«Если „Молот“ не сработает, мне конец. Если Харк – Президент, я – заключенный на Гамеде».
– Господин Харк, – по распоряжению начальника тюрьмы время ваших прогулок неограниченно, – тюремщик в стандартной темно-зеленой форме угодливо улыбался.
«Господин Харк», а раньше был «подследственный Харк», какие же все эти чиновники лизоблюды. Ничего, стану Президентом, я эту свору погоняю, клянусь Всемогущим Картаном, погоняю», – эта мысль о президентстве уже не вызывала такую бурю эмоций, как три дня назад. Тогда его адвокат О’Тосси Квор, каждой морщинкой на своем улыбающемся лице выражая безграничную преданность, а заодно и радость, сообщил, что запись нашлась, ее уже показали по телевидению, и даже назначена комиссия по ее экспертизе.
И эта ничем не скрываемая преданность убедила Харка в реальности всего происходящего, в реальности президентского кресла больше, чем информация о том, что запись нашлась и ее проверяют на подлинность. Пусть проверяют! Он – Президент! И лучшее тому подтверждение – лицо этого пройдохи Квора. Харк хорошо знал, что у Тосси нюх на выгоду отменный. И если адвокат сама преданность, то можно уже не беспокоиться. Политик вспомнил, что когда Квор первый раз ему сообщил, что запись нашлась, он такой преданности не излучал. Тогда он был уверен в себе, деловит, энергичен и только. И точно. Тогда все сорвалось. Как чувствовал, пройдоха.
«Так кто же достал эту запись и как?» – продолжая гулять по внутреннему двору тюрьмы, Харк раз за разом задавал себе этот вопрос.
Когда он узнал, что его друг и соратник Ларри Ворос погиб вместе с сыном во флайере и, как намекнул Квор, именно Ларри должен был достать запись, он отчаялся и смирился с тем, что быть ему не Президентом Содружества свободных планет, а заключенным рудников Гамеда. А потом следователь любезно показал ему глянцевый журнал, в котором весь разворот занимала целующаяся с каким-то юнцом Весса. У него тогда потемнело в глазах.
«И любимая женщина меня предала».
И тут такое известие! Так кто? Кто его благодетель, которому он обязан всем: свободой, жизнью, а главное – президентским постом?
Впервые за сколько дней А’Весса Лам могла полностью расслабиться. Она смогла вызвать лавину, и теперь самое благоразумное было просто чуть отойти в сторону и ждать. Это пусть Сарб, Норк и прочие ломают себе голову, как укрыться от гибельного удара. А она просто заслужила отдых. Нет, просто так покинуть столицу она не могла. Ведь, согласно своей легенде, она сейчас должна быть занята по горло созданием собственной телекомпании. И если Сарб узнает, что никакой телекомпании она не создает и более того, что ее нет на Арикдне, то ему нетрудно будет сопоставить некоторые факты. Правда, ему сейчас явно не до нее. Но все же. Береженого и Всемогущий Картан бережет. Поэтому Весса просто заболела. Способ банален, но в этой его банальности и его действенность. «Все мы под Картаном ходим. И любой из нас может в любой момент заболеть. Главное – чтобы болезнь была правдоподобной».
О болезни А’Весса Лам побеспокоилась. У нее была хорошая подружка – гинеколог, дочь которой Весса взяла сначала к себе в журнал, а потом и вовсе устроила на телевидение. Так что у подружки долг перед ней был весьма и весьма, уж точно больше, чем тот орган, который она досконально знает. И в тот день, когда на площадь Содружества уже стекались толпы народа, а активисты партии «Справедливость и порядок» спешно сооружали трибуну, телевизионную и журналистскую среду облетела новость – у удачливой, могущественной, обворожительной Вессы большие проблемы по гинекологии.
И что врач настоятельно порекомендовал ей операцию. Но Весса наотрез отказалась и сказала, что попробует вылечиться сама. А некоторые уверяли, что видели ее припухшие от слез глаза, когда она на миг неосмотрительно сняла солнцезащитные очки. И в тот же день А’Весса Лам спешно улетела на модный и дорогой гинекологический курорт.
«Учитывая нашу последнюю встречу, гинекологическая болезнь в глазах Сарба выглядит очень и очень правдоподобно».
Едва оказавшись на курорте на планете Кортис, молодая женщина зафрахтовала яхту и на ней перелетела на пару световых лет дальше, на планету Санебу. А оттуда, на круизном пассажирском звездолете совершила прыжок еще на пару сотен световых лет, оказавшись на планете Римма, славившейся своими почти дикими песчаными пляжами, тянувшимися на многие сотни километров.
«Даже, если Сарб бросит все силы на мои поиски, раньше, чем через месяц, он меня не найдет. А месяца мне вполне хватит. Через месяц у кроков будет новый Президент. Могу расслабиться».
Многотонная махина нуль-континуум-генератора вздрогнула и начала медленно подниматься вверх. Один метр, два, три… Подняв генератор на необходимую высоту, мостовой кран вместе с ним проехал с десяток метров и точно опустил его на специальную платформу. Сборка экспериментальной гиперпространственной бомбы входила в завершающую стадию. Сейчас инженеры и техники начнут обвешивать эту громадную бочку генератора различными приборами, механизмами, датчиками. А через день это собранное и испытанное чудовище, способное прогрызать огромные дырки в самом пространстве, на транспортере доставят на космодром, а оттуда вытолкнут на орбиту, где его уже ожидает специально переоборудованный крейсер. День монтажных работ в космосе – и «Молот» будет готов. О, это действительно будет молот, способный вогнать любую планету в гиперпространство, словно обычный гвоздь в доску. Одним ударом и по самую шляпку.
– Господин Мулл, – начальник производства проекта «Молот» О’Кунни Дулн тихо обратился к ученому, наблюдавшему за перемещением нуль-континуум-генератора.
– Что вам? – не поворачивая головы, спросил академик.
– Я сегодня утром ознакомился с перечнем необходимых работ по второму образцу «Молота», который вы вчера вечером передали мне…
– У вас есть какие-то вопросы?
– Ммм… в общем, да.
– И что же вам непонятно? – убедившись, что генератор закрепили на платформе, академик повернулся лицом к собеседнику.
– Видите ли, в основном все понятно, но вот эти работы и необходимое для них оборудование… – начальник производства протянул Муллу лист бумаги.
– Мне не надо ничего показывать, я и так знаю, что там написано. Так как писал это я, – в голосе маленького старичка появилось раздражение.
– Да, да, конечно, – Дулн поспешно убрал лист бумаги в папку, – просто мне непонятно… ведь насколько я понял, оба образца «Молота» идентичны. А тут довольно внушительный список оборудования и работ, который для первого образца не предусматривался.
– Кто вам сказал, что образцы идентичны? – лицо Мулла от гнева покраснело. – Я вам сказал? Ваше дело исполнять то, что я вам говорю или пишу! Кто в конце концов отвечает за проект? Вы или я?
– Да, да, конечно – на лбу начальника производства выступила испарина. – Просто в приказе господина Сарба было сказано – изготовить два образца. Вот я и подумал, что образцы одинаковы.
– Ваше дело не думать, а исполнять! – Мулл уже даже не кричал, а визжал.
