– Тебя послал дядюшка?
Альрис кивнула:
– Он не может оставить дворец.
Ничего удивительного в этом не было. Ханнер предполагал, что дядя заперся где-то с правителем, чтобы обсудить положение, хоть Нараль и говорил, будто правитель удалился в опочивальню и не велел себя тревожить.
А возможно, дядя беседует с чиновниками – надо же решить, чем первым делом им заняться утром.
– Значит, нам можно войти?
– Ни в коем случае! – затрясла головой Альрис. – Войти нельзя никому. Поэтому-то дядя Фаран и не вышел – правитель приказал не впускать никого. Даже его! Ни стражу, ни вестников – им приходится передавать свои послания через дверь, не входя внутрь. Исключений не делается ни для кого.
– Ну и ну! – поразился Ханнер. – А как же тогда вернешься ты?
– А я не вернусь, – заявила Альрис. – Я остаюсь с тобой. – Она улыбнулась Ханнеру – так радостно, как не улыбалась уже много месяцев. – Вот это будет приключение!
– Остаёшься со мной – но где?
– Вот как раз затем дядя меня и послал. – Она полезла в кошель у пояса и вытащила причудливый черный ключ. – Он не доверил бы его никому, кроме нас, а Нерра отказалась идти... вот я и вызвалась.
Ханнер никогда прежде не видел ключа, но тут же понял, от чего он. Официальная резиденция лорда Фарана была во дворце – чтобы он всегда был на месте, когда понадобится правителю. Вот только на месте он бывал далеко не всегда. Вo дворце он проводил от силы четыре ночи из десяти. Ханнер с сестрами давно подозревали, что у дядюшки есть еще и неофициальная резиденция, где он может заниматься тем, чего не одобрит правитель и на что косо посмотрели бы во дворце. Однако никто из них не знал, где находится этот второй дядюшкин дом – по крайней мере до сих пор не знал.
– Он сказал тебе, где это? – спросил Ханнер.
Альрис кивнула:
– На северо-восточном углу улиц Высокой и Коронной.
Значит, всего в полдюжине кварталов на юго-запад от того места, где они находятся, в Новом городе.
– Показывай дорогу, – сказал Ханнер. Потом, уже громче, позвал: – Йорн! Рудира! Варрин! Все, кто есть! За мной!
Альрис вздрогнула и взгляд ее тревожно заметался, когда чародеи, поднявшись – кое-кто сразу в воздух, – собрались вокруг.
– Дядя Фаран сказал: нам можно поселиться там. Нам с тобой, не всем им.
– Им надо где-то переночевать, – сказал Ханнер. – В Волшебном квартале я велел им следовать за собой; я за них отвечаю. Они могут спать на полу. Уверен, мы сможем разместить всех.
Ханнер достаточно хорошо знал вкусы своего дядюшки, чтобы быть в этом уверенным. Фарана для забав не устроила бы простая меблированная комната. Ханнер полагал, что апартаменты дядюшки достаточно просторны.
– Я не... – начала было Альрис.
– Альрис, – оборвал сестру Ханнер. – Мы идем все. Решаю здесь я, не ты. Если дядюшке не понравится мое решение, мы обсудим с ним это позже. А теперь веди.
Весьма неохотно, но Альрис подчинилась, и отряд, покинув освещенную факелами площадь, вновь окунулся в тени и тьму улиц.
Глава 10
Кеннан стоял на углу площади, растерянно глядя на ряды солдат.
Его не подпустят ко дворцу. Когда он сказал, что ему надо поговорить с лорд-мэром, что у него похитили сына, ему ответили, что тут добрая сотня таких же, как он, в очереди и что правитель не разрешил пропускать к лорду Караннину никого.
А потом с Аренной улицы налетели люди, и солдаты не только не арестовали их и не попытались убить, а, наоборот, прислали кого-то с ними поговорить.
Привстав на цыпочки, чтобы лучше видеть, Кеннан смотрел, как офицер разговаривает с молодым толстяком в модной тунике.
Он видел, как офицер обернулся и подозвал к себе стражника. Они обменялись парой слов, потом стражник повернулся и направился ко дворцу.
Кеннан следил, кипя негодованием, – неужели стражника пустят туда, куда ему, честному горожанину, пришедшему требовать причитающееся ему по закону, ходу нет?
Но стражник дошел до моста и передал свое послание, в чем бы оно ни заключалось, оттуда.
Стало быть, даже вестников не впускают внутрь.
И, стало быть, ему нечего и надеяться попасть во дворец этой ночью. Он перевел взгляд на пеструю компанию близ Аренной улицы: юношу в модной тунике, летающую шлюху, потревоженного стражника и всех остальных. Если солдаты говорят с ними, так он тоже поговорит. Они могут знать, что происходит и куда утащили Акена, решил Кеннан, и двинулся в обход площади.
Когда он добрался до Аренной улицы, компания переместилась, и Кеннану понадобилось время, чтобы снова отыскать их. Кто-то слонялся по площади, кто-то стоял, кто-то сидел, привалясь к стене, но определить, кто тут волшебник, Кеннан не мог: в воздухе сейчас никого не было.
В конце концов он заметил рыжую шлюху, притулившуюся на заборе одного из особняков площади Аристократов. Кеннан подошел поближе.
– Эй! – окликнул он женщину. – Можно поговорить с тобой?
– Я не работаю, – отрезала она. – Убирайся.
У Кеннана запылали уши.
– Я не клиент, – заявил он. – Я хотел бы спросить у тебя... про сына.
Рыжеволосая бросила на Кеннана скучающий взгляд.
– Как он себя называл?
– Он тоже не был твоим клиентом. Это не связано с тобой.
– Тогда почему ты спрашиваешь меня?
– Ты летала, я видел, – объяснил Кеннан. – Я и подумал, может, ты что знаешь.
Шлюха вздохнула.
– Давай спрашивай. Только вряд ли я что-то знаю.
– Его зовут Акен Крепкая Рука. Сегодня вечером его утащили из спальни – при помощи магии, через окно.
Женщина пожала плечами.
– Никогда о нем не слышала, – сказала она. – И ни о ком, кого бы утащили через окно. Прости.
– Есть тут еще кто-нибудь, кого можно расспросить? Какой-нибудь маг?..
Снова пожатие плеч.
– Неужто в тебе нет пи капли сострадания, женщина?! – вскричал Кеннан. – Я потерял сына и хочу знать, с кого спрашивать!
– С кого спрашивать – не знает никто, старик! – крикнула в ответ рыжая. – Мы не знаем ни тебя, ни твоего сына, и – если ты вдруг не заметил – полгорода свихнулось сегодня, и люди били стекла, и крушили дома, и устраивали пожары... а кое-кому из нас эту силу навязали, и знаем мы не больше твоего!
Кеннан в немом гневе смотрел на нее снизу вверх, кулаки его сжимались и разжимались сами собой.
– Убирайся, – сказала она, и Кеннан ощутил, как его помимо воли отодвигают назад, на площадь.
Он попытался сопротивляться, но ничего не вышло, и в конце концов Кеннан повернулся и зашагал прочь. Завернув за угол, где рыжая ведьма не могла его видеть, он остановился, глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки.
