В этот момент зазвенел дверной звонок.
– А вот и он сам, – встав с кресла, сказала Милдред.
– Подождите минутку, – прошептала Китти.
Милдред обернулась.
– Если вы не против, я пойду ему открою, скажу, что Ферн
Дрисколл – это я, спрошу, как он смеет рассказывать всем о моей беременности, и
дам ему по роже. Не возражаете?
– А он не знает вас в лицо? – приглушенным голосом спросила
Милдред.
Китти отрицательно покачала головой.
– Тогда не возражаю. Только, по-моему, это бессмысленно – он
должен знать, что Ферн Дрисколл погибла. Кстати, он из тех людей, что не
постесняются ударить женщину.
– Ну, это уж моя забота, – ответила Китти и вышла в
прихожую.
Милдред услышала, как щелкнул замок, открылась дверь и Китти
сказала:
– Вероятно, вы меня не знаете. Меня зовут…
– Ну как же, как же! – перебил ее голос Хэррода. – Вы мисс
Кэтрин Бэйлор. Разрешите теперь представиться мне. Мое имя Карл Хэррод.
В голосе Китти зазвучали нотки неуверенности:
– Почему… Откуда вы знаете, кто я? Мы с вами ни разу не
встречались.
Хэррод самодовольно усмехнулся:
– Не забудьте, я не новичок в своем деле. Я мог бы в
точности проследить весь ваш путь сюда от отеля «Виста дель Камино», где, как
известно, останавливаются члены вашей семьи. Я был уверен, что кто-нибудь из
вас появится здесь, чтобы уладить это дело.
– Ну что ж, мистер Хэррод, – перебила его Китти, – я тоже
искала вас. Теперь позвольте мне кое-что вам сказать. Во-первых, если вы что-то
хотите от той, что живет в этом номере, то я могу вам сообщить от ее имени, что
вы должны связаться с Перри Мейсоном, ее адвокатом. В вечерние часы или в случае
крайней необходимости звоните в Детективное агентство Дрейка. Во-вторых, у меня
есть для вас персональное послание, простое и действенное, выражающее всю
глубину моего к вам уважения.
Послышались звонкая затрещина, затем грубое ругательство,
дверь сразу же захлопнулась, и щелкнул замок.
Китти вошла в комнату с раскрасневшимся лицом и блестящими
глазами.
– Этот Хэррод! – фыркнула она. – Где тут можно вымыть руки?
Китти прошла в ванную. Когда она вернулась, Милдред сказала:
– Послушайте, Китти, мне хотелось бы по-прежнему именоваться
Ферн Дрисколл. Я вовсе не жажду становиться снова Милдред Крэст. В конце
концов, какая разница? Ферн ведь уже нет в живых. Хэррод, может быть, и
подозревает, что дело нечисто, но, пока я живу под ее именем, он будет немного
осторожнее. Одно дело возводить поклеп на погибшую девушку, которая не может
защититься, и совсем другое – на человека, способного за себя постоять. Для вас
так тоже будет лучше: когда выяснится, что никакого ребенка не будет, журнал не
посмеет публиковать хэрродовские россказни. Как вы, не возражаете?
Китти немного подумала и спросила:
– Когда вы открыли ее сумочку, там было что-нибудь еще?
Милдред отрицательно покачала головой. Она вспомнила о
найденных там письмах Форри, но инстинктивно почувствовала, что не имеет права
говорить о них Китти. Неясно было только, что с ними делать. По закону она
должна была сдать все вещи Ферн Дрисколл в полицию или другим представителям
властей.
– Что ж, ладно, – внезапно сказала Китти. – Если хотите и
дальше играть роль Ферн Дрисколл, я не возражаю. Опасаюсь только, что вам
придется столкнуться с трудностями.
– Все равно их не избежать, – вздохнула Милдред. – Боюсь я
этого Хэррода.
– Да он просто грязный шантажист.
– Поэтому-то я его и боюсь.
– Обещайте мне одну вещь, Милдред. Если вы будете говорить с
кем-нибудь из членов моей семьи, не упоминайте о том, что я у вас была.
