И Надежда много раз обещала это мужу.
Но одно дело – обещать, и совсем другое – сдерживать свои
обещания… скажите, кому под силу преодолеть врожденные, глубоко запрятанные
инстинкты?
Кроме того, как Надежда будет чувствовать себя, если потом с
этим мужчиной что-нибудь случится? Ее до конца жизни будут мучить угрызения
совести!
Надежда Николаевна прибавила шагу, поравнялась с лысым
мужчиной и окликнула его:
– Молодой человек!
Он никак не отреагировал на этот оклик. Должно быть, давно
уже не относил себя к категории молодых людей. В общем, он действительно был
уже не слишком молод. Но как еще в нашей стране обращаться к незнакомому
мужчине? Слово «господин» как-то не прижилось, да и смешно называть господином
человека, стиснутого толпой в переполненном метро; «сударь» нисколько не лучше,
к тому же отдает какой-то комедией из купеческой жизни; «гражданин» – это уже
из репертуара милиции или прокуратуры, еще испугаешь человека, вот и приходится
называть дядьку пенсионного возраста молодым человеком…
Долго раздумывать было некогда, и Надежда выбрала самый
простой вариант:
– Мужчина!
На этот раз лысый незнакомец оглянулся и удивленно уставился
на Надежду Николаевну.
– Мужчина! – повторила она. – За вами…
Она хотела сказать, что за ним следят, что ему угрожает
опасность, но не успела. Ее внезапно схватили за руку, и визгливый женский
голос завопил:
– Держите воровку! Она у меня кошелек украла!
Милиционер! Милиционер!
Надежда изумленно оглянулась и увидела ту самую
подозрительную женщину в двухсторонней куртке, точнее, уже не в куртке, а в
оранжевой футболке. Черные очки она сняла, и Надежда разглядела ее глаза –
хитрые, злые, маленькие глазки блекло-голубого цвета.
– Помогите! – вопила незнакомка, намертво
вцепившись в Надеждину руку. – Что же это творится! Трудящемуся человеку в
метро проехать нельзя! Я на тебя управу найду!
В голосе незнакомки звучали истерические нотки, но глаза ее
при этом были совершенно спокойны и насмешливы. На мгновение отвернувшись от
Надежды, женщина бросила взгляд в сторону, словно посылая кому-то сигнал.
Надежда проследила за ее взглядом и увидела, как невысокий смуглый мужчина
переглянулся с вопящей теткой, чуть заметно кивнул и быстро зашагал за лысым…
«Она передала его напарнику!» – поняла Надежда, и на душе у
нее стало совсем уныло.
А к ним сквозь толпу уже протискивался толстый мрачный
милиционер с сержантскими погонами.
– Товарищ сержант! – вопила женщина, не выпуская
Надежду и бросая на нее злорадные взгляды. – Вот она ко мне в карман
влезла! Кошелек вытащила! Арестуйте ее…
Надежда Николаевна отвернулась от лысого, которому все равно
уже ничем не могла помочь, и попыталась вырвать руку. До нее наконец дошло, что
она сама влипла в очередные неприятности.
Люди обтекали их, как река обтекает торчащую из воды корягу.
Всем было некогда, все куда-то торопились, только несколько человек
притормозили и с любопытством следили за происходящим. Видимо, им было некуда
спешить.
– В чем дело? – важно осведомился милиционер,
протолкавшись к месту происшествия и оглядев обеих женщин.
– Я вам говорю, – затарахтела подозрительная
тетка, – она у меня кошелек вытащила! Уже хотела убежать, но я ее за руку
схватила! Что же это творится! В метро проехать нельзя…
– Глупости какие! – раздраженно перебила ее
Надежда. – Это она следила за мужчиной… наверное, хотела его обворовать
или что-нибудь еще похуже…
– Я все видел! – подал голос из толпы высокий
представительный старик с палкой. – Эта, которая в красном, залезла в
карман к той, которая в горошек…
Надежда Николаевна свободной рукой поправила нарядную
кофточку в крупный горошек и почувствовала себя увереннее. Свидетель был на ее
стороне.
– Это не я к ней, это она ко мне залезла! –
перебила старика незнакомка. – Вы не видели, так не говорите… а еще старый
человек!
– Я все видел! – обиделся старик. – У меня
зрение сто процентов, я в прошлом стрелок военизированной охраны, а
инвалидность у меня совсем по другому вопросу, не по тому, что вы думаете!
– Граждане, лишних прошу не скапливаться! –
пробасил сержант. – Не препятствовать движению пассажиров! А вы,
гражданки, пройдемте со мной в опорный пункт, там разберемся! – И он ловко
подхватил обеих женщин за локти.
– Куда? – переспросила Надежда, вяло
сопротивляясь.
– Куда надо! – злорадно прошипела незнакомка и
добавила так, чтобы не расслышал милиционер: – Не будешь следующий раз в чужие
дела нос совать!
Милиционер подтащил обеих женщин к железной двери с надписью
«Опорный пункт милиции» и втолкнул их в тесное душное помещение. Закрыв за
собой дверь, он вытер со лба пот клетчатым платком, плюхнулся на металлический
стул и принялся буравить обеих участниц инцидента мрачным взглядом.
– Ну?! – проговорил он, когда тишина сгустилась до
состояния крутого дрожжевого теста. Надежда вспомнила, что обещала мужу испечь
пирожки с картошкой, и настроение у нее еще больше испортилось.
– Вот эта женщина, – начала Надежда как можно
внушительнее, – она следила за одним мужчиной. Шла за ним следом. И все
время переодевалась. Сначала была в бежевой куртке, потом в клетчатой, а уже
потом в этой футболке… – Эти слова показались ей не слишком убедительными.
Она решила добавить какой-нибудь достоверный штрих: – Тот мужчина был лысый.
Милиционер снял фуражку и оказался совершенно лысым. Он
обтер потную лысину тем же платком и тяжело вздохнул.
– Но я ничего такого не хотела… – испуганно
залепетала Надежда, – я к лысым очень хорошо отношусь.
– Меня ваше отношение к лысым не интересует, –
проговорил сержант неприязненно, – меня интересуют факты… вот вы говорите,
что эта гражданка переодевалась? В метро? Мг-м… сначала в бежевой куртке, потом
в клетчатой… и где же все эти ее куртки?
– Это не две куртки… это одна…
– То две, то одна… – Милиционер снова тяжело
вздохнул и перевел взгляд на вторую участницу конфликта.
– Это одна куртка, но такая, которую можно переодевать
на две стороны! – заторопилась Надежда, чувствуя, что упускает последний
шанс оправдаться.
– Да что вы ее слушаете! – перебила
незнакомка. – Я же говорю – она ко мне в карман влезла! Вытащила вот этот
кошелек! – И она помахала в воздухе коричневым кожаным портмоне.
– Если я его вытащила, – вклинилась
Надежда, – если я его вытащила, то почему же он у нее?
– А я успела его отобрать!
– Тише! – рявкнул милиционер и снова вытер
лысину. – Документы!
– Что – документы? – переспросила Надежда,
холодея.
