– Они встречались тут иногда… – тянула свекровь.
– И в тот день тоже? – в упор спросила я.
– Да… – прошелестела свекровь. – Он ждал ее,
а пришла Карина. Ворвалась, как ведьма на метле, начала орать.
– И ты ее увела по просьбе Вадима, так?
– Так, – свекровь поникла, – он сказал, что
ему срочно нужно поговорить с Вероникой, дело не может ждать…
– А потом? – не отставала я.
– А потом… я пришла, никого нет, я думала, что они
ушли, и вдруг вижу – он лежит… весь в крови… – Голос у нее дрогнул.
Снова я подавила толкнувшуюся в сердце жалость. Совершенно
не к месту будет, если мы с Шурочкой сейчас хором разрыдаемся и упадем друг
другу в объятия. Во-первых, нет времени. А во-вторых, сцена получится недост
оверной, никто в нее не поверит. И к тому же явно не хватает третьего
участника, вернее, участницы – Карина, выражаясь современным языком, парится на
нарах, и грозит ей срок, уж не меньше пяти, а то и больше. Да и с нами остается
вопрос открытый.
– Значит, она, эта самая Вероника, жахнула его по
голове кувшином, потому что они поссорились, так? – продолжала я, не
поддаваясь эмоциям. – И что ты стала делать?
– Я пло хо помню… кажется, прошло какое-то время,
может, полчаса, час…
– Допустим, – согласилась я.
– И вот, когда я решилась звонить в милицию, телефон вдруг
сам зазвонил. Это была она, Вероника, я узнала ее по голосу. И так спокойно мне
говорит, что если я не хочу неприятностей лично для себя, то должна сказать в
милиции, что Вадима убила жена, Карина. Она его ревновала, устраивала скандалы,
кому же еще, как не ей? Тем более что про это все знали… Я кричу – какие
неприятности? У меня и так неприятности хуже некуда, несчастье у меня, сына
единственного убили! А она тогда невозмутимо отвечает, что это еще цветочки,
что, если я хоть намеком упомяну про нее в милиции, она так сделает, что я
всего лишусь. Объявят меня сумасшедшей, квартиру отберут и упекут в психушку. А
уж там она постарается, чтобы недолго я протянула. И очень красочно все это
описала.
– И ты испугалась, – безжалостно сказала я.
– Сына-то не вернешь, – уныло сказала
свекровь, – я теперь одна, кто за меня заступится? И про эту Веронику я
ведь ничего не знаю: где живет, как фамилия? В милиции все равно не поверили
бы. А Карина – кто она мне, чтобы из-за нее жизнь свою гробить? Сама виновата,
нечего было скандалить и по городу носиться, мужа позорить!
– Так-то оно так, – не могла не согласиться
я, – однако никак не укладываются в твою схему эти двое, что приходили.
Они ведь убить тебя хотели, ты понимаешь?
– Еще бы не понять, – вздохнула свекровь, –
думаешь, я совсем уже с катушек сошла?
Я очень красноречиво посмотрела на дурацкий клетчатый жакет
и валявшуюся на полу бандану.
– Ты в милиции наговорила на Карину, так что теперь ты
им стала не нужна, а только опасна. Карина-то тоже небось там не молчит,
скажет, что ушли вы с ней раньше, вдруг кто-то вас видел? Назначат вам очную
ставку, она тебя к стенке припрет, а вдруг она про Веронику знает? А так, если
ты скопытишься от сердечного приступа, никто и расследовать ничего не будет.
– Что теперь делать? – прошелестела свекровь.
Я ощутила в глубине души неуместную радость: раньше она
всегда все за меня знала и давала руководящие указания, когда никто ее об этом
не просил.
– Ты не знаешь, как найти эту Веронику?
– Нет, конечно, откуда? – Она пожала плечами.
Я чувствовала полный упадок сил, и снова пустой желудок
напомнил о себе. У свекрови в холодильнике лежал вялый пучок петрушки и одиноко
притулилась банка маринованных каперсов. Что-что, а запасы делать она никогда
не умела. Впрочем, не мне бы говорить!
Это оказалось последней каплей.
– Я ухожу, – сказала я, вернувшись в
комнату, – ты пока сиди тихо, из дома не выходи. Эти двое теперь сюда не
сунутся.
– А если она позвонит? – жалобно спросила
свекровь.
– Не позвонит, – отрубила я, – побоится. Я бы
на ее месте вообще скрылась в неизвестном направлении.
Я покинула негостеприимный дом бывшей свекрови страшно
недовольная и злая. Благодарности за свое спасение я от нее, разумеется, не
дождалась – это раз. Ничего путного про Веронику не узнала – это два. Есть хотелось
ужасно – это три. И, наконец, я совершенно не представляла, как вытащить из
тюрьмы Карину. Свекровь абсолютно невменяема, даже если я за волосы приволоку
ее завтра в милицию, она понесет такую чушь, что нас там и слушать не станут.
Впрочем, мысли о Карине я пока решила отставить. Я все-таки
не святая, и любовь к ближнему не затмевает в моем сердце любовь к самой себе.
Так что Карина пускай пока посидит в камере и подумает о своем поведении. Авось
характер исправится.
А мне надо позаботиться о себе. Парочка злоумышленников на
своей «ауди» уже далеко. Сюда они больше не сунутся, и ко мне домой, думаю,
тоже. Однако, представив свой собственный пустой дом, а главное – пустой
холодильник, я приуныла и решила, что если сейчас немедленно не наемся до
отвала, то могу кого-нибудь покусать.
Напротив покачивались яркие бумажные фонарики китайского
ресторана. Я так обрадовалась, что перебежала дорогу в неположенном месте.
Все знают, какие большие порции подают в китайских
ресторанах. Поэтому официантка недоуменно подняла брови, когда я заказала
четыре блюда, а про десерт сказала, что подумаю. Я попросила еще принести
большой бокал пива и огляделась по сторонам.
В ресторане было сумрачно и малолюдно – очевидно, все, кто
хотел поужинать после работы, уже поели. Неподалеку сидел солидный мужчина и
доедал салат из соевых ростков. Он поднял голову с неудовольствием, когда я
попросила прикурить.
Появилась официантка с подносом. Я схватила румяную теплую
пампушку, которую подают в китайских ресторанах вместо хлеба, и впилась в нее
зубами. Мужчина едва заметно усмехнулся, но мне было все равно.
Отхлебнув ледяного пива, я задумалась. Вся эта история с
убийством моего бывшего мужа мне очень не нравилась. То есть само убийство,
понятное дело, никому не может понравиться. Однако история дурно пахла, как
говорят в романах позапрошлого века. Ну, убей Бог, не могла я поверить, что та
неизвестная Вероника убила моего бывшего мужа из банальной ревности. Или
потому, что рассердилась на него за что-то. И вообще, верилось с трудом, что такая
женщина, красивая, обеспеченная, могла что-то найти в таком в общем-то
заурядном типе, которым являлся Вадим при жизни. Это мне, закомплексованной
идиотке, он показался в свое время интересным человеком. Да и то по молодости.
Или Карина – знойная женщина во власти страстей, опять же ей нужны были
прописка и жилплощадь.
Принесли первое блюдо – креветки, тушенные с орехами,
овощами и пряностями. Я издала боевой клич и вцепилась в тарелку. Мужчина за
соседним столиком покосился на меня неодобрительно, однако увидел мое
сосредоточенное лицо, понял, что я занята едой, и не стал ничего говорить.
