— Да если б я сам понимал, чего хочу… Нет, правда, сформулировать запрос — это ж половина дела! Остальное приложится рано или поздно. Но ты ведь тоже хочешь своего кусочка власти, правда, девочка моя? Вот и придумай, как мне сделать невозможное.
— Вынь да положь… Выдумал тоже! Если ты даже каким-то чудом отберёшь у наших властителей пару магических областей и поставишь на службу людям, в дальнейшем вся твоя жизнь будет только в том и заключаться, чтоб защищать их. И себя. Ради Мониля? Ты действительно этого хочешь?
— Не знаю я, чего хочу. Хочу, наверное, просыпаться по утрам на рассвете, потом с чашечкой кофе на террасу, любоваться рассветом над рекой… Потом над магическими схемами покорпеть, с учениками пообщаться… Отдохнуть, погулять… Новые места посмотреть. Вот этого бы хотелось.
— Убогонько, — откомментировала, добрея, айн. — Но ты не безнадёжен. Из тебя может получиться толк. Давай думать вместе — ты хочешь использовать демонскую энергию, да так, чтоб без вреда для человеческого мира? Так это не получится. Или ты имел в виду нечто иное?
— Я тут подумал о принципе резонанса. Слушай, ведь проблема-то в том, что имеющейся в наличии природной магической энергии не хватает на нужды человеческого сообщества. Потому оно и тащит недостающее, откуда придётся. Вот мне говорили, что обелиски работают на принципе резонанса. И где же он, этот резонанс? Может, стоит на это упор сделать — добиться того, чтоб энергия человеческого мира действительно резонировала об энергию демонического, и это станет решением?
Она долго молчала. Я даже решил, что обиделась и больше беседовать не желает.
— То есть ты всё-таки хочешь изобрести новый принцип работы с магией.
— А у тебя небогатый выбор получается, Тиль. Или придумать, как потырить у твоих властных соотечественников энергию прямо из закромов, заодно фильтры новые придумать, чтобы ваша энергия нашему миру не гадила, или изобрести новое.
— Почему у меня?
— Потому что если кто в нашей паре и способен на такие озарения, так только ты. Кто может, тот и делает.
— Неправильно! Кому нужно — тот и делает!
— А тебе, можно подумать, не нужно. Ведь тут есть я, наглый и настойчивый. И есть перспективы. Завлекательные перспективы. Ладно. Ты думай, а у меня ещё имеется вопрос. Скажи-ка мне, что же такое ты умеешь и знаешь об Ишнифе, что Хтиль так жаждет тебя получить?
На этот раз она молчала ещё дольше, и мне почудились в этом молчании какие-то явные сомнения, задавленные и стиснутые желанием показать мне свою готовность к общению и сотрудничеству. Нет, чувствовалось, что говорить со мной откровенно на эту тему она совершенно не желает.
— Да не знаю я ничего такого особенного. А что умею, так… Ты пойми, что с тех пор, как я перестала быть свободной, сменилось то ли три, то ли четыре Хтиля. Каждый ведь не по наследству, как у вас, получал власть, а отбирал её. И каждый раз — с изъянами. Нужны годы, иногда столетия, чтоб разобраться со всей системой досконально. Нынешний Хтиль, как понимаю, рассчитывал здорово так сэкономить время с моей помощью. Если бы он владел всей полнотой магической власти в Ишнифе, никуда б ты от него не делся. Шагу бы не ступил без контроля. А я правила той областью пять столетий.
— Ты мне правду говоришь?
— А что ж ещё? Я ведь врать тебе не способна. Знаешь прекрасно.
— Знаю. Правда, но не вся. А о чём ты умолчала?
У самого своего лица я увидел её глаза, и в губы мне она впилась с такой страстью, что дух перехватило. Пусть это и не происходило на самом деле, но я чувствовал её близость всем телом, и за пару мгновений крышу снесло мама не горюй. Конечно, мог удержаться, как уже не раз доказывал. Но сдерживаться категорически не хотелось. А раз не хотелось, то и процесс пошёл по нарастающей, а через пару мгновений меня затянуло в водоворот, где вообще уже не было ничего, кроме яркой, как молния, страсти и душащего наслаждения.
Уже остывая (и мысленно краснея от предположений, что стюардессы могли видеть что-то такое непристойное в моей позе, например, в дыхании, и потом обсудить, смеясь, в своём кругу — так-то ведь и вида не покажут, вышколенные), я подумал, что айн всё-таки не ответила мне на вопрос. Увернулась.
Ладно, мы с ней не последний день вместе.
Со своими соотечественниками оказалось труднее разговаривать на военные темы, даже после вручения магических подарков. Но и здесь мне согласились помочь, раз уж сложилась такая ситуация. Из кабинета «ответственного начальника» я вышел мокрый, как из бани, со сведённой от злости челюстью. Ну ничего, всё это можно пережить, тем более что цель достигнута. А уж розданные обещания — мелочь, едва ли стоящая внимания. Я ведь и так собираюсь их выполнять, по ходу дела. Когда именно — не акцентируем.
Мир менялся так стремительно, что терялись даже те, у кого в кости и костный мозг въелась привычка «держать и не пущать». Как в девяностые годы двадцатого века, сейчас тоже вполне преуспевали те, у кого был хорошо подвешен язык и кто способен был убедительно, бойко и красиво раскинуть чернуху — наврать, проще говоря, с три короба. Я же не врал, просто подавал ситуацию с выгодной мне точки зрения. Как Кербал (спасибо ему за урок). К тому же в моих руках была вполне реальная, серьёзная власть, настоящее влияние и положение.
Поэтому Китай пришлось уговаривать не мне, а кому-то из администрации президента. Там они привыкли вести беседы на правильном дипломатическом языке, умели правильно расставлять акценты. Что? Полмиллиона? Да нет, ради бога, зачем мне полмиллиона вооружённых китайцев?! Дивизии будет за глаза и за уши. Да, конечно! Вполне достаточно. Только чтоб дивизия была хорошая, чтоб парни хотя бы элементарные вещи понимали и соображали хоть сколько-то. Питание с меня, а если будут стараться, то и денег подкину по результатам кампании.
Пожалуй, уже можно было выдохнуть. Моя часть работы выполнена с превышением. И я успокаивал себя, поднимаясь по ступеням главной арранархской башни, служащей пристанищем Действующей Курии, которая, правда, заседала тут только в праздники — либо в случае серьёзного кризиса. Войну же можно было считать таковым…
Мониль
Я ждал каверзных вопросов. Без них как-то обошлось. Куриалы были на удивление единодушны и спокойны: решался, по сути, лишь один вопрос — кто сколько войск и чародеев может предоставить и в какие сроки. На меня посмотрели вопросительно, когда зашёл разговор о снабжении армии магической энергией. Я предпочёл отмолчаться, и если это выглядело некрасиво, то после заверений, что с моей стороны войска тоже будут, и в кратчайшие сроки, всё неприятное мигом забылось.
Всё обстояло хорошо. Моих новых коллег вполне устраивало, что я готов стать с ними единым строем, плечом к плечу, и потратиться из личных средств на вооружённые силы. Продолжая дежурно улыбаться (хорошо хоть, что тут можно особо не стараться, а то лицо быстро начинает ныть), я потревожил свою айн.
— Ты меня можешь чем-нибудь порадовать?
