– Дарья, я тебя совершенно не понимаю! Рядом проживает
приличный непьющий мужчина, а ты и в ус не дуешь! В твоем возрасте женщина не
может ждать милости от природы.
Я вяло обиделась из-за возраста – тогда, два года назад, мне
еще не было тридцати.
– Что я должна, по-твоему, на шею ему вешаться? –
буркнула я.
– А ты пробовала? – деловито поинтересовалась
свекровь.
– Ну-у… – я отвела глаза, – ясно же, что я
его не интересую, иначе хоть как-то бы он дал понять…
– Ну если шмыгать мимо него такой серой мышью… –
ехидно начала свекровь, но, увидев злой блеск в моих глазах, тут же сменила
тактику. – Не буду, не буду! Пока оставим твой внешний вид в покое!
– Давно бы так! – пробормотала я, но свекровь
сделала вид, что не услышала.
– Обратимся к соседу! – заявила она, не поведя
бровью. – Составим его психологический портрет и определим тип его
характера. Если он интроверт, то есть ему совершенно достаточно своего
собственного общества и вполне хватает общения с собственным «я», то с такими
просто. Нужно только выделить ему в квартире отдельную комнату и оставить в
покое. Знавала я такую пару – между прочим, у них трое детей, а муж и не
догадывался. А когда узнал, то очень удивился, – квартира у них большая, в
старом фонде, звуков не слышно, дети выросли, а он и не заметил.
Я хотела спросить, для чего вообще тогда такой муж нужен, но
решила промолчать.
– На меланхолика он не похож, – невозмутимо
продолжила свекровь, – вид вполне здоровый, крепкий…
– На воздухе много бывает, – невинно поддакнула
я, – когда с собачкой гуляет.
– Может, он мизантроп? – спохватилась
свекровь. – Ну тот, что всех людей ненавидит…
Я подумала, что Шурочка точно находится в близкой дружбе с
доктором Леденцовым, раз так разбирается в психологии.
– Да нет, – покачала я головой, – люди у него
бывают… Вот парень молодой вчера заходил, я случайно с ним на площадке
столкнулась.
– Парень? – вскинулась свекровь. – Молодой? А
еще кто заходит?
Я стала добросовестно вспоминать, и вышло, что заходят к
соседу редко, и все больше одинокие молодые ребята. Один раз двое зашли.
– Понятно, – вздохнула свекровь, – тут тебе,
Дарья, ничего не обломится.
– Да мне и не надо, – по инерции заговорила я, но
тут же спохватилась, – то есть ты хочешь сказать, что Иннокентий…
– Вот именно, – припечатала свекровь, – тут и
думать нечего! Сама посуди: живет один, никаких женщин не принимает и в помине,
а вместо них появляются одинокие молодые мальчики. Вежливый, эти голубые все
вежливые и воспитанные. Меня сегодня в лифте вперед пропустил!
– Но я думала, что они красятся, глаза подводят и
вообще… – растерянно пробормотала я.
– Дарья, можно ли быть такой отсталой! –
воскликнула свекровь. – Такое впечатление, что ты живешь в девятнадцатом
веке!
Я пораскинула мозгами и решила, что в данном случае
свекровь, пожалуй, права. Как ни противно это признавать. Потом прислушалась к
себе и поняла, что мне от такого открытия ни жарко ни холодно. Так даже лучше,
можно с Иннокентием всегда быть самой собой, не расстраиваться по поводу
некстати вскочившего прыщика на носу и облезшего маникюра.
Опять-таки вы можете не поверить, но с тех пор мы с соседом
сдружились еще больше.
И вот теперь я припала к дверному глазку, чтобы не
пропустить шоу.
Анюта вылетела на площадку и прямиком устремилась к усатому
незнакомцу. Тот шарахнулся от нее, прижался спиной к стене и поэтому сумел
удержаться на ногах, когда собака поставила огромные лапы ему на плечи.
– Забери свою собаку! – придушенно выкрикнул
усатый.
