это не он!
– Что – не он? – переспросил участковый. – И
главное – кто не он? О ком вы говорите?
– Все! Все не он! – выпалила женщина, и на ее
бледных щеках выступили пятна лихорадочного румянца. – Валдис не мог
совершить ничего плохого!
– Та-ак! – протянул Николай и огляделся. Они
находились в какой-то служебной комнате – то ли смотровой, то ли процедурной,
где из мебели имелись обитая дерматином кушетка и стеклянный шкаф с
многочисленными коробочками и пузырьками. Николай сел на кушетку и жестом
предложил девушке сесть рядом.
Та испуганно подчинилась, хотя отодвинулась на самый дальний
конец кушетки.
– Та-ак! – повторил Николай, пристально глядя на
перепуганную собеседницу. – Ну-ка, девушка, рассказывайте быстренько все,
что вы знаете!
