– В самом деле, – сказал Хэвиланд Таф. – Несомненно, вы защищались.
– Конечно. Мужественно, но безнадежно. Намория – молодая планета, и у нас не хватает людей и средств для борьбы, в которую мы оказались втянутыми. Три миллиона наморцев живут более чем на семнадцати тысячах маленьких островов, разбросанных по морю. Еще миллион теснится на Нью-Атлантиде, нашем единственном маленьком континенте. Большая часть нашего населения – рыбаки и морские фермеры. Когда все это началось, численность наших Хранителей едва достигала пятнадцати тысяч. Наш отряд ведет свой род от экипажей кораблей, доставивших колонистов со Старого Посейдона и Аквариуса сюда, на Наморию. Мы защищали жителей, но до появления разрушителей задача наша была куда проще. Планета у нас мирная, и за все время было всего несколько конфликтов. Несколько этнических споров между посейдонцами и акваритянами, но все закончилось по-доброму. Хранители имели в своем распоряжении «Солнечный клинок» и еще два таких же корабля планетарной защиты, но большая часть работы была с пожарами, наводнениями, катастрофами, ну, еще полицейская работа и тому подобное. У нас было около сотни морских патрульных лодок-глайдеров, и какое-то время мы использовали их в качестве защитных конвоев и даже нанесли разрушителям кое-какие потери, но по-настоящему бороться с ними мы не в состоянии: разрушителей намного больше, чем патрульных лодок.
– И патрульные лодки, я полагаю, не размножаются, как это делают разрушители, – сказал Таф.
Глупость и Сомнение возились у него на коленях.
– Да. Но мы все-таки пытались бороться. Мы бросали в них глубинные бомбы, когда обнаруживали их под водой, мы торпедировали их, если они поднимались на поверхность. Мы убивали их сотнями. Но они появлялись в еще большем количестве, лодки же, которые мы теряли, заменить было нечем, так как на Намории нет высокоразвитой промышленности. В лучшие времена мы импортировали все необходимое с Бразелорна и Вейл Арина. Наш народ думал, что можно вести простую жизнь, близкую к природе. Да и планета сама не могла поддерживать промышленность. Она бедна тяжелыми металлами и почти не имеет ископаемого горючего.
– Сколько патрульных лодок у вас осталось? – спросил Хэвиланд Таф.
– Где-то около тридцати. Но мы уже боимся их использовать. В течение года после первого нападения разрушители полностью перекрыли наши морские пути. Были потеряны все большие корабли-сборщики, оставлены или разрушены сотни морских ферм, погибла половина мелких рыбаков, а другая половина в ужасе толпится в портах. Ни один человек больше не осмеливается выйти в моря Намории.
– Ваши острова изолированы друг от друга?
– Не совсем, – ответила Кевира. – У Хранителей двадцать вооруженных глайдеров и есть еще примерно сотня глайдеров и летательных аппаратов в частной собственности. Мы их реквизировали и вооружили. Есть у нас и свои дирижабли. Глайдеры и самолеты здесь содержать очень трудно, так как у нас нет запасных частей и хорошо обученных техников. Поэтому большую долю тяжестей перевозили дирижабли. Дирижабли у нас большие, с солнечными двигателями. Наполнены они гелием. У нас примерно тысяча дирижаблей – довольно большой, по нашим представлениям, флот. Одни из них взяли на себя обеспечение маленьких островов, где голод стал реальной угрозой. Другие продолжали борьбу, как и глайдеры Хранителей. Мы сбрасывали с воздуха химикалии, яды, взрывчатку и тому подобное. Уничтожили тысячи разрушителей, хотя за это пришлось заплатить невероятно большую цену. Больше всего они скапливались вокруг наших рыбных промыслов и илистых гряд, поэтому мы вынуждены были взрывать и отравлять как раз те районы, которые нам нужнее всего. Но выбора не было. Одно время мы думали, что выиграли битву. Несколько рыбацких лодок даже выходили в море и возвращались назад в сопровождении глайдера-охранника.
– Очевидно, вам все же удалось как-то обуздать разрушителей, – сказал Хэвиланд Таф, – иначе мы не сидели бы и не говорили тут.