– Что? – переспросил Иннокентий, небрежно
помахивая отстегнутым поводком. – Вы что-то сказали? Вы к кому? К Даше? Но
ее, кажется, нет дома…
Анюта раскрыла пасть до предела своих возможностей. О на
явно поняла, что на этот раз хозяин нисколько ее не осуждает, и старалась
извлечь из ситуации максимум удовольствия. Нервы незнакомца не выдержали, он
каким-то чудом выскользнул из Анютиных объятий и кубарем скатился с лестницы.
– Он ушел! – громко проговорил Иннокентий,
повернувшись к моей двери. – Можешь выходить, если тебе нужно! Если
хочешь, мы с Анютой тебя проводим!
Когда мы все трое выползли из подъезда, черной машины с
тонированными стеклами во дворе уже не было.
– Тебе куда? – осведомился Иннокентий.
– Ну-у… – Я задумалась.
Куда мне нужно? Да никуда! Больше всего мне хочется поесть
чего-нибудь простого и горячего, например, грибного супа, или пшенной каши, или
картошки со сметаной, а потом завалиться на диван перед телевизором. И чтобы
показывали какой-нибудь старый классический детектив про Мегрэ там или про того
же Пуаро… Представив большую тарелку, наполненную желтой рассыпчат ой кашей с
аккуратной ямочкой посредине, куда налито топленое масло, а вокруг поблескивают
крупинки сахарного песка, я мысленно застонала. Мой несчастный оголодавший
желудок тоже взвыл, так что Анюта оглянулась и в недоумении склонила лобастую
голову набок.
Иннокентий деликатно кашлянул, а я разозлилась. Судя по
всему, каши мне в ближайшее время не видать, как и телевизора. Тут я осознала,
что меня, можно сказать, выгнали из собственной квартиры. Как я могу там
находиться, если все время лезут какие-то подозрительные типы? Судя по
упорству, с каким они меня преследуют, я им очень нужна. Но зачем? Какой
интерес я могу представлять?
На этот вопрос, против обыкновения, у меня был ответ.
Итак, вряд ли кто заинтересуется мной как личностью,
откровенно говоря, я и самой себе не слишком интересна, но вот в связи со
смертью Вадима… Но я-то знаю, что про его смерть я ничего не знаю. И про его
дела тоже.
Тут я так резко остановилась, что сосед поддержал меня под
руку.
– Тебе нехорошо? – заботливо спросил он.
Мне стало смешно. Выражается Иннокентий как в позапрошлом
веке! «Нехорошо», ну надо же! Убит мой бывший муж, и вся эта семейка втягивает
меня в огромные неприятности. Уже втянула, судя по визитам людей из черной
машины. Я умираю от голода, и, судя по всему, сегодня мне негде будет ночевать.
– Мне хорошо, – мрачно ответила я, – мне
просто замечательно.
Он не поверил и крепче прижал к себе мою руку. Анюта
оглянулась на ходу, и в глазах ее я увидела легкое недовольство. Недовольство,
граничащее с ревностью. Я немного успокоилась и продолжала размышлять. Пора научи
ться доверять самой себе. Итак, я не верю, что Вадима убила Карина из ревности.
Сама я тоже этого не делала ни из ревности, ни из-за того, чтобы они все
наконец оставили меня в покое (хотя и очень хотелось иногда). Если и была у
моего бывшего еще какая-нибудь посторонняя баба, то ей убивать его тоже не было
никакой необходимости. Не стоит он того. Стало быть, ревность мы исключаем. И
тогда получается, что убили моего бывшего из-за его сомнительных дел. А вот чем
он занимался, во что влип, я понятия не имею. Больше того, Карина тоже. Вадим
своим женам никогда не рассказывал, чем он занимается. Раньше я думала, что он
просто, что называется, «рыло делает», то есть набивает себе цену и напускает
на себя туманный вид, чтобы его считали кем-то значительным, а на самом деле
крутится в мелком бизнесе, что-то покупает и перепродает, посредничает, с
кем-то договаривается, кто-то его надувает, кого-то надувает он по мелочи – в
общем, обычная суета, от которой денег в семейный бюджет попадало очень мало.
