— Эржебета! Выгляни на миг, душа моя!
Она не выдержала, снова побежала к окну, хихикая, как девчонка. За нею спешила служанка, придерживая на весу длинные черные пряди, которые расчесывала.
— Смотри, Эржебета, какие подарки я тебе привез за рождение дочери!
Слуги вытаскивали из повозок тяжелые сундуки, ставили под окно, распахивали прямо во дворе. Блестело под утренним солнцем золото, переливалась серебряная и золотая утварь, радовали глаз пушистые меха, дорогие шелка и парча, сверкали драгоценные камни…
— Это все тебе, любимая! — широко раскинув руки, кричал счастливый Ференц.
Эржебета улыбалась, а на глазах выступили слезы. Вернулся. Не нужны ей никакие подарки, лишь бы он всегда возвращался с войны.
— А это, любимая! Смотри! Никогда ты такой штуки не видела!
Возле Ференца стояла странная вещь — будто железный футляр, ростом с человека. Граф распахнул его — Эржебете предстало утыканное острыми шипами, покрытое ржавыми пятнами нутро.
— Что это? — звонко крикнула она.
— Железная дева! Для пытки! Вот ослушается тебя служанка — сунь ее туда и посмотри, что случится! — хохотал граф.
— Это надо ж, чего удумал, кровопийца, — тихо проговорила Агнешка, которая вместе с Пирошкой оказалась во дворе и застала приезд Ференца.
— Ох, Агнеша, да неужто нас еще и этим мучить будут?
— Даже не сомневайся! Видела же ты, как лидерка проклятая трех девок насмерть запытала? И еще скольких теперь запытает…
Один из всадников, сопровождавших Ференца, спешился, неслышно подошел к служанкам, остановился за спиной и теперь внимательно слушал их разговор.
Наконец Агнешка, что-то почуяв, обернулась. Ойкнула, покраснела, побежала прочь. За нею ушла и Пирошка.
Дьёрдь Турзо задумчиво глядел им вслед, пытаясь понять, что из услышанного правда, а что — ложь.
ГЛАВА 7
Владивосток, май 2012 года
Дождь хлестал по лобовухе с такой силой, что дворники еле справлялись. Мы проехали Уссурийск.
Чонг сокрушенно разглядывал дырявый кожаный плащ и что-то насвистывал себе под нос. От одежды на нем остались одни обрывки — это еще по-божески, после такого-то обстрела. Я мысленно собирал воедино всю доступную информацию.
По городу летал гигантский нетопырь, убивал людей, потом убрался в тайгу. У Чжана сидит еще один, а пропало их несколько. Кстати…
— Чонг, ты можешь точно сказать, сколько ваших упырей исчезло?
— Не упырей, а киан-ши, — назидательно произнес китаец. — Проявляй толерантность. Я же не называю людей бурдюками с кровью.
— Ну так сколько?
— Кроме Джанджи и Бэя, пятеро. Но сейчас трудно сказать. Может, и еще были, просто мы не отследили.
Отлично! Допустим, их было всего семь, будем оптимистами. Двое из пропавших уже превратились в зверей, но при этом сохранили зачатки человеческого разума, раз осталась способность говорить. Значит, можно ожидать появления еще как минимум пяти монстров, а то и больше. Надо ускоряться с расследованием, такими темпами от Владивостока мало что останется.
Понять бы, что с ними происходит и где они находятся все это время. Тогда можно будет обезвредить оставшихся.
— Чонг, ваши… киан-ши склонны к отшельничеству? Может, у вас есть что-то типа монастырей для… киан-ши?
Упырь покачал головой:
— Наши любят общество. А монастыри… Говорят, есть где-то тихое местечко, только для избранных. Но там пропавших точно нет, мастер Чжан знал бы. Да и не стали бы они уходить без разрешения главы клана, это нарушение кодекса киан-ши.
Значит, были похищены? Могли, конечно, замыслить какое-нибудь восстание, да уж больно способ странный. Нет, скорее всего, их поймали и где-то удерживали насильно. Морили голодом, пока не озвереют. А потом? Просто выпустили? Зачем?
Ответ напрашивался сам собой. Видимо, мастер Чжан прав, это очень похоже на провокацию. Кто-то хочет столкнуть людей и киан-ши.
Пока я размышлял, Чонг достал планшетник, потыкал в него, и на экране появился мастер Чжан в компании обезьянки.
Чонг что-то быстро проговорил по-китайски.
— Мы будем беседовать на русском, — спокойно сказал глава киан-ши. — У нас нет секретов от Ивана.
Его демонстративное благородство меня ничуть не впечатлило. Политик, мать его.
Чонг вкратце изложил происшедшее.
— Понятно. — Лицо мастера Чжана осталось бесстрастным, обезьяна же недовольно скривилась. — Я пошлю рейнджеров прочесывать тайгу, а еще отправлю вертолеты для поддержки с воздуха.
— Скажите там, пусть не обращают внимания — неподалеку от Климовки трупы на деревьях развешаны. Это я улики прятал.
Мастер Чжан кивнул:
— По поводу тех, кто на вас напал, я подумаю, дам задание службе безопасности. Может быть, накопают что-нибудь. А вот у наших ученых уже есть первые результаты. В крови Джанджи обнаружены ионы серебра, и…
— Ерунда, не может быть, — перебил я. — Серебро убийственно для вампиров, это непреложный закон, исключений быть не может. А уж если ввести его прямо в кровь…
Мартышка недовольно заверещала, возмущенная таким неуважением. Мастер Чжан сделал вид, что не заметил моей грубости.
— Соединение серебра было введено в малой концентрации. Этого недостаточно, чтобы убить, но достаточно, чтобы изменить. Именно присутствием этого вещества в крови Джанджи объясняется его звериный облик. Как охотник, вы, несомненно, знаете, — старик доброжелательно кивнул мне, — что серебро обнажает истинную сущность вампира, лишает способности оборачиваться человеком.
Я задумчиво кивнул.
— Наши ученые считают, что такие инъекции можно делать только в лабораторных условиях, под тщательным наблюдением, с применением сложной и очень дорогой аппаратуры. Мы полагаем, дети нетопыря стали объектами какого-то эксперимента.
— То есть надо искать лабораторию или клинику…
— Мы предпринимаем шаги в этом направлении. Моя служба безопасности отслеживает лаборатории, больницы, исследовательские институты, где были бы возможны такие опыты. Задача осложняется тем, что лаборатория может находиться где угодно, в любой точке мира.
Старик был прав. Что мешает неизвестным экспериментаторам переправлять киан-ши самолетом, скажем, в Эквадор, видоизменять их, а потом возвращать во Владивосток? Только знать бы, зачем…
— Начали мы, конечно, с самого простого, — добавил мастер Чжан. — Пока отслеживаем клиники Владивостока и Приморья. У меня все. Вопросы, пожелания?
Чонг молчал.
— А Джанджи не удалось разговорить? — спросил я.
Мартышка злобно зафыркала, вытянула лапу и показала средний палец.