Сомнение крепко ударило Глупость по голове, и маленький котенок полетел с колен Тафа на пол. Таф нагнулся и поднял его.
– Вот, – сказал он и протянул котенка Кевире Квай. – Не подержите ли его? Их маленькая война отвлекает меня от вашей большой.
– Я… ну… конечно. – Хранительница элегантно взяла в ладонь маленькое черно-белое животное. Котенок свернулся калачиком на ее ладони. – Что это? – спросила она.
– Кошка, – ответил Таф. – Она выпрыгнет, если вы будете держать ее, как гнилой плод. Лучше посадите ее себе на колени. Уверяю вас, она безобидна.
Кевира Квай пожала плечами и стряхнула котенка с ладони на колени. Глупость мяукнула, едва не свалившись на пол, но ее маленькие коготки вонзились в ткань мундира.
– Ай! – воскликнула женщина. – У нее когти.
– Коготки, – поправил Таф. – Маленькие и безобидные.
– Они не отравленные?
– Думаю, нет, – сказал Таф. – Погладьте ее, и она будет вас меньше беспокоить.
Кевира несколько раз неуверенно коснулась головы котенка.
– Простите, – сказал Таф. – Я сказал погладьте, а не похлопайте.
Хранительница поласкала котенка. Глупость тут же замурлыкала. Кевира замерла и испуганно посмотрела на животное.
– Кошка почему-то дрожит, – сказала она, – и издает какие-то звуки.
– Такая реакция считается дружественной, – заверил ее Таф. – Прошу вас продолжить свой рассказ о положении на планете. Пожалуйста.
– Разумеется, – сказала Квай, лаская Глупость, уютно разлегшуюся у нее на коленях. – Если вы снова включите проекцию.
Таф убрал с главного экрана изображение разрушителя и тяжело поврежденного корабля. Их сменила другая картина. Зимний день, ветреный и холодный даже с виду. Очень темная и подвижная вода, брызгающая пеной при порывах ветра. По бурному морю плывет разрушитель, раскинув вокруг огромные белые щупальца, что делает его похожим на гигантский раздувшийся цветок, танцующий на волнах. Потом над водой появились три дирижабля. Когда они пролетали над чудовищем, два его щупальца выскочили из воды, как змеи, и потянулись вверх, но дирижабль летел слишком высоко, и они его не достали. Однако чудовища продолжали преследовать дирижабли.
– Дирижабли «Душа Аквариуса», «Лила Д» и «Небесная тень», – сказала Кевира Квай, – направляются с миссией помощи на один из маленьких островов, где свирепствует голод. Они отправились в путь, чтобы эвакуировать оставшихся в живых и доставить их на Нью-Атлантиду. – Голос ее стал жестким. – Эти съемки сделаны группой из службы новостей на «Небесной тени», единственном уцелевшем дирижабле. Смотрите внимательно.
Один из дирижаблей продолжал лететь дальше, непобедимый и торжествующий. Потом прямо перед серебристо-голубой «Душой Аквариуса» в воде вдруг возникло какое-то движение. Под темно-зеленой поверхностью угадывалось чье-то большое тело. Но это не был разрушитель. Вода вспучилась, и что-то большое и черное, как эбеновое дерево, появилось из воды. Существо напоминало купол, он все рос и рос и вскоре стал похожим на поднявшийся из глубины остров – черный, кожаный и громадный, – окруженный двадцатью длинными черными щупальцами. Он вспухал все выше и выше, секунда за секундой, пока не вырвался из моря. Его щупальца обвисли вниз, с них текла вода, а он все поднимался и поднимался. Потом щупальца тоже начали подниматься и вытягиваться в стороны. Чудовище было таким же большим, как и приближающийся к нему дирижабль. Их встреча была подобна брачной встречи двух небесных левиафанов. Черный гигант обрушился на большой серебристый дирижабль, его руки обвились вокруг него в смертельном объятии. Таф и Кевира увидели, как лопнула внешняя оболочка дирижабля, разорвались и смялись гелиевые ячейки. «Душа Аквариуса» извивалась и корчилась, как живая, в черных объятиях любовника. Когда все было кончено, темный гигант выронил останки дирижабля в море.
