– Есть. – Водитель включил сирену.
Ирлмайер хотел его выругать: какой идиот включает сирену здесь, привлекая внимание к скромному особняку уполномоченного по Африке, – нужно было включить ее после того, как машина выедет на улицу. Но он ничего такого не сказал – подняв внутреннюю перегородку, он начал перебирать бумаги, буквально впитывая их содержание.
Под вой сирены «Хорьх» вылетел на улицу.
На Принцальбрехтштрассе доктор Ирлмайер буквально ворвался в свой кабинет.
– Графта, живо, – бросил он секретарю.
В ожидании Графта он попытался включить компьютер, но не смог. Выругался последними словами.
Влетел Графт.
– Пиши. Оперативные задания особой важности.
Графт выхватил прошнурованный блокнот и ручку.
– Первое. Обратить внимание на дату… двадцать восьмое мая этого года.
– Двадцать восьмое мая…
– Так… проверить все рейсы на Каир за этот день из всех аэропортов Италии и… еще, пожалуй, Хорватии. И… на два дня вглубь.
– В обе стороны?
– Нет, только назад. Вперед смысла нет. Мне нужно все необычное… кто купил билеты прямо в аэропорту, у кого были билеты с открытой датой, кто летел первым классом и тому подобное. Записал?
– Так точно.
– Второе. Каир, криминалькомиссару Зольге, лично. Поднять все данные по взрыву в этот день. Кто взорвался, как взорвался, зачем взорвался. Какие последствия. Данные – немедленно мне в любое время дня и ночи.
– Так точно… – Карандаш стремительно бегал по бумаге.
– Третье. Танжер… Оберсту Бухеру. Все данные по мафиозной активности Коза Ностра в городе за последних два года. Особое внимание – на связи Коза ностры и русских. Где, с какого периода, кто на связи. Записал?
– Так точно.
– Алжир. Генералу Варфелю… это повежливее. Пусть выяснит по своим каналам о спецоперации в Касбе, имевшей место четвертого июня. Особое внимание – на роль русских в этой операции. Записал?
– Да.
– Отдельно – оперативные сводки мне на стол. Каир, Танжер, все по Италии, Алжир. И бегом, бегом!
– Есть!
Графт выскочил за дверь.
Генерал Ирлмайер оперся кулаками о стол. Еще десяток лет назад для получения такого объема информации требовалось бы несколько суток… за это время события непоправимо бы обогнали ритм расследования. Но сейчас…
Сейчас…
Начальник гестапо взглянул на часы. Время ехать домой… но смысла ехать нет. Он просто не сможет ни на чем сосредоточиться, снова будет неприятный скандал. Надо остаться здесь… во избежание…
Генерал поднял трубку внутреннего телефона, нажал единицу.
– Фрейлейн Ирма… – вежливо сказал он, – позвоните домой, предупредите: я ночую на работе. Потом закажите мне кофе, ужин в столовой и можете идти. Дверь не запирайте…
Про то, что о своем намерении ночевать на работе он должен был сообщить лично, Ирлмайер и на секунду не подумал. Сбросив пиджак, он пошел в комнату отдыха. Надо было хоть немного поспать…
Данные появились на его столе в четыре часа утра следующего дня. К этому времени доктор Манфред Ирлмайер удовлетворительно отдохнул, выпил крепчайшего кофе, принял две таблетки антацида и снова готов был к беспощадной войне. К войне с врагами рейха… кем бы они ни были…
Красным маркером он разметил список пассажиров Алиталии из Рима и отдал его на перепроверку – теперь только подозрительные фамилии. Теперь он сидел и читал данные по Каиру. Майкл Рейвен, значит.
Английский язык он знал.
Запросив данные по внутренней информационной сети, через две минуты он получил две фотографии. Хорошую, переснятую из удостоверения фотографию князя Александра Воронцова, установленного русского разведчика, тогда еще не вице-адмирала, а простого лейтенанта флота, проходившего практику в Киле и получавшего временный зольдбух. И фотографию Майкла Рейвена, установленного североамериканского разведчика, последнее место службы – Каир, статус – активен…
«Временно неактивен», – мысленно поправил Ирлмайер.
Положив две фотографии рядом, он какое-то время всматривался в них, переводя взгляд с одной на другую.
Ну и ну… А североамериканцы, интересно, знают?
У входа замигала зеленым лампочка. Кто-то с пропуском пытался войти. Ирлмайер нажал на кнопку.
Вошел Графт.
– Герр Ирлмайер… данные по каирскому рейсу.
– Ну? – Ирлмайер не прикоснулся к распечатке.
– Так и есть. Один номер заявленного паспорта не совпадает.
Да, так и есть. Просто немного подумать, и все.
Начальник гестапо взял распечатку, посмотрел. Луиджи Фабрицци… ну, здравствуйте, генерал Абубакар Тимур. Так вот как вы выглядите сейчас. Конечно… сейчас вы либо в пути, либо забились в какую-нибудь дыру. Или лежите в швейцарской клинике и делаете пластическую операцию. Но все равно интересно.
Сукин ты сын, и что ты забыл в Риме, спрашивается? Ведь если ты что-то знаешь о том, что я задумал, – лучше тебе самому сдаться русским.
– Проверьте этот паспорт и это имя, – приказал Ирлмайер, не отрывая глаз от распечатки, – посмотрим, где еще все это всплывет.
– Есть.
– Стоять…
Графт, уже сорвавшийся выполнять поручение, застыл на месте.
– Кристина Уоррен, – задумчиво проговорил Ирлмайер.
– Что, простите?
– Кристина Уоррен, – повторил Ирлмайер…
– Купила билет перед самым отлетом, – сказал Графт.
– Ну и зачем она это сделала? – спросил Ирлмайер. – Единственная британская подданная на этом рейсе. И купила билет перед отлетом…
– Не могу знать.
– Это риторический вопрос, Графт, – с усталой мудростью в голосе сказал начальник гестапо, – он не требует вашего непременного ответа. Вы путешествовали на дальние расстояния самолетом, Графт?
– Так точно… – несколько растерянно сказал Графт, – я провел последний отпуск в Буэнос-Айресе, господин генерал-майор.
– Хороший город, – несколько растерянно сказал Ирлмайер, – действительно хороший. Летели «Люфтганзой»?
– Никак нет, «Иберией», через Мадрид. С пересадкой дешевле.
– Вот именно, – сказал Ирлмайер, – вам, конечно, дали сразу два билета – до Мадрида и из Мадрида до Буэноса-Айреса, верно?
– Так точно. На рейсах со стыковкой всегда так делают.
– Ну а теперь скажите мне, Графт, кто полетит в Каир… скажем, из Лондона, не купив заранее билет из Рима до Каира, рискуя, что в последний момент билетов просто не останется. Вот вы бы, Графт, рискнули лететь в стыковочный аэропорт, зная, что билета может не оказаться и вы останетесь в аэропорту на сутки-двое?
