– И выпустили охранявшего сокровища паука, – усмехнулся Камохин. – Интересно, здесь нет еще одной такой же твари?
– Еще раз повторяю, это был не паук! – менторским тоном изрек Орсон. – На Земле арахниды так же, как насекомые и членистоногие, не имеют внутреннего скелета. Вес их тела распределяется по внешнему хитиновому покрову. С увеличением размеров насекомых увеличивается и их масса. А значит, должна увеличиваться и толщина хитинового покрова, чтобы он не ломался под весом мышц. Вся проблема в том, что хитиновый панцирь обладает собственной массой. Становясь толще и тяжелее с увеличением массы самого насекомого, хитиновый панцирь в какой-то момент становится настолько тяжелым, что животное не в состоянии двигаться. Это все равно что пытаться сделать танк неуязвимым, наращивая толщину брони.
– Но тот паук, которого мы видели, бегал довольно резво.
– О чем я и говорю! Это существо только внешне напоминало паука! На самом деле таковым не являясь. У него непременно должен быть внутренний скелет. А из этого я делаю вывод, что это существо неземного происхождения. Потому что даже в доисторические времена насекомые на Земле не имели внутреннего скелета.
– Я в детстве считал, что все пауки, если и не инопланетяне, так все равно какие-то монстры, – сказал Брейгель. – Уж очень они необычные на вид. И сети, опять же, плетут. К тому же они еще и ядовитые…
– Вопреки расхожему мнению, на Земле нет ни одного вида ядовитых пауков! – авторитетно встал на защиту арахнидов биолог.
– А как же тарантул?
– Чушь! Укус тарантула болезнен, но не смертелен.
– Серьезно? Ты меня успокоил, Док!
– А что там дальше? – Камохин посветил фонариком в дальний конец коридора.
Луч света скользнул по стенам, потолку и исчез в темноте.
– Похоже, этот коридор уходит в никуда, – сказал Брейгель.
– А этот?
Осипов посветил рядом с плитой, на которой был нарисован большеголовый человек с пакаля. На месте очередной плиты темнел новый проход. Орсон посветил в другую сторону. Там имелся точно такой же проход, уходящий под прямым углом от центрального.
Камохин заглянул в ближайший к нему проход. Точно такие же стены из светло-коричневого песчаника, испещренные загадочными письменами.
– Это просто лабиринт какой-то, – озадаченно произнес он. – Предлагаю вернуться назад.
– Почему? – удивленно спросил Орсон.
– Чтобы не заблудиться.
– Если идти все время прямо, то не заблудимся.
– А можно еще держаться рукой за левую стену, – сказал Брейгель. – Потом, когда повернешь назад, нужно прижать к стене правую руку. И без проблем выйдешь туда, откуда пришел.
– Можно делать отметки на стенах, – показал толстый черный маркер Осипов.
– Вы что, собираетесь исследовать этот лабиринт? – непонимающе посмотрел на товарищей Камохин.
– Ну, для того, чтобы заняться серьезным исследованием этого крайне любопытного объекта, у нас слишком мало времени и недостаточно провизии, – с сожалением развел руками Осипов. – Но мы можем хотя бы попытаться осмотреть и задокументировать то… то, что сможем.
– Док-Вик, – подозрительно прищурился Камохин. – Скажи честно, ты пытаешься задурить мне голову?
– Вовсе нет, – обиделся Осипов. – Я просто сам запутался.
– Так, – Камохин посмотрел на часы. – Через два часа за нами прилетит вертолет.
– Мы не так далеко ушли от места встречи, – сказал Брейгель. – Если подадим сигнал от колодца, в вертолете увидят ракету.
– Это если наверху прекратится песчаная буря.
– А если не прекратится, так нам там все равно делать нечего. Вертолет повторит заход через шесть часов. А потом – еще через шесть… И так пока не надоест.
– Прости? – непонимающе наклонил голову к плечу Орсон. – Что значит «пока не надоест»?
– Пока в Центре не решат, что в этом больше нет смысла, – уточнил Камохин.
– И когда же наступит столь значимый для нас момент?
– Полагаю, все зависит от того, насколько высоко ценит нас господин Кирсанов.
– Если бы он знал, что мы здесь нашли, – похлопал ладонью по стене Осипов, – он бы сам сюда прилетел.
– Честно признаться, у меня все это как-то не укладывается в голове, – помахал растопыренной пятерней Брейгель. – Ну ладно гигантский паук – в аномальной зоне чего только не увидишь. Но пакаль с изображением паука, камень с пауком и теперь еще подземный ход, в начале которого нарисован все тот же паук… Какая тут связь?
– Тот же самый паук изображен в долине Наска, – напомнил Осипов.
– Только очень большой, – добавил Орсон.
– Как тот, что бегал наверху? – ткнул пальцем в потолок Брейгель.
– Больше.
– Да, куда уж больше-то? – развел руками фламандец.
– Гораздо больше.
– Игорь, как убедить тебя в том, что нам следует осмотреть этот туннель?
– Меня не нужно ни в чем убеждать, – набычился Камохин. – Мы выполнили миссию – пакаль у нас. Любые другие действия в аномальной зоне должны быть заранее продуманы, спланированы и подготовлены.
– Ты сам-то понял, что сказал? – насмешливо посмотрел на него Орсон. – Мы понятия не имеем, с чем можем столкнуться в аномальной зоне. Как при этом можно что-то заранее спланировать? Откуда мы могли знать, что найдем этот проход?
– Если этот проход столь важен, мы вернемся сюда снова, как следует подготовившись.
– А ты уверен в том, что к тому времени он все еще будет здесь? Этому туннелю место в Южной Америке, а никак не в Монголии!
По мнению Камохина, самое разумное, что можно было сделать в подобной ситуации, это поскорее убраться из туннеля, которому здесь не место. Осторожность, присущая ему от природы, была отточена и обострена годами службы в спецназе. А исключительное здравомыслие он так и вовсе считал своей отличительной чертой. И именно здравомыслие подсказало ему, что не такого ответа ждут от него остальные члены группы. К тому же, если наверху продолжала бушевать песчаная буря, шансов улететь с первым рейсом вертолета у них все равно не было.
Глава 7
Камохин снял с плеча автомат и сумку и кинул к стене.
– Предлагаю перекусить.
– А потом? – быстро спросил Орсон.
– А потом посмотрим, куда ведет этот туннель.
– Вот, это другой разговор!
Все сразу оживились. Включая Брейгеля, которому тоже было до жути интересно исследовать загадочный проход. Однако он считал неуместным вступать в спор с Камохиным. Стрелкам следовало держаться заодно, поскольку их задача – обеспечивать безопасность группы. И Камохин делал для этого все от него зависящее.