– Хорошо, – согласилась Милдред и задумчиво добавила: – Зря
вы его ударили.
– Этого мерзавца?! – воскликнула Китти. – Я научу вас, как с
ним бороться.
– А как?
– Подождите меня здесь, – сказала Китти. – Я вернусь через
пятнадцать минут.
Она накинула куртку и направилась к двери.
– Скажите хоть, как вы меня нашли? – спросила Милдред.
Китти, уже взявшаяся было за дверную ручку, внезапно
остановилась.
– Вы ведь сняли номер в отеле на имя Ферн Дрисколл, –
ответила она. – Номер этого телефона зарегистрирован в телефонной справочной. Я
позвонила туда, и мне сказали, где вас найти. Так что все очень просто.
– Где сейчас ваши отец и брат? – задала вопрос Милдред.
– Насколько я знаю, в Лансинге… Подождите, Милдред. Я сейчас
вернусь и принесу вам шпатель для домашнего мороженого.
– Шпатель для мороженого? – изумилась Милдред.
Китти кивнула.
– Это такая длинная заостренная полоска стали с деревянной
рукояткой. Совершенно необходимая вещь для женщины. Лучшего оружия не
придумаешь. Когда-то дамы употребляли для этих целей шляпные булавки. Поверьте,
от них был прок. Мужчина теряется, когда на него наставишь что-то длинное и
острое. У меня была подруга, за которой ухаживал полицейский. Он советовал ей
не выходить по вечерам из дома без такого шпателя. Его можно носить в сумочке,
надев на острый конец пробку. Моя подруга однажды отбилась им от
эксгибициониста. Ночью на темных улицах без него не обойтись.
– Но вы же не сможете его купить сейчас, вечером. Да и
вообще, не нужен он мне…
– Почему это не смогу достать? Универмаг «Аркед новелти» в соседнем
квартале еще работает. Так что испробуйте эту штуку на вашем приятеле Хэрроде.
Можете не сомневаться, он от вас отстанет.
Глава 5
Когда Китти ушла, на Милдред напал какой-то панический
страх. Она боялась Карла Хэррода. Ей стало ясно, что он разгадал все ее
хитрости и теперь играет с нею, как кот с мышью.
Когда через какое-то время дверной звонок зазвенел снова,
сердце Милдред тревожно забилось. Она подошла к самой двери и спросила тонким,
испуганным голосом:
– Кто там?
– Это я, Китти. Откройте… Ферн.
Милдред открыла дверь.
– Я принесла вам оружие, дорогая, целый арсенал! – войдя,
сказала Китти. – Смотрите! Три прекрасных шпателя для мороженого!
– Три? – удивилась Милдред.
– Да! – воскликнула Китти и рассмеялась: – Это у меня
наследственная деловая хватка: один стоит тридцать восемь центов, а три
продаются за доллар. На всякий случай я возьму один себе. Если Хэррод
попытается поднять на меня руку, он с ним познакомится… Да не пугайтесь вы так,
Милдред! Не обязательно ведь сразу втыкать его в человека. Дело в самой идее.
Мужчину можно приструнить, даже слегка кольнув его этой штукой… А сейчас,
дорогая, мне пора идти. Я никому не скажу о том, что вы мне рассказали. Мне
нужно узнать, действительно ли па или Форри дали Ферн Дрисколл четыре тысячи
долларов и отослали ее прочь. Меня всякий раз трясет, когда я думаю о ее
судьбе. Если даже бедная девочка сама захотела умереть, то это было минутное
помрачение рассудка от душевной травмы. Все из-за того, что ее заставили
уехать… Не говорите никому, что я к вам заходила. Если что-нибудь случится и
вам понадобится моя помощь, я сегодня весь вечер буду в «Виста дель Камино». Па
никуда не выезжает без свиты, словно президент. А я остановилась в скромном
двухкомнатном номере. Я еще в нем не была, только попросила занести туда мой
багаж. В отеле меня знают. В случае чего вы легко меня найдете. Ну как, будете
молодцом?
