– Но ведь это правда.
Прокурор посмотрел на часы:
– С позволения суда, беру на себя смелость утверждать, что с
этим уже все ясно. Час поздний; предполагаю, что уже пора закрывать заседание.
Прошу суд дать мне утром возможность задать обвиняемой еще пару вопросов. Это
займет всего несколько минут.
– Хорошо, – сказал судья. – Продолжим завтра в десять утра.
Обвиняемую отправить в камеру.
Глава 16
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли на улицу.
– Зайду-ка я к себе в контору, посмотрю, что там делается, –
сказал детектив. – Потом, может быть, загляну к тебе, Перри.
– О’кей. Позвони, если твои люди раскопали что-нибудь
интересное.
Войдя в свой кабинет, адвокат швырнул шляпу на стул.
– Ну? Делла, что скажешь о сегодняшнем спектакле?
– Вы имеете в виду суд? По-моему, Милдред держалась неплохо.
– Судья следит за ней, как ястреб за овечкой.
– Да, верно. Наклоняется вперед и сверлит ее глазами.
– Это хороший знак. Если бы он решил, что она виновна, то
спокойно сидел бы и ждал, пока она закончит давать показания, а потом объявил
бы, что считает факт убийства доказанным, а ее вину установленной.
Делла кивнула.
– Самое интересное, что путаница со шпателями придала делу
новый оттенок. Совершить все те поступки, которые обвинение приписывает
Милдред, мог лишь бессердечный, хладнокровный убийца.
– Ты имеешь в виду покупку шпателей?
– Вот именно.
– По-моему, судья мне поверил, – сказала Делла.
– Похоже, что так, – отозвался Мейсон. – Что-то Пол долго
молчит. Позвоню-ка я ему сам.
Он набрал номер.
– А, Герти! Хэлло! – поздоровался он с секретаршей. – Мы уже
вернулись из суда. Если мне будут звонить, давайте им домашний телефон Деллы,
ладно? Мы ожидаем…
– Погодите! – перебила его девушка. Она была так
взволнована, что едва могла говорить. – Я должна вам сообщить… Сейчас к вам
забегу. Ждите!
Она бросила трубку. Мейсон повернулся к Делле:
– В нее какой-то бес вселился! Похоже, там действительно
что-то произошло.
Через несколько минут в кабинет влетела Герти. Глаза ее были
широко раскрыты.
– Мистер Мейсон, он здесь!
– Кто?
– Он не захотел назвать свое имя. Такой импозантный,
высокий, темные курчавые волосы, благородный лоб, тонкие черты лица…
– Да о ком, черт возьми, вы говорите?
– Это тот самый человек, который вам нужен, – трагическим
шепотом сообщила девушка. – Форрестер Бэйлор!
– Чтоб он провалился! – вырвалось у адвоката.
– Не знаю, что вам там про него наговорили, мистер Мейсон. Я
уверена: он любит ее и за последнее время очень много пережил. На лице его
заметны следы страданий и…
– Да спуститесь вы наконец с небес на землю, – резко сказал
адвокат. – Давайте его сюда, а сами возвращайтесь в агентство. Если на вас
насядут газетчики, врите без зазрения совести.
Герти стремглав кинулась из кабинета, взвихрив воздух своими
пышными юбками.
– Неисправимо романтичная особа, – прокомментировал Мейсон.
– Что же, сюжет запутывается, – задумчиво сказала Делла.
В дверях снова появилась Герти. За нею следовал высокий,
статный, пожалуй, даже худощавый молодой человек. Он выглядел так, будто не
спал целую неделю. Взгляд был тусклым, вокруг глаз темнели круги. Лицо, однако
же, изобличало породу. Чувствовалось, что у него сильный характер.
Герти представила мужчин друг другу. Посетитель крепко сжал
ладонь Мейсона.
– Мой личный секретарь мисс Стрит, – представил Деллу
адвокат.
Бэйлор поклонился.
– Что ж, садитесь, – сказал Мейсон. – Давайте прежде всего
кое-что выясним. Кто вас сюда направил?
– Никто.
– Кто знает, что вы здесь?
– Тоже никто.
– А ваш отец?
Бэйлор-младший покачал головой:
– Он запретил мне уезжать из Лансинга.
– Сестра-то хоть знает?
– Она хорошая девочка. Мне пригодилась бы ее помощь, но я
хочу, чтобы никто не знал о моем приезде.
– В каком отеле вы остановились?
– Ни в каком. Я сдал чемодан на хранение в аэропорту, взял
такси, потом пересел в другое. Не хочу, чтобы меня выследили.
– Билет на самолет был на ваше имя?
– Нет, на другое. Мне удалось ускользнуть от газетчиков уже
в Лансинге, хотя и с большим трудом.
– Зачем вы сюда приехали?
– Хочу кое-что вам рассказать.
– Что же?
– Мой отец, хотя и действовал, несомненно, из самых лучших
побуждений, виноват в том, что Ферн уехала. Он сделал так, что работа в его
фирме стала для нее невыносимой. Хочу сказать еще, что Ферн была порядочной и
искренней девушкой. Она не могла быть беременной.
– Почему не могла?
– Я бы об этом знал. Она не стала бы это скрывать.
Понимаете, она… Она не из тех…
Адвокат пристально посмотрел на него.
– Садитесь, мистер Бэйлор. Располагайтесь поудобнее. К
несчастью, в женщинах не так уж трудно ошибиться.
– Насчет нее я не ошибаюсь. Я… Только сейчас я понял, как
сильно ее люблю.
– Немного поздновато, вам не кажется?
– Мистер Мейсон, я хочу, чтобы вы заставили моего отца дать
показания.
– Зачем?
– Хочу, чтобы кое-что всплыло на свет божий. Он ведь дал ей
четыре тысячи долларов, чтобы она уехала!
– Откуда вы знаете?
– Кроме него и меня, сделать это было некому. Я этого не
делал. К тому же я как раз собирался просить ее руки, и отец знал об этом. Он
не одобрял наших отношений. Не потому, что ему не нравилась Ферн, а только
из-за неравенства нашего общественного положения. Она ведь зарабатывала на хлеб
своим трудом. Мой отец сам вышел из низов. Он знает, что такое нищета. Поэтому
он и хотел подобрать мне богатую невесту… Когда Ферн уехала, я внезапно понял,
как много она для меня значит. Я пытался ее найти, но не тут-то было. Думал,
она где-то неподалеку от Лансинга… Когда отец рассказал, что она умерла и что
на вскрытии выяснилось… Я… я был потрясен. Не мог поверить… До сих пор не верю…
