Всем знакомым прекрасно известно про мои комплексы, я не
делаю из этого тайны. И можете себе представить, та же свекровь в свое время
пыталась мне помочь! Это было два года назад, когда мы расстались с ее сыном.
Не могу сказать, что свекровь очень расстроилась, более
того, она тоже приложила к нашему разводу свою сухонькую ручку с
наманикюренными пальчиками, но об этом после. Но ей обязательно нужно было
вмешаться и окончательно испортить мне жизнь, поэтому она отыскала где-то
самого настоящего психоаналитика и записала меня к нему на прием.
– Дорогая, ты не понимаешь! – щебетала она по
телефону. – Развод – это огромный стресс для организма! Особенно для
женского! А со стрессом нужно бороться! Он может негативно сказаться на твоей
внешности! В общем, тебе нужна помощь профессионала!
Я, как всегда, не смогла отказаться.
Фамилия профессионала была Леденцов, и похож он был на
петушка на палочке – такие же прозрачные глаза и горделивый взгляд по сторонам
из высокого кресла.
При слове «психоанализ» в голове обычного человека всплывает
только имя доктора Фрейда, и еще я знала, что в кабинете психоаналитика
непременно должна быть кушетка, якобы для того, чтобы посетители могли
расслабиться. Это-то меня и смущало, я считала, что неприлично разлечься перед
незнакомым человеком средь бела дня в рабочее время, да еще и вываливать ему
про себя не слишком интересные подробности. Еще я знала, что последователи
доктора Фрейда ищут причины возникших у пациента комплексов в его раннем
детстве. Но со мной в раннем детстве ничего такого не происходило: отец не драл
ремнем за двойки (он вообще меня в жизни пальцем не тронул), гнусный сосед не
подсматривал за мной в ванной (мы жили в отдельной квартире) и любимую курочку
в деревне не резали в моем присутствии (наша семья сугубо городская, никаких
родственников в деревне у нас не имеется, и в детстве меня возили отдыхать в
Крым).
Поэтому я сильно приободрилась, не обнаружив в кабинете
психоаналитика никакой кушетки. Очевидно, доктор Леденцов не был последователем
доктора Фрейда. Как показало дальнейшее, я была совершенно права.
Доктор усадил меня за стол напротив себя и минут сорок читал
лекцию о том, что такое стресс и как с ним бороться. Напрасно я боялась, что
придется выворачивать перед ним душу, этот доктор слушал только себя (кстати,
за мои деньги). Однако неудобно было его прерывать, и я выслушала его до конца.
И даже почерпнула для себя кое-что интересное: как преодолевать стресс, как
общаться с людьми и так далее. Очень хотелось записать кое-какие вещи, но
доктор Леденцов был так великодушен, что подарил мне брошюру собственного
сочинения, так что деньги за сеанс пропали не полностью. Комплексы же остались
при мне, но, честно говоря, я так к ним привыкла, что не хотелось расставаться.
Все-таки что-то родное…
Горячий, сладкий чай – замечательное успокоительное,
особенно когда его подает любящий, заботливый муж. Пусть даже и немножко
зануда. Надежда Николаевна выпила две чашки, и ее неудержимо заклонило в сон.
Однако сон ее был беспокойным.
Снилось Надежде Николаевне, что она идет по длинным пустым
коридорам то ли жилого дома, то ли какого-то учреждения, а за ее спиной
раздаются приближающиеся шаги. Она идет все быстрее, постепенно переходит на
бег – но преследователь не отстает от нее, его шаги становятся все громче, все ближе…
уже слышно за спиной его хриплое, тяжелое дыхание…
Вдруг впереди в коридоре появляется еще какой-то человек.
Надежда бросается к нему, чтобы попросить о помощи, – и
видит перед собой мертвенно-бледное лицо человека из маршрутки, залитую кровью
рубашку… Мертвец вытягивает руку, пытается схватить Надежду, заступает ей
дорогу, другой рукой он придерживает тонкую папочку с какими-то бумагами, эта
папочка невольно притягивает к себе взгляд Надежды Николаевны, на ней вытиснено
название конференции по каким-то технологиям…
Надежда шарахается в сторону и тут видит перед собой обычную
квартирную дверь, обитую коричневым стеганым дерматином, с кнопкой звонка на
косяке. Возле звонка привинчена старинная медная пластинка с выгравированной на
ней надписью: «П.В. Зайончковский».
Надежда бросается к этой двери, нажимает на звонок…
Негромкая трель доносится из глубины квартиры…
И тут Надежда проснулась.
Проснулась и поняла, что трель доносится с прикроватной
тумбочки, где лежит тускло светящийся мобильник.
Еще не вполне выкарабкавшись из вязкого сна, Надежда
Николаевна схватила телефон и нажала кнопку, чтобы не потревожить спящего рядом
мужа.
Только после этого она окончательно проснулась и осознала
одновременно две вещи: что звонок был короткий, извещающий о том, что на
мобильник пришло SMS-сообщение, а самое главное – что телефон у нее в руке не
ее собственный, а тот, который она по ошибке подобрала в маршрутке.
Надежда Николаевна никогда не читала чужих писем. У нее с
детства было твердое убеждение, что делать так неприлично, недостойно
порядочного человека.
Однако светящийся в темноте текст эсэмэски буквально
притягивал ее взгляд, и против воли она прочитала: «Предмет в ГДР, ключ у более
чем надежного человека. Я попытаюсь разрулить ситуацию».
На этот раз неискоренимое любопытство Надежды преодолело
врожденную щепетильность, и она нажатием кнопки вызвала на экран имя адресата.
Впрочем, это имя – Вадим – совершенно ничего ей не дало.
Неожиданно ровное сонное дыхание мужа прервалось, кровать
скрипнула, Сан Саныч приподнялся на локте и сонным, озабоченным голосом
проговорил:
– Надя, что-то случилось? Тебе кто-то звонил?
– Да нет… – Надежда поспешно убрала мобильник в
ящик тумбочки. – Это от оператора сообщение пришло, что я приближаюсь к
порогу отключения…
– Надо же, посреди ночи… – пробормотал Сан Саныч и
добавил со своей обычной педагогической интонацией: – А я тебе всегда говорил,
что нужно…
Дальнейшие слова потонули в сонном бормотании, муж лег на
бок и тихо засопел.
А Надежда Николаевна еще долго не могла заснуть, обуреваемая
самыми разными мыслями.
Первым ее побуждением было отключить чужой мобильник до
утра, но затем она сообразила, что не знает PIN-кода и не сможет снова включить
телефон. А ей с ее неуемным любопытством ужасно хотелось порыться в его записной
книжке.
Кроме всего прочего, Надежда чувствовала характерное
покалывание в корнях волос, которое всегда предупреждало ее о том, что она в
очередной раз столкнулась с криминальной загадкой. А с такими загадками она
сталкивалась удивительно часто.
Да тут и без всяких дополнительных примет было ясно – труп в
маршрутке, двое мрачных уголовников, загадочная эсэмэска…
Она вспомнила текст сообщения: «Предмет в ГДР, ключ у
надежного человека…»
