– Когда стали собирать пакали.
– Тогда мы не знали, что это часть Игры.
– Мастер Игры сразу ввел вас в курс.
– Остальные квестеры тоже ведут Игру?
– Я не знаю.
– Мы можем перестать играть?
– В любой момент.
Камохин озадаченно потер щеку рукой. Вопросов было задано много. На каждый из них был дан ответ. Но ясности от этого не прибавилось. Скорее даже наоборот – картина становилась все более запутанной.
– Можно я задам вопрос? – спросил Осипов.
Камохин молча взмахнул рукой – конечно.
– Измаил, скажи, пожалуйста, Сезон Катастроф и Игра как-то связаны между собой?
– В мире все взаимосвязано.
Осипов наклонил голову и потер пальцами лоб.
Нужно было как-то иначе сформулировать вопрос.
– Откуда ты пришел?
– Я не прихожу и не ухожу, я всегда там, где я должен быть.
– Даже когда ты сидел на цепи? – не выдержав, съязвил Камохин.
– Даже тогда, – невозмутимо спокойно ответил Измаил.
– Выходит, ты намеренно позволил схватить себя?
– Ну уж нет! – уверенно заявил Павел. – Это я сам постарался! А он даже петюкнуть не успел!
– Измаил?..
– Сейчас это не имеет значения.
– Ты давно играешь в Игру?
– Да.
– За кого ты играешь?
– Каждый играет только за себя самого.
– Мы играем командой.
– Вы помогаете друг другу до тех пор, пока вам это выгодно. Но счет очков ведется отдельно для каждого.
– Вы проникаете в аномальные зоны через пространственно-временные разломы. Какова ваша цель?
– Мы играем.
– Вы пытаетесь предотвратить катастрофы?
– Если в этом есть смысл.
– Что ты подразумеваешь под словом «смысл»?
– Возможность набрать максимальное число очков.
– А тебе не кажется мерзким то, что из-за вашей игры гибнут люди! – сорвался-таки на крик Камохин.
– Это не так.
– Что значит «не так»? Ты видел замерзший город?
– Да.
– Ты знаешь, сколько людей там погибло?
– Нет.
– Тебе это, наверное, даже неинтересно?
Измаил промолчал.
Камохин усмехнулся, совсем невесело, и щелкнул ногтем по оконному стеклу.
– Док-Вик, у тебя еще есть вопросы?
– Измаил, ты можешь сказать, что нам теперь делать?
– То, что считаете нужным.
– Как нам разобраться в том, что происходит?
– У вас достаточно информации. Вам нужен человек, способный понять.
– Почему ты не хочешь нам объяснить?
– У каждого игрока свое уникальное видение игровой ситуации. Если я передам вам свое, ваше видение будет разрушено. А это заведомо проигрышный вариант. Кстати, имейте в виду, что есть нечестные игроки, которые именно таким образом выводят из строя соперников. Поэтому не слушайте никого, кроме Мастера Игры. Ну а я, даже если бы и захотел, не смог бы рассказать вам об Игре все. Игра включает в себя все, что когда-либо было и что когда-нибудь произойдет. Каждый находит для себя связующие моменты и, используя их, расширяет игровое пространство.
Измаил произносил, вроде бы, вполне осмысленные фразы. Но для того, кто не знал, о чем идет речь, это был все равно что бессмысленный набор слов, не несущий в себе никакой информации.
– У меня больше нет вопросов, на которые я надеялся бы получить ответ, – беспомощно развел руками Осипов.
– Ответы следует не получать, а искать самим, – сказал Измаил.
– Док-Вик, – Камохин взглядом указал на дверь. – Давай выйдем на пару минут. Воздухом подышим.
– Да, конечно, – сразу согласился Осипов, сообразив, что Камохин хочет переговорить с ним без свидетелей.
Уже перешагнув порог, стрелок обернулся.
– Да, господа, – обратился он к тем, кто оставался. – Надеюсь, вам не нужно напоминать, что вести себя следует спокойно и благоразумно?
– За меня не боись!.. – махнул рукой Павел. – А вот за нелюдя я, понятное дело, ручаться не могу…
Поскоку не нашей он породы…
Камохин посмотрел на Измаила. «Серый» стоял, сложив руки на груди, с прямой, как доска, спиной и неотрывно глядел в окно. Как будто там было что-то интересное.
Глава 43
Камохин прикрыл дверь и посмотрел на небо. Глупое, серое и безнадежно сырое. Из окна дома напротив на них смотрел старик Твоя Воля.
– Вот, наверное, кто знает ответы на все вопросы, – взглядом указал он на старика. – Сидит себе и смотрит целый день на дорогу. И больше ему ничего не нужно. Он достиг просветления еще при царе Горохе, когда смог постичь смысл коана «Твоя Воля».
Осипов улыбнулся.
Камохин потер ладони, как будто хотел согреть озябшие руки.
– Что ты думаешь о Измаиле?
– Не знаю, – пожал плечами Осипов.
– Ты отвечаешь на вопросы так же, как он.
– Ну а что можно сказать о человеке, с которым знаком всего полчаса?
– Я не прошу тебя составить психологический портрет Измаила. Что нам с ним делать?
– Отпустить, конечно.
– Вот так? Однозначно? Без каких-либо сомнений? Отпустить – и все тут?
– А есть варианты?
– Ну… Можно отвезти его в Центр.
– Зачем?
– Как это, зачем? Чтобы с ним там… поработали.
– Поработали?.. Что ты имеешь в виду?
– Да не знаю! – поморщился Камохин. – Я просто не хочу совершить ошибку.
– Знаешь, Игорь, мне кажется, огромной ошибкой будет притащить с собой в Центр бомжа в драном тренировочном костюме и заявить, что он играет в некую очень странную Игру, полем для которой служит все мироздание.
– Но ведь так оно и есть.
На дороге появились Брейгель с Орсоном. Фламандец поднял руку, в которой у него были зажаты пакали, и помахал ими.
– Док-Вик! Ты оказался прав! Дескан не фиксирует эти пакали! И у нас с Доком есть на сей счет идейка! – фламандец сбежал по дощатому настилу и протянул Осипову перетянутые черной резинкой пакали. – Те пакали, что мы собираем, это что-то вроде фишек для игры. Наша задача – поместить их в нужное место.
– Это место – доска пакалей, что собирает Кирсанов, – добавил Орсон. – Только сам он в Игре участия не принимает.
