Глава 28
Для стоянки выбрали место среди толстых, расползающихся в разные стороны корней гигантского кипариса, высовывающихся из земли, будто пальцы погребенных в незапамятные времена великанов. Не нужно было никому ничего объяснять – всем сразу нашлось занятие. А телепатическое общение, с которым квестеры все более сживались, превращало организационный процесс в подобие некого спонтанного действа, результатом которого являлся сплошной позитив. Осипов выковыривал из земли камни побольше, чтобы сделать очаг, Камохин рубил дрова с запасом, чтобы ночью, в темноте за ними не бегать, Орсон забрал у стрелков их шемаги и отправился собирать какие-то местные плоды, а Брейгель, как и обещал, пошел на охоту. Камохин еще раз напомнил всем об опасности, грозящей сверху, и велел не выпускать из рук оружие.
Брейгель был уверен, что стоит ему только отойти подальше от шумных спутников, как удача непременно ему улыбнется. И им не придется есть на ужин жареную ящерицу. Может быть, и вкусную, как цыпленок, но на вид абсолютно неаппетитную. С Орсоном они заранее договорились проверить дальность телепатического контакта.
– Док? Как связь?
– Слышу тебя хорошо, Ян! Сколько между нами сейчас?
– Я думаю, с полкилометра, не меньше.
– Здорово!
– Чем занят?
– Вяжу мешки из шемагов. Практичная, должен сказать, штука этот шемаг! Раньше мне не доводилось ими пользоваться.
– Между прочим, ваши ребята начали ими пользоваться еще во время Второй мировой, в Северной Африке.
– Ну, для британцев свойственно подмечать все лучшее, что есть у других народов, и использовать с выгодой для себя. Иначе бы мы не стали самой великой империей!
– Так ты, Док, выходит, империалист?
– Я – британец.
– А мешки из шемагов тебе зачем?
– Буду собирать саподильи.
– Надеюсь, это не ящерицы?
– Фрукты.
– Вкусные?
– Не знаю, я их никогда не пробовал. Но в южноамериканской кухне их активно используют.
– Ты, часом, не наберешь чего-нибудь не того?
– В смысле?
– Несъедобного.
– Я – профессионал. – Угу… – Что?
– Тогда скажи мне, профессионал, как выглядят эти твои свиньи?
– Пекари?
– Ну да, они самые.
– Как маленькие кабанчики с торчащими изо рта клыками.
– Голые?
– В смысле без одежды?
– В смысле шкура у них не в иголках?
– Нет, почти такая же, как у домашних свиней.
– Тогда это не она.
– Ты что-то нашел?
– Какого-то зверя, всего утыканного колючками и с длинным, тоже колючим хвостом.
– Должно быть, это древесный дикобраз.
– Разве дикобразы живут на деревьях?
– Здесь – живут… Curse!
– Док? Ты в порядке?
– Зонтичник прямо у меня над головой пролетел!
Я уж решил, что он на меня нацелился!
– Все нормально?
– Да.
– Будь осторожен, Док, – это уже Камохин подал мысленный голос.
Он не слышал весь разговор Орсон с Брейгелем, но выкрик ученого, когда он увидел пикирующего на него зонтичника, и последовавший за этим обмен репликами прозвучали в его голове отчетливо.
– Понял, – отозвался Орсон. – Да нет, со мной полный порядок. Эта тварь случайно мимо пролетела. Должно быть… – Ох и ни фига себе!
– В чем дело, Ян?
– На меня сейчас тоже зонтичник спикировал! Я его чуть было стволом в вымя не ткнул!.. Здоровый, зараза! Больше тех, что мы видели!
– Все, возвращайтесь в лагерь! – скомандовал Камохин.
– Да брось ты, Игорь, ничего же не произошло!
– Может, это обычное для них поведение.
– Жрать все, что движется? – Камохин бросил охапку дров возле очага, что сооружал Осипов. – Возвращайтесь.
– Будем есть консервы?
– Ничего, поедим! Не впервой!
– Игорь, до темноты еще минут двадцать… – Возвращайтесь немедленно!
– Ладно, – уныло подумал Брейгель.
– Док?
– Да, я понял.
– Пойду еще дров принесу, – сказал Камохин.
Осипов молча кивнул, достал из сумки упакованное в вакуумный пакет блестящее полотно теплоотражающей ткани, телескопические колышки и начал устанавливать тент. Экипировка, что имелась у них при себе, была предназначена для пустынной местности. Но и в джунглях, если вдруг пойдет дождь, могла пригодиться. В отличие от стрелка, ученый был уверен в том, что Брейгель с Орсоном не вернутся, пока не закончат начатые дела. При всей своей несхожести, было в характерах англичанина и фламандца нечто общее. Чего они, наверное, и сами не замечали.
В сгущающихся сумерках над головой Осипова мелькнула темная тень. Ученый вскинул голову и успел заметить скользнувшего в крону дерева зонтичника. Определенно, с приближением ночи эти твари становились активнее. Оставалось надеяться только на то, что огонь костра отпугнет их.
Вскоре воротился Камохин с очередной охапкой дров.
– Не вернулись?
Словно в ответ на его слова, вдали раздался одиночный выстрел.
С веток деревьев и лиан взлетели испуганные внезапным резким звуком птицы. Воздух наполнился шумом хлопающих крыльев и всполошенными птичьими криками. Но вскоре все успокоилось. Птицы вернулись в свои гнезда и угомонились. Лишь периодически раздавались отрывистые резкие звуки, похожие на всхлипы. – Ян? – позвал мысленно Камохин.
Ответа не последовало.
– Док?
– Я уже возвращаюсь.
Камохин стоял неподвижно, будто вслушиваясь в ненадежную тишину джунглей. На самом же деле он ждал, не прозвучит ли еще один выстрел. Но все было тихо. И он успокоился.
– Все в порядке, – сказал он, снял с плеча автомат и присел на корточки.
– Уверен? – несколько удивленно посмотрел на него Осипов.
– Если бы Яну угрожала опасность, он продолжал бы стрелять.
– Почему же он не отвечает?
– Должно быть, слишком далеко ушел. Не думаю, что телепатическая связь не имеет никаких ограничений… А может быть, он хочет сделать нам сюрприз.
